Алиса Гордеева - Ты обещала не убегать

Супермаркет находился через два дома от нашей стоянки. У меня в запасе оставалось минут десять-пятнадцать. Вот только никакие идеи не приходили в голову. Около нашей машины остановилось еще одно такси. Не менее уставший, судя по выражению лица, таксист навалился на руль и, закрыв глаза, ждал. В моей голове молнией проносится мысль, что кто-то должен выйти из кофейни. Но кто, если она закрыта? Я терял связь, а зря! Пока я вновь сидел, глядя в пустоту, из «Кофеина» вышли двое и сели в такси. Успел поймать только отголосок образа моей девочки. Это она! Она только что села в это гребаное такси! Выскочив из машины, бросился в ее сторону, но не успел. Машина сорвалась с места, и увозя Ксюшу, мою Ксюшу, в глубь ночного города! А мне лишь оставалось смотреть ей вслед. Когда таксист вернулся с бутылкой минералки, найти и догнать мою девочку стало невыполнимой задачей. Спиной откидываюсь на кресло и прошу отвезти меня домой. Она жива! С ней все хорошо! Остальное я решу завтра!

Вот только следующий день не принёс мне покоя. Звонил ей с самого утра, но телефон все так же был отключен. Не выдержав, я вновь позвонил Миронову.

– Ты зачастил со звонками. Не хочешь объяснить, в чем дело? – Если накануне он говорил бодро, то сегодня его голос звучал устало.

– Я не могу ее найти. Второй день. Я должен ей многое объяснить. Ей больно из-за меня. – Я знал, что Миронов будет только рад, если мы с Ксюшей разбежимся, но сейчас все потеряло здравый смысл.

– Знаю, – сухо проговорил тот.– Она в «Шаляпине», адрес ты и без меня знаешь.

Все. Больше ни слова. Он просто отключился. А я, не теряя ни секунды, рванул к ней.

– Территория закрытая, – проворчал очередной таксист, на сей раз молодой паренек.– Нужен пропуск или приглашение от жильцов. Есть что-нибудь?

– Нет. Остановись у въезда, дальше я пойду сам.

В это утро выходного дня серое небо на удивление еще не успело разрядиться очередным дождем. На улицах никого не было. Это была пугающая пустота. Лишь изредка встречались сонные жители, выгуливавшие своих собак, но и их образы больше походили на тени. До дома Ксюши оставалось пройти всего пару кварталов, но их я так и не прошёл.

Не знаю, что прежде привлекло мое внимание – огромный белый внедорожник или ее образ вместе с Мироновым вдалеке. Но сердце моментально остановилось, а я забыл, как дышать. Можно назвать это интуицией или шестым чувством, но дикий вопль вырвался у меня сам по себе:

– Миронов!

Остальное было как в тумане: хлопок, визг шин, два тела на дороге и резко начавшийся дождь. Забывая себя, бросился к ним. Поздно! Огромная лужа крови, разбавленная каплями дождя, растекалась по асфальту. Я склонился к ним, пытаясь оценить масштаб трагедии. Оба дышали, но плохо! Вокруг не было ни души.

Не попадая по нужным цифрам, стал вызывать «скорую». Получается. Адрес? Какой здесь, черт возьми, адрес?! Судорожно искал глазами указатель, но его не было. Кафе, рядом кафе… «Что делать? – в панике размышлял я. – Ждать? Не трогать? Господи, да как же так?!»

Дрожащей рукой прикоснулся к лицу Ксюши, убрал прилипшие пряди волос.

– Пожалуйста, только живи! Не покидай меня! Девочка моя! Пожалуйста! – сквозь слезы шептал я, поглаживая ее по голове. Я плакал второй раз в жизни. Первый – когда умерла Кира.

Смотрел на измученное лицо Ксюши, и у меня все внутри переворачивалось. За что?!Ее рука, перепачканная кровью, лежала на щеке Миронова. Я не мог понять, кто из них пострадал сильнее и есть ли у них шанс.

