Дана Стар - Единственная для бандита

– Ох… – вырывается из моих губ восхищённый вздох.

Солнце обрамляет фигуру Леона, почти ослепляя меня. От щедрого золота в закате смуглая кожа Леона кажется бронзовой. В капельках пота на висках сияют миниатюрные солнца. Я снова убеждаюсь, что нет мужчины прекраснее, чем мой бандит.

Моя любовь и моё проклятье – сразу и на всю жизнь.

Погарцевав, жеребец успокаивается и останавливается, прядя ушами. Леон лихо перекидывает ногу, спрыгивая с коня.

– Он мой, – с довольной улыбкой заявляет муж, отирая пот со лба. – С потрохами.

Похлопав коня, по лоснящемуся боку, Леон ведёт его под уздцы в конюшню. Замирает возле меня, даря поцелуй – глубокий и жаркий. Моё либидо снова взметается и требует неприличных вещей. Меня заводит всё, даже запах мускусного мужского пота. Трусики впиваются в нежную плоть. Всё тело ноет от дискомфорта, освободить от которого меня может только Леон.

Оторвавшись от моего рта, муж заглядывает мне в глаза. Неприлично глубоко. Чувственные губы изгибаются в коварной усмешке.

– Сегодня вечером я приглашаю тебя на особенную, – выделяет это слово. – Прогулку. Только ты, я, луна и… возможно, стог соломы.

– Ой, – краснею до кончиков ушей.

Мы испытывали многое, но ещё ни разу не пробовали на вкус сельские постельные утехи. Уже хочу… вечер. Глубокий, томный вечер и жаркую ночь. Одну на двоих.

Мысленно я раздеваю мужа глазами, ем взглядом его совершенное тело хищника – поджарое и полное силы. Ничего не могу поделать, но я теку по нему, как кошка, у которой в календаре круглый год царствует весна.

– А ты, Габи? – Леон разрывает наш порочный зрительный контакт, переключаясь на сынишку. – Хочешь прокатиться верхом?

– Леон, милый, ему ещё рано! – беспокоюсь я.

– Я подарю ему пони! – слышится голос синьора Алонзо.

– Не переживай, Клубничка, – гладит меня по щеке Леон. Он подсаживает сынишку и сажает верхом на свои плечи. – Габи прокатится верхом на отце. Всего лишь…

К нам подходит один из конюхов, принимая поводья, чтобы увести жеребца. Поддерживая сына одной рукой, второй Леон прижимает меня к своему боку, шепнув на ушко:

– Ты округляешься. Не знаешь, почему это выглядит так аппетитно для вечно голодного по тебе самца?

– Не знаю, – шепчу, опустив взгляд.

Мы неспешно направляемся к Алонзо. Старик уже скатал плед и держит трость, чтобы опираться на неё при ходьбе.

– Коварная. Признайся же, что ты от меня без ума…

– Ты читаешь меня, как книгу. Знаешь, как сильно я тебя люблю. А ты? – уточняю я, хотя знаю ответ.

– Всегда, bella. Всегда. Я люблю тебя больше жизни.

Конец

(пер. Богиня)

(пер. Проклятье!)