Мира Градова - Любовь похожа на тебя

Я странный?

Определенно.

Приятно познакомиться: Максим Кириллович Л ё дов. Для немногих своих знакомых – просто Айс. В свои двадцать четыре – являюсь закоренелым циником, временами неисправимым мудаком и ужасным чудовищем. Хотя… что касается последнего комплимента моей сущности – это я забегаю далеко вперед и опережаю события. Пока что, в этот жаркий июльский вечер, я дорос только до циника и мудака. Чудовищем я стану значительно позже.

Нет друзей, нет подруг, не достоин любить и быть любимым. Думаете это я внушил себе? Бывают такие события в жизни, которые от нас не зависят. Вот вообще никак. И воздействовать на них мы не можем, как бы не старались, не пытались… Но самое страшное во всем этом – это не осознание самого события, которое тебя в процессе сломало, а тот факт, что люди, окружающие тебя на тот момент, никак не повлияли на то, чтобы оградить тебя от возможного кошмара. Более того, они стали исходной точкой. Той самой точкой невозврата. И вот в итоге появляется новая особь в этом мире. И она пытается жить дальше, хоть и не понимает для чего, зачем. Новая личность, в виде циничного мудака с диагнозом ПТСР.

Друзья – их, как бы, нет. Есть просто знакомые и товарищи. Я не изгой и не сижу дома в четырех стенах, не шарахаюсь от людей. Друг – это тот, кому ты доверяешь. У меня с этим не сложилось. От слова совсем. Слишком рано сломался. Не успел дорасти до момента, когда есть кому излить душу, кто бы прикрыл спину. А потом уже постепенно наращивал броню. Не доверял, тем более не пытался открывать душу, и не ставил ситуацию таким образом, чтобы нужно было опасаться за свой неприкрытый хребет. Скажете, что это не жизнь и так жить невозможно? Ну, не буду отрицать, хоть и не согласен.

Вот он Я.

И я в броне.

Когда жизнь вас пинает и бьет с раннего детства, вы либо ложитесь и сдыхаете, либо поднимаетесь и наращиваете себе шкуру.

У меня почти не бывает постоянных отношений, ибо я ненавижу весь женский род как таковой. Ну и еще по некоторым причинам. И все же в моем непростом случае ключевое здесь слово “почти”. Да, сложно все у меня. А любовница есть. Сейчас. Не сказал бы, что мне это пиздец как надо, но она существует. А слово то какое! Неужто прямиком от сладкого “любить”?

К горлу непроизвольно подкатывает тошнота. Даже скорость пришлось сбросить. Вдох-выдох. Еще раз. Поднимаю свою установку не упоминать эту муть даже наедине с собой и ощущаю облегчение. Так, о чем это я? Ах, да, о смысле моей жизни.

Что ж, о женщинах пару слов я выделил. Больше не заслуживают. Нет настоящих друзей. По сути, две тачки – вторая половинка и друг, они моя семья. Ну и… еще есть отец. Но он тоже недостоин моей любви. Уважение, преданность и взаимовыручка – это все, что я могу. Слово на букву “Л” никогда никому не скажу. Даже не знаю, что должно случиться, чтобы я изменил свое мнение. Я тот еще мудак. Говорил же.

На скорости въезжаю в город. Пересекаю светофор на моргающий зеленый, и в доли секунды вписываюсь в поворот. Ухмыляюсь в сторону гудящих слева машин. Ну-ну, я не задержал вас надолго, не паникуйте. Пара кварталов и я у цели. С громким визгом тормозов паркую свою лошадку около пафосного ресторана, и не без презрения на лице к окружающим, шагаю к двери. Знаю, как я выгляжу. И мне глубоко насрать на то, что обо мне подумают.

Кстати, я не типичный мажор, который морщит свой нос от людишек, потому что подтирается долларами вместо туалетной бумаги. Деньги, статус, крутой имидж – все похуй. Оно есть и ладно. Я просто мудак, который тащится только от своих тачек. Хотя, чего уж тут скрывать. Проблема есть. Сказал же – ПТСР у меня. Четыре буквы, а шлейф последствий такой, что мой психолог захлебывается от восторга на каждом сеансе! О, кто бы знал, как я терпеть не могу этих докторишек! Они у меня меняются каждый сезон. Зимой – один, весной – другой, летом – очередной из… Это даже забавно в какой-то мере. Мне иногда, кажется, что, когда я прихожу на сеанс к новому мозгоклюю, он уже знает кто я. Думаю, они уже создали себе не просто чат в вайбере, а собираются на конференции раз в полгода: “Кто следующий будет исправлять мозг мудака Лёдова М.К.?”

В общем-то, не все так и плохо, как я представил вам. Жить можно. Меня все устраивает. Некоторое время мне ставили диагноз алекситимия* . Но это не так. Потому что я не испытываю положительных эмоций. Тогда как могу получить кайф от раздражения или злости. Поэтому, когда мне предъявили новый статус – ангедония социального характера** , я просто молча согласился. Что ж, это можно и так назвать. С небольшим таким уточнением. Я гуглил, ага. Но моим психологам необязательно знать, что диагноз немного другой. Сексуальная ангедония***.

Пока был мелким, на встречах говорили на общие темы, типа, социализация, общение со сверстниками. По мере взросления менялось и направление ковыряния моего мозга. Да только первый слой своего бронированного костюма я уже к тому времени выстроил и просто никого не пускал на запретную территорию. Да, интересуюсь сексом. Это что еще за намеки? Разумеется, девочки. Да все как у всех: тискаюсь, обмениваюсь слюнями… У меня отлично получается скрываться за маской нормального человека. Я способный и быстро обучаюсь. Еженедельные встречи с психологами якобы помогают мне не терять связь с реальностью. Не разубеждаю никого, что я отлично себя чувствую и живу так, как мне удобно.

Они своими разговорами пытаются вернуть в мой мозг такие охренительно полезные и важные эндорфины. И вот тут мне бы объяснить им всем, что мне это вообще не нужно, да только мой образ жизни и в самом деле слегка странный. А излишнее внимание к своей персоне я привлекать не хочу. И вот на тебе! Элька ковырнула и нащупала что-то другое. Зараза.

Дело в том, что большинство, ладно, почти все, целители моей души только поначалу остро пытались проникнуться моими житейскими проблемами. Все же папочка неплохо платит за мое “излечение”. Но потом все постепенно становится обыденным и просто отбыванием времени, отведенного на сеанс. Нет ничего проще, чем кивнуть с умным видом и подтвердить уже установленные диагнозы. Была, правда, парочка знатоков со своими предположениями – осознанное отторжение всех положительных эмоций. Что, по сути, является той же самой алекситимией, только другими словами. Если им так хочется, пусть думают, что хотят. Я же продолжаю предоставлять только ту информацию, которую считаю нужным. Ни больше, ни меньше.

Меня. Не надо. Лечить. Я здоров.

Но и увиливать от сеансов не вижу смысла. Проще дважды в неделю часик отсидеть. Ибо если не говоришь с ними, то отец злобствует. Но если начать вываливать все как есть, показать настоящую истинную свою натуру, то боюсь, что перейду в высшую лигу и богатеть за счет папочки будет уже психиатр и аптеки.