Юлия Рябинина - Желанная беременность

– Ааааа! – рвется крик из груди.

– Скоро родишь уже, Орлова.

Не слова, а стальное лезвие по сердцу. Хочется в этот момент исчезнуть, отключиться, получить черепно-мозговую травму и проснуться с амнезией. Только бы не знать, что рожаю мертвого сыночка.

– Нужно больше ходить, тогда и роды быстрее начнутся.

Медсестра словно специально подливала масла в огонь. Хотелось подойти в этот момент и треснуть ей по голове толстым журналом, что лежал на ресепшене.

Дыши, Даша, дыши.

И я продолжаю дышать. Хотя для чего – не знаю. Сейчас во мне, скорее всего, говорят инстинкты самосохранения, так как я в здравом уме и при памяти. Вспомнилось, как четыре часа назад, когда мне, наконец, развязали руки, медсестра с ярко-розовыми губами сказала, что я грозилась убить не только себя, но тех, кто подойдет ко мне близко, прижимая к шее острые зубчики вилки. Откуда она оказалась у меня, не могу даже представить. Пришлось применять ко мне кардинальные меры, а какие – она не сказала.

Кровотечение остановили с помощью уколов, а для обуздания агрессивной меня ввели лошадиную дозу успокоительного – теперь ведь для этого нет никаких противопоказаний.

– Ааааа! – снова вырывается из горла, когда меня скручивает пополам очередная схватка.

– Орлова, считай секунды, – медсестра выглянула из-за стойки, – хотя давай в родовую.

Несмотря на полноту, медсестра с ловкостью пантеры вытекла из-за стола и, подталкивая меня по длинному коридору вперед, шла следом.

– Катерина, выйди, протри полы, – заглянула она в сестринскую, а я в этот момент посмотрела на пол. Под ногами мокро. Коричневая лужа растекалась и с каждой секундой все больше и больше.

– Да что же ты такая невезучая, Орлова? – сетовала женщина, идя за мной.

– Все в руках божьих, – безэмоциональный голос царапнул мой слух, и только спустя секунду поняла, что это сказала я.

– Ты права, деточка, значит Господь так решил. Может, и не надо тебе пока ребеночка рожать. Может, это и к лучшему.

К лучшему?! Это слово, будто вязкий сироп, обволокло мое сознание, и я даже поверила в то, что это на самом деле правда, что все делается к лучшему. Шаркая мокрыми подошвами тапочек по полу, мы наконец-то дошли куда надо. То ли у меня схватки прекратились, то ли я смирилась с тем, что больше не беременна – не поймешь, но когда я зашла в родильную палату, из меня что-то выскочило и плюхнулось под ноги на пол.

Опустила глаза. И зашлась в немом крике. А потом меня изнутри разорвала боль. И накрыло темнотой. Не вижу ничего, но это не так уже и важно. Важно лишь то, что я держу на руках тельце сыночка Валерочки, трогаю его личико. Кожица у него такая мягкая и гладкая, что сравниться ни с чем не может.

– Да-а, с этой девкой проблем не оберешься, – слышу сквозь вату в ушах далекие голоса, – давай, Люся, раз, два …

Парю в невесомости пару секунд, а потом чувствую, как меня кладут на что-то твердое.

– Хорошо хоть тощая и легкая – не надрываться…

– Дамы, вы что-то заболтались. Фамилия пациентки?

– Дык Орлова это, – говорит одна из женщин.

– Орлова, хорошая фамилия. Видимо, высоко летает, а, Орлова?

Мои щеки обжигает пощечина, и следом в нос бьет резкий запах нашатыря.

– М-м-м, – отворачиваю голову от едкого запаха.

– Сейчас наркоз будем вводить, ничего не бойся, заснешь ненадолго, слышишь меня?

– М-м-м, – снова мычу – в горле все пересохло, сказать ничего не могу.

– Замечательно. Открыть глаза можешь? – вопрос точно адресован мне.

Мне приходиться приложить немало усилий, но в итоге я справляюсь с этим и разжимаю веки. Щурюсь от яркого света.

– Маргарита Алексеевна, давление пациентке смерили?

Я смотрю на обладательницу голоса. Высокая блондинка, устроившись между моих ног, сосредоточенно щупает одной рукой пульс, другой – низ живота.

– Орлова, очнулась? Прекрасно, – она скользит по мне невидящим взглядом и вновь погружается в свою работу.

– Давление в норме, Вита Леонидовна, – перевожу взгляд на говорящую.

Совсем молоденькая девочка, кажется, она намного моложе меня – студентка, что ли?

– Что происходит? – еле шевелю языком.

– Роды, – отвечает девушка тихо.

– Ну что, начнем? – Я вся подобралась и попыталась сжать ноги. – Это лишнее, – качает головой врач, натягивая на руки перчатки, а девушка обхватывает мое запястье холодными пальцами и, разогнув руку, прижимает ее к столу.

– Сейчас сделаем укольчик, и вы немного поспите, а когда проснетесь – все уже будет хорошо.

Ее пальцы мелькали перед моими глазами так быстро, что только и успевала следить за тем, что она делает. Прокол кожи даже не почувствовала, как не почувствовала и то, что через минуту глаза сами собой сомкнулись, и я погрузилась в вязкий желанный покой.

Глава 3

Стою возле стеклянных дверей больницы и перекатываюсь с пяток на носки, бессмысленно вглядываюсь в белую пелену снега, который не прекращая сыпет с неба второй день.

Десять дней пролетели как в страшном сне: слезы, уколы, душевная боль – и так по кругу изо дня в день. Пока наконец-то душа и сердце не стали пустыми. Не было больше ни эмоций, ни слез, только безразличие к жизни заполнило пустую телесную оболочку.

– Орлова здесь? – слышу механический голос в динамике, и я медленно оборачиваюсь и поднимаю руку вверх.

– Выходите, за вами приехали.

Подхватив тяжелый пакет и перебросив сумку через плечо, выхожу из фойе больницы. До стоянки приличное расстояние, преодолеваю его, борясь с бушующей непогодой. Мокрый снег так и норовит залепить глаза крупными снежинками. Сощуриваюсь и прикрываю лицо ладонью. Чуть наклоняюсь вперед, рассекая макушкой ветер. Ноги то и дело поскальзываются на обледенелой дороге, приходится постоянно держать равновесие, чтобы не упасть. Знакомые рыжие жигули приветливо подмигивают фарами, когда я выхожу на стоянку.

– Привет! – открываю заднюю дверь, закидываю вещи на сиденье и залезаю сама.

– Привет, Дашуль, – мужчина поворачивается ко мне и протягивает руку для приветствия, пожимаю ее и усаживаюсь поудобнее, – я бы и внутрь заехал, да не пустили. Погода сегодня зверствует, холодно жутко.

– Точно, пока дошла, заледенела.

Мужчина включает печку до максимума.

– Сейчас согреем тебя, Дашуль, – улыбается он и трогает машину с места.

– Как там родители? – задаю вопрос, чтобы хоть чем-то заполнить повисшую тишину, нарушаемую только шумом печки.

– Мама готовится. Точнее, готовит с самого утра. Ждет твоего приезда, отец в гараже с машиной занимается.

– Я так и не поняла, что у него там сломалось, надеюсь, ничего серьезного.

– Не серьезно, сейчас тебя завезу домой и к нему сразу, вдвоем быстрее управимся.

– Спасибо, дядь Леш.