Наталия Беззубенко - Ведьмин мост

Комната напоминала номер в хорошем отеле. Чистый, функциональный и безликий. Со встроенным шкафом-купе, плазмой, кондиционером и отдельным санузлом. Ничего средневекового в виде ночной вазы под кроватью, как я нафантазировала поначалу. Я сбросила неудобные туфли, вынула шпильки из пучка, и волосы свободной волной упали на плечи, сняла бесполезные респектабельные очки. На меня из зеркала смотрела беззащитная девочка, чуть старше Алисы. Ни солидного педагогического, ни большого жизненного опыта.

Тот же самый дворецкий, который сопровождал меня до комнаты, по пути заметил: «А это, Олимпиада Сергеевна, ваша часть дома», – явно намекая на «мой шесток» и предупреждая, чтобы я не путалась под хозяйскими ногами.

Место гувернантки всегда отличалось неопределенностью и двусмысленностью, это я из исторических романов помню: выше прислуги, но ниже гостей дома. Где-то между и нигде конкретно. Гувернантка! Звучит-то как отвратительно и унизительно! Раньше на этом месте оказывались девушки из приличных обедневших семей, оказавшихся в стесненных жизненных обстоятельствах. Нынешнее время ничего не изменило. Я, как и тысячи несчастных до меня, была вынуждена искать работу, хотя несколько месяцев назад и подумать не могла, что попаду в такое бедственное положение. Но папы не стало, и все в одночасье поменялось. Многочисленные друзья испарились с заверениями в самой искренней дружбе и любви, деловые партнеры, ссылаясь на нестабильный рынок, изъяли все финансы из общего дела, кредитные обязательства требовали незамедлительной оплаты. От компании, специализирующейся на производстве мебели, осталось одно звучное название «Папа Карло». Возможно, какие-то выходы из кризиса существовали, но мне они были не известны, а доброй феи-крестной за плечом не оказалось. Быстро выяснилось, что найти хорошо оплачиваемую и достойную работу в нашем городке непросто. Десятки заманчивых предложений с рекламных сайтов оказывались мошенничеством: подучиться за свой счет ради туманных перспектив роста в компании с сомнительной репутацией, уговаривать старичков оформить кредит для прохождения обследований в медицинском центре, не значащемся ни в одном из реестров Минздрава, работать персональным помощником с неопределенно широким кругом обязанностей у Босса. Вакансий в лицее, гимназии (тут я не особо надеялась на успех: «хлебные места» в нашем городке передавались строго внутри педагогической династии, от матери к ребенку) и школах для меня не нашлось. Приходите осенью, посмотрим, – не самый обнадеживающий ответ, тем более, что работа мне нужна сейчас. В загашнике был один вариант, но его я приберегала на самый крайний случай. Предложение от Еленского свалилось на меня, когда я подобралась к самому краю отчаянья. Единственная уцелевшая подруга из моей прошлой счастливой жизни Нина порекомендовала мою кандидатуру. Он искал для своей восьмилетней дочери опытного преподавателя по английскому и немецкому языкам. С возможностью длительного проживания в его доме. Подозреваю, что под словами «опытный преподаватель» Евгений Еленский подразумевал даму в летах с внушительным багажом педагогических и житейских знаний, а не девицу двадцати пяти лет отроду на заре туманной юности. Но языки я знала в совершенстве – этого точно не отнять. Что касается возрастного ценза, возможно, мой каркающий, охрипший от простуды голос сыграл положительную роль в формировании образа возрастного педагога со стажем. Телефонный разговор получился коротким и предельно конкретным, похоже, что и сам Еленский был человеком конкретным, не бросающим слов на ветер. И вот теперь я опасалась, что наша встреча развеет все его заблуждения на мой счет и мне откажут от места. В лучшем случае захлопнут перед носом дверь, в худшем – надают по этому носу за обман клиента. Еленский – человек серьезный, это я уже поняла.

Особняк прочно обосновался в моем воображении, с первого взгляда ошеломив меня. Наверное, внутри проснулся «нереализованный историк»: в свое время я бредила истфаком, но папа уговорил меня предпочесть более перспективный в денежном отношении иняз. Возможность пожить в старинном доме (не каком-то новоделе!) – это не сравнимое ни с чем удовольствие и еще одна веская причина остаться. Но моя ученица с красивым именем Алиса… Девчонка оказалась капризна и избалованна. Папашка, наверное, души в ней не чает, пылинки сдувает! Наследница престола с отвратными манерами! Теперь понятно, почему господин Еленский так высоко оценил преподавательские услуги в денежном отношении. За моральный вред переплата. Видимо, учитель Алисы должен иметь железные нервы, чтобы ужиться под одной крышей с этой врединой. Я оценила свои возможности в этой плоскости: мои нервы явно не железные. Но и другого выхода нет, я не могу себе позволить капризы, как Алиса. Осталось только убедить Еленского в моей профпригодности.

Я быстро приняла душ, сменила одежду на более комфортные льняные брюки и хлопковую футболку с изображением известного ученого. Еще в школьные годы я сделала открытие: моя внешность не эффектна. Нос казался мне длинноватым, глаза невыразительными (с тех пор и появилась привычка прятаться за элегантными оправами с нулевыми стеклами). Сначала этот факт меня сильно опечалил, особенно на фоне успеха одноклассниц, которым по несколько раз в неделю назначали свидания и присылали виртуальные стикеры романтического содержания. Потом привел к позитивной мысли, смирившей с моей никудышной внешностью и положившей конец самоистязаниям: не всем же быть красавицами, кто-то должен быть посредственностью. Жить стало проще, и я ушла с головой в учебу. С точными науками как-то не сложилось, зато гуманитарные давались легко…

В комнату постучали. Я приоткрыла дверь и с удивлением увидела в коридоре притихшую Алису. Она смотрела в пол, а потом робко подняла глаза на меня и сказала тоненьким голоском:

– Олимпиада… Сергеевна! А хотите я покажу вам наш дом. Типа экскурсии? – и замерла в ожидании моего ответа. Что ж, девочка делает первые попытки подружиться, не стоит ее отталкивать. Я согласилась, тем более каждый час в этом особняке может стать для меня последним. На все воля – как там благоговейно назвал водитель? – хозяина. Нет, вот так: Хозяина.

Алиса предложила начать экскурсию со двора. Мы спустились по широкой лестнице и, обогнув дом, оказались в образцовом саду: идеально подстриженные полукругом кустарники, светло-зеленый ковер лужайки, благоухающие каскадные клумбы, массивная бревенчатая беседка с колыхающимися на ветру занавесками и качели. Во всю эту приусадебную идиллию совсем не вписывался древний каменный колодец, спрятавшийся в укромном уголке сада.