Людмила Богодухова - Паутина. Том 3. Призраки замка

И выключив свет, постояла, чтобы глаза привыкли к темноте. И уже на пороге столкнулась с кем-то. Взвизгнув, Юлька выпустила из рук тарелку с едой, которая с резким стуком разбилась. Тут же снова зажегся свет, на пороге стояла Мария Игнатьевна.

– Тише! Тише! Весь дом разбудишь, чего ты так напугалась, или кого? Неужели я такая страшная?

– О, простите, Мария Игнатьевна, – дрожащим голосом проговорила Юлька. – Вы так неожиданно вошли, что я подумала, что он вернулся, – оправдывалась она.

– Кто он, о ком ты говоришь? – не поняла Мария Игнатьевна.

– Да был тут один, – замялась Юлька, одет во все черное, что-то делал на кухне, может, ел или пил. В общем, призрак проголодался. Вот я и подумала, что он вернулся. – говорила Юлька, собирая осколки разбитой тарелки и разлетевшейся по полу кухни ужин.

– А я уже забеспокоилась о тебе. Жду, жду, а ты задерживаешь, знакомишься с домашним призраком. И что он тебе говорил?

– Да мне и в голову не пришло заговорить с ним, не то чтобы знакомиться. Я успела лишь спрятаться, и думала, умру от страха, когда увидела его лицо под капюшоном. Вернее сказать, лица нет вовсе, череп с горящими глазницами. Мне теперь не уснуть, будет мерещиться его взгляд, говорила Юлька почти шепотом.

– Это уже переходит все границы, – почему-то рассердилась хозяйка дома. – Завтра же соберу собрание всех обитателей этого дома, пусть они объяснят, что здесь происходит. Иди в комнату, я сама принесу тебе ужин, не задерживайся, Танюша в комнате одна.

И Юлька, забыв о страхе, поспешила в детскую. Танюша спала, и Юлька облегченно вздохнула.

«Как неосторожно оставлять ребенка в комнате без присмотра. Танюшина бабушка совсем не чувствует опасности, которая в этом доме разгуливает, где ей вздумается. Надо что-то предпринять. Собрание, которое хочет собрать Мария Игнатьевна, ничего не даст», – рассуждала Юлька. Она чувствовала, что не все так просто в этом доме. Но и жить постоянно в страхе не хотела.

«Сегодняшний день такой длинный, насыщенный неприятными событиями. Было бы у меня больше смелости, я бы узнала, кто этот черный призрак, где он обитает, и какие у него цели. Но в замке следить за человеком очень трудно, это не лес, где можно спрятаться за дерево, за куст, или просто отлежаться в траве», – думала Юлька, беспокойно вышагивая по комнате. – «Но надо что-то делать. Нельзя сидеть и ждать, что кто-то, где-то по пути из комнаты в комнату, или в кухне тебя подстережет, напугает, а еще хуже, прибьет. Эх, где Марточкино оружие, ее великолепные ножи. Хотя, Юлька не умела их метать, так как Олеся или Марта, но при опасности можно было ими защищаться. Хотя, по правде говоря, не дело девушке сидеть с ножами на поясе, это не лес», – Юлька вздохнула. – «Что же делать, сил нет. Страшно жить, хоть беги из этого чертового замка. Но куда? И как с ребенком на руках, в чужой стране, не зная языка и ко всему еще беременная. Один выход, надо срочно переговорить с Марком, пусть он позаботиться о своих детях, если, конечно, он помнит все, что между ними было».

Юлькины рассуждения прервала Мария Игнатьевна, она принесла ужин.

– Не стала будить Жозефину, все сегодня переволновались. А тебе досталось больше всех. Поешь и отдохни, скоро уже полночь.

Мария Игнатьевна поставила на стол поднос с холодным ужином.

– Конечно, все остыло, но есть все равно нужно. И запить виноградным соком.

Юлька отломила кусочек жареной курицы.

– Выглядит аппетитно, и не беда, что холодная, я не привередливая в еде. Она откусила немного, нехотя разжевывая.

– Но вот только кусок в горло не лезет.

Положила она мясо и налила с графина в стакан сока.

– Я все время думаю, кто это мог ночью гулять по дому? Если кто-то из обитателей, то к чему ему маска и черная одежда. Он и без маски мог спокойно пойти на кухню. А если чужой, то, как он знает, где что находится и как вошел в дом, да и зачем? Чтобы поесть на кухне? Чушь какая-то. Если вор, то должен искать драгоценности, или еще что-то там, но не по кухне шмыгать. Вор, который захотел, есть, и пошел на кухню подкрепиться. Это так же нелепо, как и то, если бы призрак проголодался, и стал на кухне есть жареную курицу. Кстати, как же ее не съел гость? Может он вегетарианец? – острила Юлька, маленькими глотками отхлебывая сок, между фразами.

– Ты больше говоришь, чем ешь, – сделала замечание Мария Игнатьевна. – Если не хочешь есть, ложись спать.

– Хорошо, я лягу, но через два- три часа вы меня разбудите, я вас сменю, а вы пойдете спать?

Улеглась Юлька на диване. И стоило ей лишь прикоснуться голой к подушке, как тут же заснула.

– Что значит молодость. А в моем возрасте не так легко заставить себя заснуть, особенно, если хоть чуть понервничаешь, – проворчала Мария Игнатьевна, удобней устраиваясь в кресле.

И вскоре в комнате все спали. Лишь тусклый светильник освещал комнату и мирно спящих женщин. И тогда, бесшумно открылась дверь в маленькой ванне и в проеме двери выросла фигура мужчины, одетого во все черное. Он стоял, прислушиваясь к дыханию спящих женщин, как бы о чем-то раздумывая. Потом бесшумно заскользил по комнате. Его высокая и мощная фигура, одетая во все черное, с надвинутым капюшоном на лице, выражая яркий контраст, с обстановкой в комнате, с веселыми обоями и игрушками на шкафах, с мирно спящими обитателями этой комнаты. Он бесшумно быстро пересек комнату и остановился у детской кроватки. Откинув капюшон с головы, он опустился на колени возле детской кроватки и склонился над спящей девочкой, всматриваясь в ее лицо. Протянул руку, хотел дотронуться до ребенка, но не посмел, побоялся разбудить ее, всего лишь погладил подушку, на которой мирно спала девочка. Затем он дотронулся до ее одеяльца, нежно перебирая его края, вздыхая детский молочный запах. Провел рукой по глазам и поднялся. Окинул взглядом комнату, задержав взгляд на пожилой женщине. И уже направился уходить, но что-то его остановило, и он нерешительно остановился, всматриваясь в лицо спящей няни. Но не мог разглядеть, тень падала на лицо, смазывая его черты. Мужчина подошел ближе и наклонился, стараясь рассмотреть спящую девушку. Резко выпрямился и даже отступил на шаг, но потом вновь наклонился, затем присел возле дивана на пол, не отрывая глаз от спящей девушки. Нежно провел рукой по ее волосам, рассыпанным по подушке.

– Юлька! Моя Юлька! – прошептал он, девушка вздрогнула, но не проснулась. И тогда он наклонился и поцеловал ее в губы. Руки девушки обвили его шею. И он замер в ее объятиях, но она не просыпалась. Он поцеловал ее снова, и выскользнул из ее сонных рук, пересек комнату и исчез в ванной. И ничто, ни один звук, не сопровождал его уход. Только Юлька тяжело вздохнула, и открыла глаза, села и обвела комнату взглядом.