Анна Веммер - Монстр в ее постели

Богданова настолько не ожидает такого поворота разговора, что удивленно моргает и… мигом из готовой сражаться забавной зверушки превращается в испуганную.

– Книги мои, и ты это знаешь. Верни на место.

– Я…

– Я тебе даю пять минут, и чтобы книги стояли там, где стояли до этого. Иначе я устрою тебе и твоему индюшонку веселую жизнь, и можешь звонить участковому, старшему по подъезду, в техподдержку провайдера, на прямую линию президенту. Доступно выражаюсь?

– Я просто хотела почитать их Ване.

– В интернете скачаешь! – отрезаю я.

К счастью, Богданова не собирается дальше спорить. Она молча подхватывает стопку книг и несет ее в мою комнату, старательно избегая даже смотреть на меня.

– Ну и срач у тебя, – хмыкаю я, рассматривая горы хлама в крошечной комнатке.

Зато так она больше не напоминает ту, в которой прошло мое детство.

– Да, кстати, если ты рассчитываешь, что к тебе будут ходить курицы с когтями, то забудь. Мне нахрен никто не вперся здесь.

– Это моя работа!

– Да мне насрать. На работу надо ногами ходить. Вот и поищи что-нибудь. В конце концов, на трассе всегда полно вакансий. Увижу здесь посторонних – прибью. Тебя. Или посторонних.

– А жить мне с ребенком на что? Вы меня кормить будете?

Надо же, какая вежливая девочка. Я ее только что с ног до головы полил дерьмом, а она мне все «выкает». И даже кажется ни разу не сматерилась. Интересно, Дарья Богданова, как вывести тебя на настоящие эмоции? Есть где-то предел твоему терпению?

Я как будто в шестом классе, довожу сидящую впереди одноклассницу до истерики, дергая за косичку.

– Ну тебе же хватило ума залететь в четырнадцать, хватит и найти работу. Прокормишься.

Она открывает было рот – наверняка хочет высказать за сожранных якобы мной медведей – но не решается ничего сказать, и просто уходит. Оставляя мне только слабый флер духов с горчинкой и стопку книг на журнальном столике.

Я беру самую верхнюю из стопки, пытаясь вспомнить, читал ли, но не могу. Даже если и читал, то в глубоком детстве, воспоминаний о котором почти не осталось. Жаль. Сейчас даже не тянет.

Зато тянет еще немного подразнить Богданову. По необъяснимой причине она меня цепляет. И я намеренно ищу конфликта. Даже не собираюсь скрывать, что планирую ее выбесить. Беглый осмотр ванной комнаты – и остается только дождаться, когда Дарья отправится в душ. А перед этим можно представить все в красках и передернуть. Хотя тот факт, что меня возбуждает соседка, не радует.

Но с другой стороны, я все-таки вышел из тюрьмы, почему меня не должна возбуждать симпатичная девица? Надо все-таки найти кого-нибудь на пару ночей. Деньги, конечно есть, теперь это проще, но тратить чудом свалившееся бабло на шлюх глупо. Так что дрочить на Богданову в душе – бюджетный вариант.

Я пытаюсь думать, считать деньги и прикидывать, как именно их можно использовать, чтобы выбраться из жопы, но на самом деле жду. Вот Богданова гремит у себя: переставляет мебель и разгребает хлам. Вот несется прочь из квартиры, вероятно, за ребенком. Вот они возвращаются, и она запирается на кухне (хм… в эту игру ведь можно играть вдвоем). Оттуда доносятся аппетитные запахи, я понимаю, что голоден, но продолжаю ждать.

Потом долгие нудные уроки. Богданова все же странная и совсем не похожая на родившую по малолетке. Уж очень ответственная, до тошноты правильная. Когда, наконец, из комнаты раздаются звуки мультиков, хлопает дверь, и я замираю в предвкушении.

Соседка отправилась в душ.

Секунда… две… три… шум воды – и девчачий визг, от которого мне почему-то смешно.

Сначала она не понимает, что происходит и почему отключили горячую воду. Но наверняка догадается проверить вентиль и…

– Вы что, думаете, это смешно?! Вам пять лет?!

От неожиданности я давлюсь кофе, который пил, потому что Богданова залетает в комнату в полотенце. С волос капает вода, а глаза пылают праведным гневом – и он заставил ее начисто забыть о страхе передо мной.

– Да, довольно забавно, – сдавленно говорю я.

И не только потому что кофе попал не в то горло.

До Богдановой наконец доходит, в каком она виде. Щеки заливает румянцем, и через секунду ничто, кроме капель воды на полу, не напоминает о том, что она здесь была.

Пожалуй, неплохой выдался день. Может, всегда начинать утро с пожирания чужих медведей?

Даша

Очень сложно скрывать эмоции в присутствии брата. Меня буквально колотит от злости, но нужно делать вид, будто я совершенно спокойна.

И почему безобидная гадость выбила меня из колеи?

Исаев может тысячью способов усложнить мне жизнь. Может ударить, изнасиловать, обокрасть, может устроить в квартире притон. А он всего лишь закрутил вентиль, и меня окатило ледяной водой в душе. Издевка более уместная в какой-нибудь дурацкой комедии. Не скажу, что забавная или умная, просто дебильная шутка. Я испугалась, разозлилась на себя же за несдержанность и… как идиотка выскочила в одном полотенце.

Чтобы что? Пристыдить? Потребовать извинений? На что я рассчитывала?

И теперь долго не забуду пристальный взгляд, который, казалось, был таким обжигающим, что я почувствовала себя голой. Ну и вспомнила, что на мне ничего, кроме полотенца.

Как?! Как можно быть такой беспечной?!

Он опасен. Он убийца. Он только что вернулся из тюрьмы.

Тюрьма, Даша, это место, где нет девушек. И где за убийство очень долго сидят. Вадим Исаев – последний человек, перед которым надо разгуливать в полотенце. В его присутствии вообще надо заворачиваться в штору и не поднимать глаз.

– Учительница сегодня спрашивала про маму, – вдруг говорит Ваня.

Он сейчас лепит поделку на урок труда, делает ежа из шишки и пластилина. Я стараюсь не вмешиваться, хотя соблазн превратить детскую поделку во взрослую довольно сильный. Досады добавляет то, что где-то в недрах нашего района какой-нибудь папаша сейчас сосредоточенно пилит трехэтажный скворечник на выставку «Первоклассники встречают осень».

– А ты что сказал? – Я напрягаюсь.

– Что папа в Европе, занимается бизнесом и прилетает на выходные. А мама в командировке. За мной присматривает старшая сестра.

– Молодец.

Я стараюсь улыбаться безмятежно и равнодушно. Ванька знает, что лучше никому не рассказывать, что родители нас бросили, но думает, что иначе их накажут. Он понятия не имеет, что его могут забрать, и я не хочу пугать его… раньше времени.

Но долго так продолжаться не может. Рано или поздно все вскроется, я не смогу долго делать вид, что родители просто уехали. И мне нужно придумать, как сделать так, чтобы брат остался со мной. Для этого нужен юрист, для юриста – деньги. И у меня, черт возьми, был план, как их заработать! А Исаев мне его разрушил…