Вой сирены, врачи, носилки… «Оба живы, это главное!» – с облегчением подумал я. Поехал с ними, но дальше приемного покоя меня не пустили: я для нее никто. Попросили сообщить родным. Блядь, знали бы они, что я и Миронов – единственные родные для нее люди в этом мире!

Но искать номер Горского мне не пришлось: уже через час черная армия его телохранителей оккупировала всю больницу.

– Как бы сильно я ни презирал весь твой род, сегодня я благодарен тебе за то, что ты спас мою дочь! – произнёс Горский. Это казалось невозможным! Он выглядел уязвимым и напуганным. Разве еще день назад ему было не все равно? – Но сейчас ты исчезнешь! Навсегда! Это по твоей вине она здесь! Из-за тебя Федор ее нашел!

Меня, как какого-то щенка, схватили и поволокли на улицу.

– Я должен знать, что с ней все хорошо! – вырываясь из тисков бультерьеров Горского, заорал я.

– С ней все будет хорошо, если ты исчезнешь из ее жизни!

– Ксю, выбирай!

Реми протянул мне два пластиковых контейнера, в одном из которых ровными рядочками лежали маленькие пузатые булочки.

– Это профитроли с уткой и грибами, – пояснил он.

– Звучит заманчиво, – облизнувшись, улыбнулась другу. Даже от одного их вида у меня потекли слюнки.

Конец октября в Париже выдался на удивление теплым и солнечным. Чем-то это время было похоже на наше бабье лето. Мы сидели в парке за моим домом и пили кофе, когда Реми захотел меня удивить и угостить своими кулинарными творениями.

– А во втором что? – Сделав глоток ванильного «латте», я указала на другой контейнер.

– Это лимонные меренги с миндальным кремом. М-м-м, ты только попробуй! – не без гордости ответил Реми, протягивая мне оба лакомства.

– Если они лимонные, то почему розовые? – не удержалась я и засмеялась над его важным видом.

– Потому что французский я знаю на троечку, а в мастерской все на нем. Перепутал чуток, – пожал плечами Реми.– Ну, так как? Что хочешь попробовать? – Он с хитрым прищуром смотрел на меня и ждал, что я выберу.

– Ты же знаешь, что безешки – моя слабость, и даже их малиновый оттенок не сможет испортить мой аппетит. – Я протянула руку и взяла самую симпатичную меренгу. – Слушай, Реми, не обижайся, но они чем-то пахнут.

Малиновые, хоть и лимонные, безешки отчего-то пахли то ли рыбой, то ли морепродуктами – так себе аромат для десерта. Реми, ни капельки не смутившись, закрыл лоток с ними и убрал в свой рюкзак.

– Тогда бери профитрольку, – с доброй и понимающей улыбкой предложил он, что показалось мне весьма странным. Обычно Реми остро реагировал на любую критику.

Осторожно подцепив аппетитную профитрольку, я положила ее в рот и зажмурилась от нежнейшего вкуса. Если бы я была котом, то обязательно заурчала бы от удовольствия.

– М-м-м, – протянула с наслаждением и тут же схватила еще одну под довольный и одобрительный взгляд Реми.– Ты чего такой счастливый?

– Ты ешь и улыбаешься. Знаешь, я так долго ждал, когда ты вернешься, когда снова станешь прежней Ксю, а не ее мрачной тенью. – Реми положил свою руку на мою и слегка сжал.– Не делай глупостей, ладно?

– О чем ты? – с набитым ртом решила уточнить.

– Ты знаешь. – Не отпуская моей руки, Реми сел чуть ближе, чтобы мне было удобнее положить на его плечо свою голову.– Это своего красавчика ты можешь обманывать, сколько хочешь, а я прекрасно видел, что в тот день ты не спала. Ты все слышала, Ксю, я знаю. И не хочу настраивать тебя против Лероя, но его слова меня напугали. Он ведет какую-то свою игру, сам или с твоим отцом. Мне хочется, чтобы решения ты принимала сама, а не под их давлением. По сути же не важно, кто примет или не примет твоего ребенка, главное – чтобы ты любила его и без угрызения совести могла смотреть ему в глаза.