Марина Эргле - Тернистый путь, или Я плачу болью за мою боль

Александр уже хотел уйти, но я схватила врача за его большую теплую мужскую ладонь. Он резко обернулся.

– Спасибо… – прошептала я.

Глаза доктора как-то странно округлились, для него это было неожиданность и он так посмотрел на меня, что у меня вдруг замерло сердце… В этом взгляде что-то было… Что-то нечто интимное и будоражащее.

Я вспоминала свой первый неудачный сексуальный опыт и свое обещание никогда больше не поддаваться мужскому влиянию и никого к себе не подпускать… Но я была настолько измучена жизнью, что мне захотелось укрыться в объятиях большого взрослого мужчины, который сам по себе излучал мягкость и теплоту… Как глупо было мечтать о таком… Кому я была нужна…

ГЛАВА 4

Сегодня мне приснился странный сон… Я проснулась среди ночи в легком возбуждении и больше не смогла заснуть. Было очень необычное для меня состояние души и тела. Я встала с постели и вышла в коридор. Дверь в ординаторскую была приоткрыта и там тускло горел свет, наверно от настольной лампы. Я знала, что Александр дежурил этой ночью. Подойдя на цыпочках к двери, я остановилась и прислушалась. Сначала была полная тишина, но вскоре я услышала какое-то бормотание. Похоже, что человек, находившийся там, разговаривал сам с собой.

– Почему же ты не выходишь у меня из головы… – ели слышно произнес он и тяжело вздохнул.

Я заглянула в узкую щель между стеной и дверью.

Александр сидел в кожаном офисном кресле возле письменного стола, отклонившись назад на его спинку. Его руки были скрещены над головой, глаза приоткрыты. Еще мгновение я наблюдала за этой картиной, пока не услышала еще одну фразу, произнесенную из его уст.

– Чем же она меня так зацепила… Жанна… совсем еще ребенок… я идиот…

– Я уже не ребенок… – я открыла дверь и вошла в ординаторскую.

– Жанна? – Александр привстал со своего места, – Что ты здесь делаешь?!

– Я прочитала ваши мысли и пришла вам доказать, что я уже не ребенок, – робко проговорила я.

В голове был туман, мне кажется, что я уже не отдавала отчет своим поступкам…

Александр замешкался и растерялся, затем через некоторое время, словно с усилием произнес:

– И как ты собираешься это сделать?..

– Я покажу… – прошептала я и подошла к своему лечащему врачу на самое близкое расстояние, прижавшись к нему всем телом. Он в свою очередь вздрогнул, но не оттолкнул меня. Я посмотрела ему в глаза. Мужчина тоже смотрел на меня, а затем, вдруг, прижал меня к себе еще сильнее и нежно поцеловал. Я словно потеряла почву под ногами и размякла в его объятиях. Мне захотелось стащить его рубашку, и я с сумасшествием стала рвать на ней пуговицы, чтобы прикоснуться к его обнаженному торсу.

Александр повалил меня на стол, предварительно скинув с него ноутбук, настольную лампу, которая с грохотом упала вниз и кучу всяких бумаг, которые разлетелись по ординаторской в разные стороны. Мужчина стянул с меня ночную рубашку и припал губами к моей груди. Я испытала неистовое наслаждение, закрыв глаза и поглаживая его по голове. Я растворялась в страсти и блаженстве…

После, Александр, недолго думая, стянул с меня последнюю деталь одежды, это были простые белые трусики из хлопка и небрежно бросил их куда-то, лаская и целуя все мое тело. Из моих уст вырывались стоны и я уже больше не могла сдерживать это желание.

– Войди в меня… – простонала я, испытывая сильное нетерпение.

Через мгновение я почувствовала его в себе… Его движения во мне сводили меня с ума, я, наконец узнала, как это должно быть и что такое наслаждение от секса, я открыла в себе новую «Я», познав себя с другой стороны, по настоящему ощутив себя женщиной, желанной, страстной, изнемогающей от наслаждения и неистового желания…

Когда все закончилось, Александр стал нежно целовать меня и шептать мне ласковые слова.

– Мне никогда не было так хорошо… – призналась я.

– Ты восхитительна… – прошептал он. – Жанна… А сколько тебе лет?

– Двадцать два.

– Совсем еще девочка… Я старше тебя на пятнадцать лет…

– И что?

– Жанна… я женат…

Я тяжело вздохнула и почему-то спросила:

– Она красивая?

Александр рассмеялся.

– Я говорю тебе, что я женат, а тебя интересует только красивая ли она?

– Нет, мне еще интересно так же тебе хорошо с ней как со мной?

– Нет… сейчас уже нет… все когда-то проходит… Но я клянусь тебе до этого момента я никогда ей не изменял.

– Мне все равно, – сказала, как отрезала я.

– Но я говорю правду, – стал зачем-то оправдываться он.

– Я же сказала – мне все равно… – повторила я.

– Ты считаешь меня плохим человеком?

– Нет… Плохими людьми в тюрьме считаются только детоубийцы, насильники и маньяки, так же стукачи и разного рода предатели. Ты не относишься не к одной из этих категорий, а как ты относишься к своей жене – это твое личное дело и меня это не касается.

– Я не думал, что ты такая холодная…

Глаза доктора погрустнели.

Я промолчала. Александр смотрел на меня.

– Я не хочу тебя никуда отпускать…

– Придется…

– Я просто не выпишу тебя…

– До конца моего срока? Или пока не надоем?

– Ты мне не сможешь надоесть…

– Не верю. Тебе же со временем надоела твоя жена. Не думаю, что я чем-то ее лучше.

– Все сложно…

– Нет, наоборот. Все очень просто. Простота заключается в том, что любви нет. Мир колючий и жестокий и счастье в нем это только мираж, который виден даже далеко не всем…

С этими словами я одела свою ночную сорочку и вышла из ординаторской, боясь, что доктор увидит мои слезы. Еще одно разочарование. Еще одна душевная боль… Мне было жаль его жену, его, жаль себя.

Через неделю я вернулась в барак. Меня встретили очень радушно. Значит мои дела были не так плохи.

– Что с Галкой? – спросила я у Матильды.

– После того, что случилось, Галке не место было в нашей семье…

– Ее что… «опустили»?

– Да, она там, где ей и место…

– Что она говорила после того как меня увели конвойные?

– Она обвиняла тебя в том, что ты первая начала драку с ней.

– Ты ей не поверила?

– Конечно нет. Драка была возле твоей шконки, а не возле ее. Перо принадлежало ей. Какие еще нужны доказательства? Ты же не считаешь меня полной дурой? – нахмурилась Матильда.

– Нет, что ты… я была уверенна, что ты за время моего отсутствия во всем разберёшься…

Хотя на самом деле, находясь в тюрьме, я ни в чем не была уверенна. Здесь все шатко… и нельзя никому верить… и это не только в тюрьме, но и за ее высоким стенами находился опасный и лживый мир…

– Кстати, тебе два письма…

– От кого? – нервно взглотнула я.

– От Люси и еще видимо от какой-то подружки. Написано от Светланы Копылевой.

Второе письмо от Светки. Я всегда радовалась ее письмам, правда большинство из них были печальными и даже душераздирающими…. Светка все никак не могла оправиться после серьезной психологической травмы. Подруга вела закрытый образ жизни, ни с кем не общалась. Она была словно затворницей, мужчин воспринимала как угрозу и старалась избегать их общества, поэтому уже несколько лет она была обречена на одиночество. И во всем этом я чувствовала свою вину…