Рита Аристова - Его любовница Грета

Я расскажу вам историю своей жизни, историю, в которой каждое его слово – ложь.

Моё имя вам ни о чём не скажет, но я всё равно назову его, ведь это история обо мне. Меня зовут Марта, мне 30 лет и я замужем вот уже десять лет за прекрасным человеком, а точнее я так думала. Я хочу, чтобы вы узнали о моей жизни всё и я, не буду скрывать ничего, ведь я в отличие от своего мужа, ненавижу лгать.

Десять лет брака за плечами, шутка ли? Кажется, ты знаешь человека целиком и полностью, вот только никогда нельзя быть уверенной на все сто.

Мы с мужем жили счастливо, как мне казалось, были похожи на те образцовые пары, взглянув на которые никогда не подумаешь, что у них есть своё яблоко раздора. Нет, у нас его не было. Наш брак был обречён на успех. Нам прочили долгую и счастливую совместную жизнь. Игнат старше меня на три года. Я сравнивала эту разницу в шутку с любовью, что, говорят, живёт три года. Смех да и только, я ведь любила его каждый день нашей совместной жизни. А он? Любил ли он меня в ответ? Нет, я не раскажу вам прямо сейчас, ведь так будет неинтересно, не правда ли?

Мой отец был состоятельным человеком. Я считалась богатой наследницей, ведь он смог построить целую империю с нуля. Стало быть, я вполне могла унаследовать её. Отец не собирался делать мой брак, как это принято в таких кругах выгодной партией, я была вольна выбирать и я выбрала. Его.

Бывают в жизни такие моменты, когда что-то щёлкает внутри и ты понимаешь – вот оно, то самое чувство. Я не знаю, было ли это чувством или скорее предчувствием, но тем утром, когда я впервые встретила Игната, у меня всё валилось из рук, но при этом было внутреннее ощущение, что сегодня важный день.

В отличие от своего отца я совершенно ничего не смыслила во всех этих делах, цифрах, акциях, отчётах. Я видела, что ему хотелось бы, чтобы было кому оставить своё дело, но я на эту роль не подходила, ведь была творческим человеком до глубины души. Больше всего на свете я любила рисовать и отдавала этому всю себя. Когда я стояла перед уже готовой картиной, вся в разноцветных пятнах от краски, не было человека счастливее меня. Мне прочили успех, говорили, что я талантлива и хотелось верить, что это не из-за моего отца и его денег, которых он не жалел, спонсируя различные творческие конкурсы, да и в целом помогая учебному заведению. Мне бы хотелось, чтобы спустя много написанных картин, я смогла открыть свою выставку. Это было бы по настоящему заслуженным счастьем. Мне хотелось делиться с миром красотой. Закончив работу, я попрощалась с преподавателем и готова была покинуть мастерскую, когда туда ввалился какой-то неизвестный.

– Прошу прощения, я уже опоздал? – Шумно дышал он и явно спешил.

– Смотря куда, молодой человек. – Отвечал Игорь Степанович – добрейшей души человек и по совместительству талантливейший художник. – Дослушивать я не стала, ведь и так очень спешила. Сегодня какой-то званый обед и я обещала отцу присутствовать. Кажется, он то ли заключил, то ли собирается заключить важную сделку. А вот и машина. Сколько я не упиралась, что способна добраться до дома самостоятельно, но отец всегда отправлял за мной водителя.

– Здравствуйте, Антон. – Привычно поздоровалась я с мужчиной лет пятидесяти, десять из которых он работает на моего отца.

– Как дела, Марта? – Вежливо поинтересовался он. – Хотя и так видно, что отлично. – Улыбается он. – Вся в краске.

– Закончила. – Сообщила я с улыбкой на лице. Мы ехали долго, и пробка никак не заканчивалась. – Поехала бы на метро, уже два раза была бы дома. – Пробурчала я себе под нос.

– Хочешь оставить меня без работы? – Как всегда на мои высказывания спрашивал мужчина.

– Вы же знаете, что нет. Просто тащиться уже сил нет. Может, компромисс? Я выскочу и доберусь сама, а отцу скажу, что вы меня довезли? Идёт?

– Вот же хитруля! Матвей Евгеньевич мне голову оторвёт, если с тобой вдруг что. – Сетовал водитель.

– Я буду очень осторожна. – Шепнула я и открыла дверь. Я выскочила из машины и побежала, пока он не решил, что лучше меня остановить. Хоть утро у меня и не задалось, но законченная работа, которой я довольна исправило положение, и я уже почти и забыла о том, что какое-то странное предчувствие чего-то неотвратимого не покидало меня. Добравшись до станции и ожидая подъезжающего поезда, я думала о том, что мне придётся провести несколько часов в скучнейшей компании. Но я любила отца и не хотела его расстраивать. Его гости всегда говорили об одном и том же – цифры, прибыль, убыль. Меня от одних этих слов в дрожь бросало. Я также неумело поддерживала их разговоры, когда это требовалось, как и они не могли говорить об искусстве со знанием дела. Нет, я конечно не знаток, так чтобы громко заявить об этом, но я художник и оттого много интересовалась различными направлениями, изучала чужие работы и всецело погружалась в этот манящий меня мир, где живёт творчество. Когда я уже летела к дому, до которого, скажем, не близко, в меня врезался какой-то парень и моё платье оказалось залито его напитком, слава богу не кипятком!

– Осторожнее! – Сказал он.

– Осторожнее? Серьёзно? Это вместо извините? – Привести себя в нормальный вид не представляется возможным и дома я появлюсь как неряха с мокрыми разводами на платье. Очень презентабельно!

– Но это ты на меня налетела! – Возмутился он.

– Прошу заметить, что я хоть и торопилась, но именно вы пялились в телефон и не удержали напиток своими дырявыми руками! – Да… До воспитанной леди мне сейчас далеко, но он разозлил меня. Неужели, так трудно просто извиниться?!

– Дырявыми?! – Парень был возмущён не меньше моего. – Да, ты…

– Когда мы успели перейти на ты? Что-то не припоминаю… Ладно, не рыцарь, я так тороплюсь, что вот совершенно некогда учить вас хорошим манерам.

– И куда это мы так спешим? – Хитро прищурив глаз поинтересовался незнакомец.

– На важный деловой обед и благодаря вам мой отец будет счастлив лицезреть свою дочь, как никогда. – Отец любил меня, но у нас были совершенно разные взгляды на вещи, и я старалась не перечить его взглядам, также как и он старался принять нашу несхожесть в видении мира и того, как он устроен. Папа считал, что мир принадлежит сильным, тем у кого есть деньги и власть и всеми силами старался не утратить то, что имел, а также упрочить своё положение полезными связями. Я всячески его поддерживала своим присутствием в нужных местах, когда он об этом просил. Взамен, мне разрешалось жить как мне хочется, неволить меня он не смел и видел моё абсолютное безразличие к семейному делу. Я и представить не могла, что мне когда-нибудь пришлось бы вести такую жизнь – похожую на его, где всё так сложно и скучно.