Владимир Самохин - Моряк – не профессия, это образ жизни

Напуганные стрельбой посетители до сих пор хранили молчание, только мама Роза участливо суетилась, причитала и сама, без подсказки, принесла воды в каком-то на вид грязном кувшине.

Владимир полил воду на голову пострадавшему, еще раз пощупал пульс.

Из угла донесся голос:

– Щё хлопси, впряхлись? Нас усих тут чуть было́ ни перестриля́лы!

Его дружок подхватил:

– Та самы бы разобра́а́лысь!

Женька выхватил валяющийся стул и запустил его в угол. Он с грохотом и звоном расколотого стекла смел содержимое стола.

– Ща я тебе бендера кислород перекрою!

Его перебил Владимир:

–Жэка, вискарь тащи!

Женя трясет кулаком:

–Ну, погоди, падла! До шести утра я с вас еще успею снять скальп!

Владимир наспех вытер мокрой тряпкой лицо мужчины, которое представляло собой кровавое месиво, приподнял голову и влил виски в его рот. Мужик ожил, закашлял.

Тогда он крикнул в бар по-английски:

– Кто с ним был? Ну, быстро соображайте, быстро! Кто?

Руку поднял приличного вида белый мужик.

– Я!

– Ты кто?

– Я англичанин, мы здесь по делам встречались, а он португалец!

– Телефон посольства Португалии знаешь? Нет? Узнай через свое! И, давай, мистер, шевели жопой!

Мама Роза притащила телефонный аппарат на длинном проводе.

Спустя двадцать минут к бару подъехала карета скорой помощи, сопровождаемая одной полицейской патрульной и одним джипом.

Охрана – здоровые парни, роста не меньше ста восьмидесяти. Зеленые береты и зеленые облегающие футболки, на фронтальной стороне которых красовался барельеф Чегеваро и надпись «CUBANO 100%».

Охрана посольства – все кубинцы, один из них подошел к Владимиру и произнес на хорошем английском:

– Я начальник охраны посольства. Как они выглядели?

– Полное вооружение, лица раскрашены по-национальному. Без касок.

– Понятно! Армейские патрули, их засылают прямо с фронта. Собаки, бешеные собаки. Никого нам не найти и жаловаться не кому! Тебе медицинская помощь нужна? Да что я спрашиваю, сам дойдешь до кареты?

– Я сам смогу, но надо моего друга на судно отвезти.

– Его отвезет полиция, я распоряжусь, потому что им можно ночью через блок пост к судну, нам же нельзя – нет допуска. Только днем.

В посольской клинике Владимиру и Хуану оказали квалифицированную помощь и утром начальник охраны, сам лично, сопроводил их в морской порт. По пути Владимир поинтересовался у него:

– Хуан кто на судне?

– Он старпом на рефрижераторе.

Хуана поместили в сетку вместе с носилками и портальным краном подняли на крышку трюма.

В свою каюту его положили как забинтованную мумию. Он еле шептал и шевелил пальцами рук. Дрожащим шепотом Хуан обратился к Владимиру:

– Я просил тебя, Владими́р, проехать со мной.

С каждой фразой он выдерживал продолжительную паузу. Чуть пошевелив пальцами, он указал в сторону молодого энергичного парня.

– Это мой верный друг и правая рука,– далее что-то невнятное прошептал парню и тот удалился. – Доктор из посольства уже на борту, и как только капитан уладит вопрос с отходными документами, мы тотчас уходим в балласте на Лиссабон.

Вошел посланный им парень и Хуан жестом пальцев показал ему положить толстый бумажный конверт на стол.

– С такими травмами тебя спишут и судовладелец ни цента не заплатит за лечение…. Вот это тебе, возьми.– Парень вынул из конверта две пачки, по сто листов в каждой, новеньких купюр, одну стофунтового, другую стодолларового достоинства и положил их рядом с ним.– Этого должно хватить на лечение и реабилитацию.

– Хуан, да ты что? Я разве для этого тебя вытаскивал? Это же такая сумма….

– Я знаю сколько стоит лечение! И все равно теперь я твой должник!

Хуан что-то опять прошептал парню по-португальски и тот вынул из рундука красивую шкатулку, извлек из нее перстень и подвинул ближе к Владимиру.

– Это старый оберег моего деда и прадеда, сегодня ночью я был без него. Надень этот перстень и никогда не снимай! Вернешь, как только я верну тебе долг! На дне шкатулки мой адрес в Лиссабоне. И дай мне Бог дойти домой живым! Все, прощай. Тебя отвезут.

Владимир, боясь причинить боль Хуану, осторожно пожал ему руку.

– Дойдешь и жить будешь. У нас в России на войне солдат штыком прокалывали насквозь и то выживали. В ответ тот только слегка покачал головой.

Владимир принял конверт, бросил его в пакет со снимками из госпиталя, надел на безымянный палец левой руки перстень, и с трудом, ковыляя, спустился с парадного трапа судна.

Тогда он еще не знал, что это событие сыграет ключевую роль в его дальнейшей судьбе. Оно унесет его за многие тысячи миль от родных берегов на долгие годы.

На кушетке в процедурном кабинете судового доктора лежит пациент.

Судовой «док» в годах уже, седой интеллигентный мужчина держит в руках бинт:

– Ну вот, сейчас перевязку закончим и…. Ох, Володька, и повезло же тебе и аж в трех местах.

– А именно?

– На груди нет трещины и это при такой-то обширной гематоме – это раз.

– Есть такая техника приема удара. В момент его ожидания, ты должен резко подать корпус назад, тогда удар будет смягчен.

– Да? На самом деле? Интересно, интересно.

Док, продолжая бинтовать:

– Далее, если бы удар был чуть ниже, тогда бы пришлось удалять чашечку колена. Вооот так, придержи бинт. И это два. И самое главное – целы все шейные позвонки, на снимке видно только растяжение. И где бы мы здесь взяли рентген?

– Валерий Петрович, а Вы раньше где работали?

– Я военврач, всякое повидал…. Н-да, всякое…. И чудо тоже бывает. Бывает, иначе как? Ведь как оно там, капелька бороро- это жизнь, а две капельки бороро – смерть. Так то!

– Бороро, это что-то из мистики?

– Мистики…, да не из мистики. А эти отметины, где поставили?

– Эта в Сомали, а эта в Эфиопии.

– Не беспокоят?

– Уже нет.

– В основном нам привозили оттуда кубинцев.

– Наших отправляли прямиком в Ленинград.

– Ну, да…. Да, прямиком…. Завтра в это же время перевязка. Прямиком….

В своей каюте Владимир лежит на диване лицом вниз, с закрытыми глазами, прижав локти так, чтобы грудь не касалась сидения. Дверь в коридор открыта на штормовку.

Разговаривает с собой, не открывая глаз.

– Да они уже были мои! Так близко ствол нельзя подавать. Это же был мне подарок.

Ага, а дальше куда? К кубинцам? Вычислили бы! Ах, если б не столько народа в баре…. Хотя, в этом безвластии может никто и не стал бы разбираться. Теперь не знаю что лучше, лежать здесь или быть в бегах.

Стук в открытую дверь казанками пальцев.

Входит Женька.

– Спишь?

– Думаю.

– Тут тема такая…. В порт заводят Севастопольский научник с двумя шарами в надстройке.

– И что?