Юлия Март - Варя. Хаос

И тут, больно ударив попой о верхнюю балку парапета, Варю придавило к его прутьям ремнями, за таз.

– Ты в порядке, – откуда-то издалека донесся голос Айка. Это был не вопрос, а констатация факта. Варя словно очнулась от какого-то наваждения, открыла глаза и посмотрела вниз. Девушка стояла на небольшом выступе за парапетом. На талии и бедрах, пропущенный через ноги, крепко сидел пояс безопасности. Сердце стучало где-то в горле, все тело била мелкая дрожь. Откуда?! Айк!!!

Только что пережитый ужас сменился яростью:

– Ты!!! – девушка попыталась повернуться к Айку, но ноги предательски скользили. Краем глаза она успела заметить, что Айк стоит в устойчивой позиции позади нее и держит ремни, отходящие от ее пояса.

– Не психуй. Дай, помогу тебе вылезти.

Несмотря на то, что ее трясло от пережитого ужаса и разгорающегося гнева, Варя позволила мужчине помочь ей перебраться обратно через парапет. Но как только ее ноги уверенно встали на площадку, ярость и обида захлестнули Варю с новой силой:

– Ты чуть меня не убил!!! Ты меня столкнул!!

Айк невозмутимо, даже с некоторым любопытством разглядывал ее лицо.

– На тебе пояс безопасности.

– И что?! Ты мог не справиться! Я могла разбиться! Ты все это подстроил, да?!

– Это было твое желание.

Варя на секунду осеклась. Но ярость не унималась:

– Опять гипноз, да? Ты надел на меня пояс, а я и не заметила, ты все рассчитал, да?! Ты этого хотел?!

На губах Айка играла полуулыбка.

– Ярость тебе к лицу. Так же, как и страсть.

Варя открыла было рот, чтобы возразить, но вдруг почувствовала, как силы ее покидают, а адский холод и ветер окончательно лишают тело остатков тепла. На глаза навернулись слезы. На этот раз не от ветра, а от жалости к себе. «Нет, только не плачь! Только не при нем!»

Айк молча подошел к девушке, снова запустил ей обе руки под расстегнутый пуховик и ловким движением снял пояс.

Только сейчас Варя заметила, что точно такой же пояс был и на Айке.

– Ты ведь не первый раз это делаешь, да? – вяло спросила Варя.

– Пойдем, – Айк застегнул девушке пуховик и взял за руку. – Иначе совсем замерзнешь. Поговорим в машине.

Варя послушно зашагала за мужчиной, с трудом переставляя негнущиеся ноги, ощущая внутри какое-то странное безразличие, граничащее с опустошением.

– Сколько времени?

– Почти половина четвертого. Еще не утро.

«А доживу ли я до утра?»

БМВ X6 тихо урчал прогревающимся мотором. Айк включил подогрев сидений, а кондиционер – на максимальное тепло. Варя сидела на пассажирском кресле рядом с Айком, засунув руки в рукава пуховика, словно в муфту. Грелась. Не было ни эмоций, ни мыслей. Словно все осталось на крыше высотки РАН и вымерзло.

Айк сосредоточенно набирал маршрут на навигаторе своего смартфона.

Молчали. Несмотря на едва ощутимую вибрацию и звук мотора тишина в машине была настолько осязаемой, что Варя, казалось, слышала, как медленно и мерно тикают дорогие наручные часы Айка. А может быть, это ее воображение отсчитывало выдуманным звуком минуты каким-то чудом продолжающейся жизни.

Айк закончил прокладывать маршрут и кинул вопросительный взгляд на Варю:

– Согрелась? Поехали?

Варя хотела ответить: «разве мое мнение или чувства что-то решают?» или даже «я хочу уйти», но ощутила какое-то тупое безразличие. Какая разница, что она скажет? Поэтому просто отвернулась к окну, не вынимая рук из рукавов.

Айк еще несколько секунд ждал ответ, затем сказал Варе в затылок.

– Окей. Приму это за «да».

Машина тихо тронулась с места, покидая парковку возле здания РАН.

– Тебе, естественно, все равно, куда мы едем, но мы едем за город. Природа и движение обычно лечат душевные раны. Надеюсь, твои тоже.

Слова Айка не вызвали в Варе никаких чувств.

Выехав на дорогу, машина постепенно набирала скорость. Варя отрешенно смотрела, как в темноте за окном пассажирского сидения мелькает городской пейзаж, фонари, разноцветные огни подсвеченных зданий и светофоры.

Скорость.

Ленинский проспект.

Зеленая волна.

Расчет или везение?

Дорога приковывала внимание. Или все-таки проснулся инстинкт самосохранения?

Айк то прибавлял, то сбавлял газ, ловко лавируя между редкими машинами. Мощный мотор утробно взрыкивал на каждый выплеск бензина, словно изголодавшийся по скорости огромный черный зверь.

Снова газ. Еще смена ряда.

Низкое рычание мотора. Рывок. Скорость.

Варя поймала себя на том, что смотрит уже не в боковое стекло, а в лобовое, крепко вцепившись в поручень над сидением пассажира.

Девушка не узнала собственного голоса:

– Ты решил меня сегодня убить?

Айк словно не услышал ее вопроса.

– Около четырех часов утра в выходные – мое любимое время: пустые дороги. Можно отпустить тормоза.

Кажется, тупое безразличие начинало отступать: Варю кольнула злость.

– Нельзя отпустить то, чего нет.

– Хочу музыку. Не возражаешь?

– Я же часть салона… Или тебе нравится говорить со стенами?

– И у стен есть уши, – съязвил Айк. – Но ты права: я хочу слушать то, что я хочу.

Айк нажал кнопку на руле. В салон ворвалось нечто невообразимое и взорвалось во лбу тысячей звуков симфонического оркестра и кричаще-тревожного хорового пения. Варя, которой показалось, что ей голову снесло звуковой волной, невольно вскрикнула.

Айк расхохотался, прибавив скорость и ловко маневрируя под очередным зеленым светофором.

– Что ЭТО?! – заорала Варя, стараясь перекричать какофонию звуков и голосов. Казалось, хор вызывает дьявола.

– Carmina Burana. O fortuna, – бросил Айк. – Идеально под скорость и ночь, правда?

Варя даже не смогла найти слов. Костяшки пальцев, вцепившиеся в поручень, побелели.

– Не любишь оперу?

Варя смотрела расширенными зрачками на дорогу. Сердце билось, как будто это она плыла над асфальтом на скорости 150 км/ч, а не черная акула БВМ Х6.

Айк наслаждался произведенным эффектом.

– Скоро МКАД, мы сможем ехать еще быстрее… Опера и скорость – идеальное сочетание, чтобы чувствовать пульс жизни.

– Угу. Играть со смертью, – прошипела Варя, даже не пытаясь перекричать хор.

– К тебе вернулись твои чувства, да, Варя?

Та, не отрываясь, смотрела на дорогу. Вернулись, да. И, кажется, акустический удар поставил мозг на место. Мысли лихорадочно метались.

«На фиг мои обещания. И деньги. И договор. Все – нафиг. Хрен с ней – с Ликой. Даже без денег можно выжить… Если доживу до утра – уйду нафиг! Но этот… Он же явно маньяк какой-то. Убийца. Боже, как можно было так влипнуть?!».

Машина тем временем поворачивала на МКАД. Плейлист сменился.

– Norma. Overture, – прокомментировал Айк. – Сейчас будет легче, – и втопил педаль газа в пол. Мотор взревел, послушно раскачивая свои внутренности, машина рванулась вперед.