Ри Грей - Две капли – одна судьба

– Да так… Просто сижу, – ответил Кирилл, чувствуя себя очень странно. Ладони тут же начали нестерпимо зудеть – как всегда, когда он врал взрослым.

– Ты собираешься в поход? – не отставал отец Лизы. – Вот чем теперь дети занимаются по вечерам?

Кирилл бросил взгляд на дорогу, надеясь увидеть своего брата-близнеца, который появится и разрешит недоразумение. Но ни одна из проезжавших мимо машин не затормозила; незнакомыми оказались и подростки, крутившие педали велосипедов вниз по склону.

– Ну… не совсем.

Неподалеку залаяла собака, и Кирилл отвернулся и стал высматривать ее. Собак он побаивался после того, как его покусал соседский чау-чау; ему тогда было девять лет. Однако на сей раз мишенью был выскочивший на дорожку кролик. Кирилл проследил за ним, а потом снова обернулся к отцу Лизаветы. Тот сунул руки в карманы, явно собираясь уходить.

– Увидимся, – сказал он на прощание. – Хорошего вечера.

Кирилл откинулся на спинку скамейки. Все это было очень странно. Прошло уже двадцать минут, а Савва так и не появился. Сообщения типа «Я задержался, но скоро буду!» тоже не приходили. С каждой секундой напряжение росло. Пейзаж вокруг уже не выглядел идиллическим, фигуры туристов, спускавшихся в долину, казались размытыми силуэтами каких-то монстров. В воздухе запахло чем-то едким.

Что-то пошло не так.

За спиной парня громко хрустнула ветка. Кирилл обернулся, но прежде чем успел понять, что происходит, маленькая ладонь закрыла ему глаза и вынудила подняться.

– Эй! – попытался возмутиться Кирилл, но ему тут же зажали рот. Попытавшись вывернуться, парень почувствовал, как холодный и твердый предмет уперся в спину между лопаток, и замер от ужаса. Ему никогда раньше не приставляли к спине ствол пистолета, но сомнений в том, что это именно он, не было.

– Не дергайся, паршивец! – прошипел кто-то на ухо. Кирилл почувствовал горячее дыхание говорившего на шее, но видеть его по-прежнему не мог. – Ты пойдешь с нами.

Мне очень хотелось увидеть нападавших, но в посмертии обнаружился неприятный нюанс. Я мог смотреть только глазами Кирилла. И поскольку он ничего не видел, я тоже был слеп.

Спотыкаясь, Кирилл шагал вслед за похитителями. Дуло пистолета холодило ему кожу. Сквозь шарф, которым ему завязали глаза, можно было различить только смутные фигуры вокруг, зато рев машин слышался очень хорошо. Кирилл нервно всхлипнул. Перед глазами у него снова и снова вставали кадры из найденного Тимуром видео. Руки, тянущие за цепочку. Тело Саввы, бессильно обмякшее на стуле.

Я разделял его ужас.

Под ногами Кирилла зашуршал гравий – дорога. Совсем рядом раздался гудок автомобиля, но кто-то подтолкнул парня в спину, и через секунду он споткнулся о бордюр на другой стороне. Чем дальше он шагал, тем тише становился шум трассы, уступая место громкому гулу. Откуда-то потянуло запахом жаренного на гриле мяса и сигаретным дымом, послышался плеск и веселый смех. Кирилл сжал кулаки. Куда его ведут?

– Какого черта?!

В туже секунду с Кирилла сорвали повязку. Мир снова обрел очертания, и он увидел перед собой рыжеволосую широкоплечую девушку. На ней было короткое голубое платье с кружевным воротником. «Лизавета», – вспомнил Кирилл.

– По-моему, он уже усвоил урок, – девушка швырнула повязку куда-то в кактусы.

Кирилл обнаружил, что никто больше не держит его за руки. Дуло пистолета тоже исчезло. Обернувшись, он обнаружил у себя за спиной трех ярко накрашенных девушек в нарядных платьях и четверых парней, которых раньше не видел.

Самую высокую из них Кирилл узнал сразу: темные волосы, высокие скулы, татуировка с розочкой на запястье. Люба Трапина, вне всяких сомнений, только в этот раз ее волосы были собраны в тугой пучок, как у балерины. Рядом стояли две девушки пониже, одинаково светловолосые и голубоглазые. Обе держали в руках смартфоны, но на этом их сходство и заканчивалось. Одна выглядела взрослой леди, как и полагается ученице дорогой школы: спортивное платье, белая повязка на голове, босоножки на танкетке. Вторая, казалось, только что приехала со съемок клипа какой-нибудь рок-группы. Короткое клетчатое платье без рукавов оставляло открытыми руки, унизанные черными браслетами, и длинные ноги в черных же высоких ботинках. Перед Кириллом стояли двойняшки Фокины, Галина и Елена.

– Здорово мы тебя разыграли? – Люба слегка улыбнулась. Двойняшки за ее спиной синхронно хмыкнули.

– Разыграли? – возмутилась Лизавета. – Давно ли повтор старых розыгрышей считается за новые?

– На самом деле это был не повтор. – Люба одернула подол короткого белого платья. Когда она подняла руки, в одной из них блеснул футляр губной помады. Девушка с улыбкой ткнула им в руку Кирилла. – Савва сразу же догадался, что к чему. Собачка моей мамы, и та поняла бы, что это не пистолет!

Кирилл невольно отшатнулся, когда холодный футляр коснулся его плеча. Савва, может, и понял бы, но он… И тут парень осознал: Люба назвала его именем брата – точно так же, как и отец Лизаветы.

– Минуточку, – пробормотал Кирилл, внезапно обнаружив, что немного осип от пережитого ужаса, – я не…

Лиза не дала ему договорить. Все еще сверля Любу сердитым взглядом, она уперла руки в бока:

– Даже если Савва обо всем догадался, розыгрыш вышел дурацким! Ты просто не хочешь признать.

Люба промолчала. Лиза не была самой красивой из девушек, но она определенно тут верховодила.

– И с каких это пор мы делаем подобные вещи вместе с ними? – она раздраженно ткнула в Галю и Лену. Те дружно потупили глаза.

Люба тоже смутилась и принялась теребить ремешок часов.

– Хватит уже, – буркнула она. – Все вышло случайно. Я увидела Савву и… Это было лучшее, что мне пришло в голову.

Лиза подошла еще ближе к подруге и слегка толкнула его в грудь.

– Мы ведь вместе придумывали правила, забыла? Или эти дурацкие пучки, которые вы вяжете себе в балетном классе, перетягивают не только волосы, но и извилины в голове?

Люба вздрогнула. Кирилл откровенно любовался девушкой: большие глаза, высокие скулы, чувственные губы делали ее похожей на изваяние древней красавицы. Но привлекательность, похоже, не являлась для нее залогом удачи: пальцы Любы теребили кроличью лапку-брелок, прицепленный к ручке сумки.

– Ты поручишься, что твои джинсы не пережимают кое-чего поважнее? – парировала она.

Я протянул руку, чтобы коснуться Любы, но мои пальцы прошли сквозь нее.

– Люба? Лизи?

Ни одна из них не отреагировали на мой оклик. Я же смотрел на них и ничего не смог вспомнить. Когда-то мы были близки, но почему? И как, черт побери, они могли принять Кирилла за меня? Как вышло, что мои лучшие подруги до сих пор ничего не знают?