Элли Гарус - Согнутые руки

– Ну надо же, – иронизируя, я дотянулся до початой бутылочки виски и сделал глоток.

– И то, что две из них теперь весят в твоей спальне благодаря Марку.

Настолько откровенных разговоров между отцом и Рослин я не ожидал, но это были только цветочки, ягодки оказались впереди.

– На что еще она тебе жаловалась?

– Она не жаловалась, мы просто болтали. Говорит, ты все ее пытаешься напоить и затащить в койку… Но при всем этом мне понравилось, как она сказала, что ты наверняка не такой высокомерный и извращенный, каким хочешь казаться.

Я едва не подавился выпивкой от услышанного. Отец сделал паузу и будто случайно дотронулся до моей ноги ладонью, добавив:

– Ты же не обидишь ее, Фреди, правда? Я понимаю твой порыв, она красивая девочка, интересная собеседница… внешне не похожа на итальянку, тут уж она урвала всю красоту Мэдди. Она вся такая, – отец сжал мою ногу сильнее, – с диким огоньком внутри. Будь у меня дочь, я полагаю, она была бы такой же. Но! – на этом «но» он сделал паузу. – Она не твоя, Фреди. Оставь эти грубые приставания к ней, найди себе женщину на пару вечеров, если так уж хочется поразвлечься, пока ты не женился на Саре.

Я намеренно скинул его руку с моей ноги и допил виски до дна. То, что он сказал мне, вдруг задело меня за живое. Я не хотел просто поразвлечься с Рослин!

– Жаль, что ты думаешь, будто я хочу только видеть ее в постели… И не тебе решать, какую жену я хочу видеть рядом с собой! Позови Роси, я тебя просил.

Отец молча смотрел мне в лицо, пытаясь сложить воедино весь наш разговор. Потом резко встал и молча открыл двери.

– Рослин Мэй… Ты еще здесь? Можешь зайти, дорогая.

Мне стало интересно, о чем таком отец говорил с Рослин, что он пришел к выводу, что эта маленькая женщина не для меня?! Гадство! Да, я не был слишком галантен с ней, но и она этого не требовала от меня. Она явно флиртует со мной, пусть и тайно, но палку не перегибает. Еще говорила, что я не в ее вкусе – вдруг просто слукавила, а я даже не просек! Разве можно понять этих женщин?

Бутылку виски я осушил и улегся в кровать, чтобы расправить раненое плечо. Отец пропустил Рослин в комнату и закрыл за ней двери, оставив нас наедине, мне даже не пришлось просить его об этом. Я молча смотрел на ее порозовевшее лицо, после похлопал рукой по бортику кровати, намекая, чтобы она присела рядом.

– Сильно задело? – Она не спешила садиться, просто стояла рядом. – Врач сказал, тебе вытащили пули с плеча.

– Да, три штуки. Могло быть и хуже, я в порядке. До свадьбы заживёт!

– Верно.

Я наблюдал за тем, как она медленно ходит по комнате, – то от моей кровати к окну, то обратно ко мне – и садится в кресло.

– Как тебе времяпровождение с моим отцом?

– О, дон Вито чудесный собеседник. С ним можно говорить часами, вовсе не надоест.

Я засмеялся, отчего плечо резко заныло.

– Я наслышан о ваших разговорах… О выставке, картинах и о том, что я пытаюсь затащить тебя в койку.

– Да-да, все верно. Но это только крошечная часть нашей беседы… Дон Вито посоветовал мне искать серьезного жениха, старше меня и с перспективой. Даже сказал, что имеет такого приятеля слегка за тридцать, пытался меня заинтересовать знакомством с ним.

– А ты что?

– Думаю, было бы неплохо познакомится с ним, пообщаться… Поглядеть на него, авось понравится!

Я сердито посмотрел на нее и вскинул голову.

– И я бы не отказался взглянуть на этого типа!

– Интересно, для чего?! – уголки ее губ сердито опустились вниз.

– Хочу оценить, достоин ли он тебя.

Мне показалось, Рослин не усомнилась, что именно так я и поступлю. Она почему-то начала улыбаться, а затем и вовсе перестала сдерживать себя и рассмеялась на всю комнату. О, ты не в курсе, малышка, как твой смех и улыбка возвращают меня к жизни.

– Ты первая, кому это кажется смешным. – Глаза сверкали от алкоголя в крови. Пусть не специально, но она всё же оскорбила своим недоверчивым смехом меня лично. Я не понимал, то ли Рослин рассмеялась от разочарования, то ли из-за того, что приняла мои слова за шутку.

– Я понимаю, что ты не веришь мне…

– Ты ничего не понимаешь, Фреди, – парировала она и нервно ткнула кресло ногой.

– Объясни тупице… – конечно, я не собирался уступать ей.

– Твой отец решил, что для его сыновей важно приумножать семейный капитал, поэтому будущие жены должны быть сказочно богаты. Знаешь, пусть это и выглядит как холодный расчет, но он прав: любовь случается с единицами, а деньги еще никому не помешали!

– Нет, – теперь уже я заулыбался. – Не верю тебе, потому что это не твои мысли… это фразочки отца! Он так мыслит и промыл тебе мозги!

– Я никогда не любила и думаю, что со мной это вряд ли случится.

– Дура! Тебе же едва двадцать исполнилось, вся жизнь впереди – и ты полюбишь. Если уже не полюбила… – я резко сел, позабыв о плече, схватил ее за руку и потянул в свои объятия.

Она прижала свою ладонь к моей груди, заверещав:

– Господи, что ты делаешь?

Я ничего не ответил, лишь подумал, что сейчас раздену ее и докажу, что имею все права на нее. Я сбросил с себя одеяло и получил пощечину от Роси – это еще больше раззадорило меня. В эту секунду мне захотелось почувствовать ее губы на своем теле. Она так чудно пахла еле уловимым ароматом весенней сирени, что голова моя пошла кругом, и я стал воистину сам не свой. Я потерял себя в чувствах и жадно целовал ее губы, припухшие веки и розоватые щеки. Она стала моим откровением, и все, что сейчас я делал, имело удивительно честное признание по отношению к ней. Рослин на изумление не противилась – охотно припала ко мне, смачно покусывая мою нижнюю губу. Я чувствовал, что она еще сопротивляется сама себе, – внутренний голос рассудка пытался ее образумить, но, похоже, она отказывалась его слушать. Я быстро поднял ее с кровати и решительно унес в свою комнату, успешно миновав коридор, – нас никто не заметил. Адреналин настолько зашкаливал, что я позабыл о раненом плече, в тот момент мои мысли были заняты только Рослин. Я тихо шептал ей: «Все к черту… все к черту! Я тебя хочу… хочу не потому, что хочу просто трахнуть! А потому что хочу, чтобы ты всегда была моей!» А она, чертовка, смеялась мне в ответ, смеялась, но продолжала нежно касаться моего лица, целуя мой колючий подбородок и шею.

Моя девочка… такую сильную любовь поначалу не замечают и противятся ей. А со временем – умирают, потому что нет сил жить без нее. Прости, Джо! Целуя ее между ног, я уже понимал, что без нее больше не представляю своей жизни.

*La mia ragazza (итал.) – Моя девочка

Утром я пришел в себя в собственной кровати, голова невыносимо болела, словно бы меня били по ней всю ночь бейсбольной битой. Чёрт! Я с трудом мог вспомнить, что вчера произошло, – плечо слегка подёргивало, ноги казались ватными. Кто-то возле меня зашевелился и перевернулся на другой бок – мой Бог, сладкая Рослин!