Евгения Фабр - Жизнь как жизнь

Неприятности у Варьки начались в десятом классе. На очередном дне рождения Кита Варя решила признаться ему в своих чувствах. Носить этот неразделённый груз у неё больше не было сил. Стены и потолок квартиры вибрировали от грохота колонок «Панасоника». Родители, понимая, что покоя не будет до поздней ночи, как обычно, посидев за столом и пожелав всем счастья и удачи, отбыли за город, убедительно попросив сына не оставлять беспорядок и грязную посуду. Под нескончаемый рёв музыки Анька целый вечер висла на плечах Кита. И, как ни старалась Варя отвлечь его внимание от развязной Аньки, у неё ничего не получалось. В конце вечеринки Варя поняла, что поговорить с Китом сегодня не удастся. Не та обстановка. Но, к её изумлению, вечеринка неожиданно закончилась. Кит, оторвав от себя прилипшую Аньку, отправил всех девчонок мыть посуду, потом со словами: «Щас начнут стучать по батарее», «вырубил» «Панасоник». В наступившей тишине был слышен шум воды и звяканье посуды. Наведя порядок, гости начали разбредаться. Варя надела уже пальто, когда подошёл Кит и попросил её не торопиться.

– Я провожу тебя.

Варя удивлённо посмотрела на него.

– Пойдём, проветримся. Сейчас всех выпровожу и пойдём.

Варя, не снимая пальто, прошла в комнату. Кит никогда не провожал Варю домой. Она не знала, что и думать, но раз так случилось, она решила использовать этот редкий шанс.

Холодная мартовская ночь не располагала к лирике. Кит, как всегда хохмил и ёрничал.

– Залезаю в автобус, а там народу битком. Сзади мужик лезет и кричит: «Люди, подвиньтесь, а то я стою на одной ноге». А в ответ ему голос: «Мы все на одной ноге стоим». А я и говорю: «И эта нога моя». Тут весь автобус как «грохнет»!

Варя смеялась тоже. У её подъезда они остановились. Уходить оба не спешили. Стоя друг против друга, они молча подняли головы к холодному звёздному небу. Неожиданно Кит обнял Варю и поцеловал в губы. Она неумело ответила и замерла. От помойного контейнера, стоящего напротив подъезда, несло какой-то тухлятиной.

– Я люблю тебя, – прошептала она, понимая нелепость и несоответствие места и смысла, произнесённых слов.

Кит отпрянул и внимательно посмотрел на Варю. Откровение Варьки было словно гром среди ясного неба. Варька не разбитная Анька, тут всё серьёзно, тут нужно жениться. Помолчав, Кит спросил:

– И как будем дальше?

– Я измучилась. Мне нужно или всё, или ничего, – твёрдо ответила Варя.

А что «всё», а что «ничего»! Ведь вообще ничего не было – одни надежды. Откуда в такой хрупкой девушке вдруг такая жёсткость! Да просто от неопытности. Нельзя же так пугать мужчин, тем более юных. А ведь она имела в виду всего-навсего чувства! Ни постель, ни секс, ни брак, а пока только чувство взаимности. Конечно, Варька ему нравилась. Нравилась с первого дня, как её увидел. Она стояла на ступеньках школы в белом кружевном фартуке с маленькими крылышками на плечах и трепалась с девчонками. Длинные светлые волосы, перехваченные широкой лентой, и огромные серо-зелёные глаза, на персиковом от летнего загара лице, могли свести с ума кого угодно. Таких глаз, как у неё, и тёмных, по-восточному сросшихся, бровей не было ни у одной. Но жениться, да ещё сразу после школы, в планы Кита не входило. А собственно, что входило в планы Кита, не знала не только верная подруга – Варька, но и его родители. Кит провёл рукой по щеке Вари, смахивая капли воды от плачущих на крыше сосулек, и, ни слова не говоря, ушёл в ночь.

Дома Варя, не раздеваясь легла поверх одеяла, и, свернувшись калачиком, пролежала так до утра. Она не плакала, а со страхом думала о том, что если уйдёт переполнявшая её любовь, то чем заполнится пустота, которая образуется внутри. Как жить с этой пустотой? С этого дня они почти не разговаривали. Встречаясь в школе, лишь перебрасывались несколькими, ничего не значащими репликами и расходились по своим местам.

Следующим ударом была потеря Золотой медали. В школе Варвара была одной из лучших. Почти все годы учебы она сидела за первой партой. Варя любила сидеть в крайнем ряду поближе к двери, тем более что плохо видела и с восьмого класса носила красивые, похожие на расправленные крылья бабочки, очки. Но даже сидя под носом учителя, она умудрялась читать во время урока постороннюю литературу. Преподаватели особенного внимания на неё не обращали и лишь для порядка делали замечания, потому что знали, что она готова была отвечать в любую минуту на любой вопрос. Варя уверенно шла на золотую медаль.

Все началось, когда «классная» Серафима «застукала» мальчишек в туалете за карточной игрой в очко. Среди них, конечно, был Кит. После уроков весь класс оставили на собрание. Сначала Серафима долго отчитывала нарушителей школьной дисциплины, а потом начала объяснять, что азартные игры – это плохо. Исчерпав запас доводов, Серафима решила, что одна из лучших учениц класса должна поддержать её и осудить поведение проштрафившихся. Варька, как всегда положив книгу на колени, читала что-то под партой и пропустила мимо ушей весь монолог Серафимы.

– А что скажет Варя? Что она думает об этом безобразии? – вдруг услышала она голос Серафимы.

Варя оторвалась от книжки и подняла голову. Серафима в упор смотрела на неё.

– Ну, что ты думаешь об этом?

Варя, наконец, собралась с мыслями. И её понесло. Накануне она прочла в журнале «Наука и жизнь» большую статью профессора математики Китайгородского о пользе карточных игр. Смысл статьи сводился к тому, что игра в карты развивает мышление и логику. Именно это она и ляпнула:

– Профессор Китайгородский не считает игру в карты чем-то порочным. А наоборот – говорит, что подобные игры развивают мышление и тренируют ум.

Серафима открыла рот от изумления:

– Варя, что вы говорите? – вдруг перешла Серафима на «вы». – Это же азартные игры, да ещё в стенах школы

– Ну, в школе, конечно, играть нехорошо, да ещё в туалете. Негигиенично. А вот дома в спокойной обстаовке…

– Ну, хватит! От вас, Варя, я этого не ожидала, – прервала её Серафима.

Собрание на этом закончилось. На улице Варю ждал Кит с друзьями. Ребята всегда ходили вчетвером и в классе их прозвали «мушкетёрами».

– А ты молодец. Давай мириться, – предложил Кит и протянул ей руку с вытянутым мизинцем. Варя сделала то же самое.

– Мирись, мирись, мирись и больше не дерись, – по-детски сцепившись пальцами проговорил Кит.

– Да мы и не ссорились, – тихо проговорила Варя. Ей вспомнилось недавно прочитанное стихотворение. Как будто автор подслушал её мысли.

Ищу чего-то в желтой тишине,

Неплохо бы найти успокоенье.

Растерянная осень вновь ко мне

Прильнула, как предчувствий отраженье.

Дождём обнимет, ластится листвой,