Тилли Бэгшоу - Оборотная сторона полуночи-2. Как феникс из пепла

После ухода гостя, явно навсегда, у Эллы была масса времени для осмысления бредовой теории, которой он объяснял ее состояние.

«Голоса и фразы… реальны. Это электронные сигналы различных типов. Еще до рождения вас генетически модифицировали, чтобы вы могли принимать их и расшифровывать. От этого… дух захватывает!»

Стремление получить объяснения своему выматывающему душу состоянию вызвало у Эллы желание ему поверить. Но даже при самой поверхностной проверке на соответствие действительности это было нелегко. Генетически модифицировали еще до рождения? Да ладно вам. Разве это возможно? Элла немного погуглила и решила, что нет, разве что после попадания под гамма-излучение можно превратиться в гигантское зеленое чудовище, а после укуса паука могут вырасти руки-щупальца. Этот ее гость, кто бы он ни был, явно и намеренно играл на ее слабостях, говоря ей то, что она хотела услышать, с целью завлечь ее в сети «Группы». Он успешно давил на обе ахиллесовы пяты Эллы – стремление узнать судьбу родителей и отчаянный поиск средства от убийственных головных болей, способа заткнуть голоса, денно и нощно гудевшие у нее в голове. Он хитроумно использовал эти два фактора, чтобы манипулировать ею. Интересно, было ли его исчезновение очередной манипуляцией? Если так, то она удалась.

Но зачем? Вот в чем вопрос. Что ему от нее нужно? И что он надеется получить?

Над этими вопросами Элла билась каждую ночь вместе с другими. Откуда он узнал о ее состоянии? Она никому не рассказывала о преследовавших ее голосах, ни одной живой душе. Если ее родителям промыли мозги в какой-то секте, к которой принадлежал ее визитер, и если они и вправду были генетиками, то тогда его объяснения бушевавшему у нее в голове шуму казались по крайней мере вероятными, пусть даже и бредовыми. Генетически модифицирована. Не очень-то утешает, но хоть какой-то ответ. От него можно оттолкнуться, пусть даже проблем возникнет столько же, сколько и решений.

Лежа на кровати, Элла опустила руку в карман и сжала пальцами флэшку, которую дал ей гость. Она еще не смотрела, что там на ней: удерживал страх пополам с гневом, оказавшимся сильнее любопытства.

«Он хочет, чтобы я это посмотрела, – думала Элла, – и потому делать это нельзя: нельзя позволять ему задавать тон. Это значит преподнести ему инициативу на блюдечке».

Визитер явно считал ее наивной, податливой, этакой овечкой, которую можно вести куда угодно. Элла намеревалась продемонстрировать ему, как же он ошибается. Но каким образом она сможет это сделать, если он исчез? Что, если он вообще не вернется, а эта флэшка – единственный ключ к разгадке истинных причин ее состояния?

Она провела пальцами по бороздкам на металле, разогревшемся от тепла руки и чуть липком от пота. Вытащив флэшку из кармана, Элла встала и положила ее на стол рядом с компьютером. Голоса еще не вернулись. Везде тихо – и в номере, и у Эллы в голове.

«Если я подключу ее прямо сейчас, никто не узнает, что я ее просматривала. Никто, кроме меня. Он не сможет мной манипулировать, если я ему не позволю».

Элла заперла дверь и, вставив флэшку, стала ждать, пока появится окно.

Ничего.

Она щелкнула «файл» и открыла «содержимое». Пустота. Флэшка была совершенно чистая.

– Вот гад! – вырвалось у Эллы. Он что, так шутит? Внутри у нее все буквально закипело: захотелось что-нибудь разбить, сломать, кого-нибудь ударить – в идеале его.

Но тут на дисплее начали происходить странные вещи: сначала он погас, потом включился, рабочий стол с аккуратно рассортированными ярлыками и программами вроде как засветился и задрожал, словно вывески в жарком мареве. Наконец, сначала к изумлению, а затем к ужасу Эллы, все ее приложения начали исчезать, лопаясь одно за другим прямо у нее на глазах, словно воздушные шарики.

Какого черта?..

В самом низу дисплея появился счетчик, показывавший снижавшийся сначала медленно объем «используемой» памяти 225 Гб… 200 Гб… 160 Гб… – затем очень быстро: 8 Гб… 1 Гб… 470 Мб…

Флэшка стирает жесткий диск! Визитер не дает ей информацию, а крадет! Элла вытащила флэшку, но было слишком поздно. Тускло мигнув, словно старик, испускающий последний вздох, дисплей почернел.

Трясясь от ярости на саму себя, Элла сидела, лишившись дара речи, и таращилась в пустоту. Через несколько секунд компьютер затрещал, издавая тот же шум, который она часто слышала у себя в голове, но в этот раз он исходил извне и был настоящим. Потом на дисплее появилось лицо: мужское, наполовину затененное, сначала неподвижное, как в стоп-кадре на старомодном видео. Еще одно потрескивание, и мужчина шевельнулся, наклонившись вперед из тени и глядя в объектив.

Элла вцепилась руками в край стола. Нет! Этого быть не может.

– Дорогая моя Элла. – Уильям Прэгер откашлялся и продолжил: – Если ты смотришь эти кадры, то уже знаешь, что я покинул этот мир. Я больше не могу быть с тобой, и мне искренне жаль.

– Папа! – ахнула Элла, ловя ртом воздух.

Этот голос! Она не слышала его двадцать два года и совершенно позабыла. Или так ей казалось до этой минуты, когда он снова ворвался в ее жизнь, словно старый друг, волшебно возвращавший утраченную любовь, словно злые, но одновременно прекрасные чары. Она машинально протянула руку и коснулась экрана, словно пальцы могли как-то приблизить ее к нему, перенести обратно в прошлое. Но, конечно же, не смогли.

– С тобой уже связывался кто-то из «Группы». И я уверен, что разговор привел тебя в замешательство, а возможно, даже напугал. Пожалуйста, не надо бояться.

Выглядел он очень молодо: на тридцать с небольшим, – одет в белую футболку, на шее висели четки. Длинные волосы, как у хиппи или сёрфера, и очень загорелое лицо, что никак не вязалось с немногими отрывочными воспоминаниями Эллы об отце. Но манера держаться, мимика и улыбка были прежними.

Элла зачарованно смотрела на экран и ловила каждое его слово.

– Твоя судьба, как и наша с мамой, всегда была тесно связана с «Группой» и ее работой, нашей работой. Знаю, что сейчас может казаться иначе, но подобная судьба также является привилегией – возможно, величайшей из привилегий, доступных человеку. Ты рождена творить добро, Элла. Творить добро так, что другие могут этого и не понять.

Это нелегкий путь. Этот мир полон зла, масштабы и размах которого большинство людей даже вообразить себе не могут. Печально, что немногие, кто его видит, предпочитают отсиживаться в стороне и отмалчиваться, прятать голову в песок. Они надеются, что все разрешится само собой. К сожалению, зачастую такую позицию занимает и наше правительство.

У Эллы засосало под ложечкой. Она любила отца, и все долгие годы, что его не было рядом, привыкла боготворить его вместе с мамой, но на этом видео Уильям Прэгер говорил так же, как какой-нибудь сектант с промытыми мозгами, которых показывают по телевизору: напыщенно распространяясь о теориях заговора, о коррумпированном правительстве и о том, что лишь «Группе» ведома высшая истина.