Алекс Делакруз - Необитаемый остров [СИ litres]

Ольга вскинулась, глядя на девушку, а Антон встал и быстро подошел к ней.

– Ух елки, – присвистнул он, наклоняясь и всматриваясь, но почти сразу выпрямился и направился обратно.

– Георгий, держись, ничего страшного! – произнес он. – Это скорпион, желтый… он ядовитый, но не опасный. Я посмотрел, у него жало маленькое, меньше клешней – так что плохо, да, но скоро все пройдет…

Антон говорил преувеличенно бодрым голосом – подходя к замолчавшему на некоторое время Георгию. Тот, вслушиваясь, приподнял голову и, оперевшись на руку Ольги, приоткрыл слезящиеся глаза.

– Потерпи немного, скоро все пройдет, – успокаивающе добавил Антон. Но, когда Георгий закрыл глаза, он с такой гримасой посмотрел на Ольгу и покачал головой, что лицо у нее мгновенно изменилось. А Ника, шумно сглотнув, вновь посмотрела на мертвого скорпиона, даже наклонившись к нему. Было сложно различить, что у него больше, клешни или жало, – членистоногое было немного перекручено. Видимо, Георгий его сильно сжал, когда отбрасывал от себя. Но вот то, что этот скорпион явно не желтый, было яснее ясного – уж черный цвет на желтый никоим образом не походил.

Ника не сразу поняла, в чем дело, – а после у нее будто логическая цепочка сложилась. Деланая бодрость Антона, его выразительный взгляд, брошенный на Ольгу, и явный обман. По спине снова повело холодом – да так, что девушка передернула плечами. Тут еще и Георгий вновь не выдержал, принявшись костерить скорпионов и остальных вместе взятых мерзких тварей.

– Ника?!

– А!? – Вероника сама не заметила, что пятится от места находки убитой твари.

– Добеги до Ани, пожалуйста, расскажи, что случилось, – произнесла Ольга, встревоженно глядя на нее. – Может, она знает, что делать, какие лекарства давать… чтобы полегче стало, – опомнившись, произнесла Ольга, коротко глянув на Георгия. Тот, впрочем, как раз застонал от боли и внимания на слова женщины никакого не обратил.

– Угу, – выдохнула Ника, мелко покивав головой, – хорошо, сейчас…

Она принялась суетливо собираться и уже вскоре, часто оглядываясь на удаляющийся лагерь, шла по пляжу. Ругательств Георгия, отчаявшегося справиться с болью, больше не было слышно, и Ника постепенно будто избавлялась от груза на плечах.

Полностью оправдывая правильность выражения «с глаз долой – из сердца вон», девушка, уже подходя к утесу, преграждавшему пляжную линию, обрела душевное равновесие. Даже более того – корчащийся от боли Георгий остался где-то там, вдалеке, а здесь рядом с ней было только ласковое море, искрившееся мириадами лучиков солнца – не баловавшего своим появлением в последнее время. Сверху улыбалось небо – соперничавшее глубиной цвета с лазурью моря. Сегодня оно было чистым, в отличие от серости предыдущих дней, и солнце уже основательно припекало. Неожиданно для себя Ника мысленно махнула рукой и, раздевшись полностью – предварительно осмотревшись по сторонам, полезла в воду. С удовольствием поплавав в мягкой, теплой даже утром воде, она вышла на берег. Вытереться было нечем, и, ладонями согнав с тела крупные капли воды, она встала и подняла лицо к солнцу.

Освежившись, она немного пришла в себя и даже где-то в глубине ощущала мелкое, подленькое злорадство – пусть этот тупорогий олень страдает теперь. Обида на Георгия никуда не ушла. Ведь этот урод, поимев ее, на следующий же день вновь переспавший с Ольгой, имел наглость на голубом глазу вновь подкатывать к Нике – без тени смущения зазывать ее с собой на рыбалку. А когда она не пошла, после совершенно прозрачно намекал на продолжение начавшихся отношений, причем не раз. Ника даже не знала, как себя вести теперь с ним после этой наглости.

Минувшие дни ей с трудом удавалось сохранять душевное равновесие. И как ни странно, помогла ей Ольга. Чувствуя состояние девушки, она пыталась с ней поговорить, расшевелить, звала с собой вместе купаться. И даже не отреагировала на длинную матерную отповедь – когда Ника сорвалась, – а, наоборот, пожалела девушку, втянув ее в разговор.

До того, чтобы как-то раскрыться перед Ольгой, Ника, конечно, еще не дошла, но уже нормально общалась с ней, преодолев барьер отвращения к ситуации, – на Ольгу злости у Ники никакой не было, как ни странно. Еще и разговаривать с этой взрослой женщиной оказалось неожиданно интересно – к тому же она, умудренная опытом отношений с мужчинами, рассказывала много интересного о них, их нравах и физиологии, кроме всего прочего приводя многочисленные примеры из своей жизни. Вот после этих разговоров – особенно после того как Ольга рассказала про несколько своих достаточно серьезных разочарований в юности, Ника и начала понемногу оттаивать.

Обсохнув и вернув душевное равновесие, девушка не торопясь оделась, тщательно отряхнув ноги от песка, обулась и, развернувшись, замерла, глядя на стену леса. Разглядывая высокие деревья, Ника задумалась, почувствовав некоторое волнение, – ведь по этой дороге она ходила всего один раз вместе с Ольгой и Антоном и как следует ее не запомнила.

Топографическим кретинизмом Ника не страдала – что тут идти, вперед да вперед, чтобы скала справа оставалась, но все же слегка волновалась. Еще и на фоне произошедшего с Георгием она боялась укуса какой-нибудь твари. Скорпионов, многоножек, змей и прочих неприятных созданий она видела на острове нечасто. Далеко от лагеря, вглубь острова, Ника не заходила, в основном перемещаясь по пальмовым рощам или по пляжу – на рыбалку. Но все же за дровами сигнального костра ей приходилось выбираться – в основном вместе с Ольгой или Антоном, – и с живностью она встречалась. Поначалу такие встречи были волнительными, а после Ника уже свыклась с этой опасностью как с неизбежным условием – но сейчас же передвигалась как можно внимательнее. После того как она воочию увидела последствия укуса скорпиона, шла она вдвойне, втройне осторожнее, постоянно глядя под ноги.

Постепенно углубляясь в лес, осторожно ступая по коричневому ковру прелой листвы, Ника потеряла из виду скальный утес, скрытый непроглядными кронами. А через четверть часа и вовсе поняла, что идет не туда – визуальные картинки не вызывали чувства узнавания. Не впадая в панику, успокаивая себя тем, что с острова все равно никуда не деться, Ника повернула назад и вскоре вновь с облегчением увидела лазурное море, проглядывающее через деревья. Выйдя на пляж и осмотревшись, она поняла, что, пока шла, отклонилась левее – выбирая лучшую дорогу. Теперь, прежде чем углубиться в лес, она поднялась по склону, старательно избегая пучков сухой травы с мерзкими колючками. Осмотревшись, поняла, что ей надо было забирать правее – место, где жили ее мать с Женей, находилось именно в той стороне, за широким изгибом утеса.