Дана Стар - Единственная для бандита

Простил? Простил, же! Иначе бы не пришёл.

Леон. Леон. Леон.

Как же сильно, безмерно, безумно, неистово сильно я тебя люблю.

– Девчонку отпустите, – грозно приказывает Моретти. – Я один пришёл. Безоружен, – руки вперёд выбрасывает.

– Вот это да? Что, Моретти реально из-за девчонки рискнёшь всем? Даже своей шкурой? Это тупо.

– Это чувства, – спокойно возражает Леон. – Их не за какие деньги не купишь. Я жизнь за Лину отдам. Тебе, жирному мешку это не понять.

Слова Леона бьют в самое сердце.

И снова меня совесть раздирает на клочки.

Как я могла предать? Как?

Не он был чудовищем. О, нет! А тот, от кого я никогда не ожидала ножа в спину. Чудовищем оказался Серёжа. Тот, с которым мы вместе выбирали обручальные кольца и собирались пожениться.

– Значит, ради спасения её шкуры ты готов… на всё, – глумливо говорит Злобин. – Что ж… Давай, – машет стволом в сторону стола. – Мои юристы всё подготовили.

Из толпы прихлебателей Злобина отделяется высокий, крепкий мужчина с залысинами на голове. В правой руке зажата ручка дорогого кожаного портфеля. Он подходит к столу, начиная раскладывать бумаги. Наверное, это юрист. Он никуда не торопится, раскладывает бумаги ровными стопками и только потом, осуществив задуманное, выпрямляется.

– Всё готово, Борис Глебович, – произносит мужчина с лёгкой отдышкой, промокает платком пот, выступивший на лбу. Он с опаской косится на обилие оружия и заметно нервничает. – Можно подписывать бумаги.

– Хорошо. Далеко не уходи, Чащин. Проверить надо будет, чтобы итальянская рожа всюду, куда надо, подписи поставила… – диктует Злобин.

– Что это? – шепчу еле слышно.

Сергей присаживается рядом со мной на корточки, нагло кладёт свою лапу мне на колено и продвигает пальцы выше по ноге. Леон стремительно оборачивается, бросившись в мою сторону.

– Убери от неё свои лапы! Или сделки не будет! – рычит, словно зверь, сверкает тёмными глазами.

Его останавливают в ретивом броске, удерживая вчетвером. Сергей глумливо просовывает руку дальше между моих бёдер.

– И что ты мне сделаешь, если я трону её за куночку?

При этих словах Сергей щиплет меня за промежность. Больно становится так сильно, что я вскрикиваю очень громко.

– Сергей! – прикрикивает Злобин. – Потом развлечёшься.

– Убью. Всех! – обводит тяжёлым взглядом собравшихся Леон. – И тебя. И тебя… А тебя, – выплёвывает в сторону Сергея. – С особым удовольствием.

– Ты не в том положении, чтобы командовать!

Сергей неохотно выпрямляется, но напоследок лапает, будто невзначай, меня за грудь.

– Подписывай бумаги, макаронник! – Борис Злобин потирает пухлые ладони от нетерпения, гнусно хихикая.

По моему лицу катятся слёзы. Я кляну себя за глупость и доверчивость. Если бы я раньше разглядела в Сергее плохое, ничего этого бы не было. Слёзы крапают из глаз произвольно, блузка насквозь промокла, словно я её надела сразу же после стрики. Я даже не могу их вытереть, потому что руки крепко-накрепко связаны за спиной.

Сквозь мутную завесу смотрю, как Леон опускается на стул, начинает подписывать бумаги. Его спина держится идеально ровно, плечи расправлены. Он ставит подпись в нужных местах, но делает это неторопливо. Будто на него не наставлено множество стволов.

Я восхищаюсь его выдержкой и умением владеть собой в экстремальных ситуациях. Я едва живая от всего, что происходит, но в Леоне чувствуется мощь и стальной характер. Дай бог нам выйти живыми… из этой заварушки!

Но не успела я начать молиться, как сбоку раздаётся приглушённый голос Серёжи. Он смакует свои слова, говоря:

– Он не уйдёт живым, – говорит Сергей вполголоса. Как будто хвалится передо мной своими планами. – Как только Моретти подпишет все бумаги, его схватят. В особняк Моретти уже направили нужных людей. Старика, ребёнка… всех пришьют. От клана Моретти не останется ни следа. Мой отец получит рынок и влияние не только в России.

– Ты чудовище! Всё ради денег?!

– Таков наш суровый мир, Лина, – деланно тяжело вздыхает Серёжа. – Своё место под солнцем всегда нужно заслужить. У меня влиятельный отец, но, чтобы занять место рядом с ним, я должен был доказать, что достоин этого…

Вот так. Это всего лишь задание для Серёжи. Проверка на прочность собственным отцом.

– Так долго тянул, – всхлипываю. – Почему?

– Думал, всё рванёт быстрее, – откровенничает бывший парень. – Но не вышло. Папа дал мне полную свободу действий. План и его осуществление были полностью моей задачей. Старался, как мог, – прочищает горло. – Сначала я хотела разрушить бизнес Леона изнутри. Но ты мне планы подпортила, залетев. Потом Моретти оградил тебя так, что не подобраться было. Пришлось импровизировать…

– Если бы не получилось? – спрашиваю я, чтобы потянуть время.

– У меня было парочку вариантов, которые я придумал на всякий случай. Но всё же вышло, как нельзя лучше. Смотри, мой папа богатеет с каждой секундой. Я – тоже, ведь теперь я по праву займу место по правую руку Злобина. Ведь как только мой старый хрыч отбросит копыта, именно я возглавлю империю, – заявляет довольно. – Жаль, только ты меня разочаровала. Шлюшка…

– Что?! Да как ты смеешь?!

– А что такого? Ведь ты ещё задолго до развязки к Моретти прикипела. Удовольствие получала. Не ври, – шипит злобно. – Не ври, что это не так! Наши люди издалека следили, как ты кайфовала рядом с ним.

– Да, – признаюсь. – Я испытывала счастье и сгорала от стыда в начале, думая, что тебя обманываю. Надо было просто отдаться чувствам и забыть про тебя. Сразу же.

– Большой хер решает всё? – спрашивает Серёжа с ярким презрением.

– Леон – настоящий мужчина, а ты – слизняк. У тебя бы никогда не хватило сил справиться с Леоном, как мужчина. Поэтому ты решил действовать через меня. Только трусы впутывают в мужские разборки женщин…

Я бросаю взгляд на Серёжу, видя, какой злостью наливается его лицо. Он разочарован и зол, мои слова уязвили Сергея. Но значит ли это хоть что-то, когда мы находимся в руках врага?

Я и Леон – мы просто пленники. По щекам, не переставая, льются слезы.

Мне кажется, что мы обречены. На смерть.

Время тянется мучительно медленно. Мои руки и ноги ноют, щека наливается синяком от ударов. Леон откладывает ручку в сторону.

– В чём дело? – подскакивает Злобин. – Ты подписал не всё. Вот ещё дарственная. Подписывай! – указывает толстым пальцем на лист бумаги. – Живо!

– Разумеется. Подпишу. Но только после того, как выведете Лину из помещения. Она должна отойти на безопасное расстояние. Как только я буду знать, что она в безопасности, я подпишу оставшиеся бумаги.

– Эй ты, падаль! Я могу просто пристрелить твою игрушку и забрать себе всё.