Александра Турлякова - На свои круги

– Что… происходит? – Перевёл удивлённый взгляд на лицо своего дяди. – Дядя Вольф? Это что – шутка? Скажите своему… советнику… – Заозирался по сторонам, замечая, что люди барона как-то незаметно окружили его со всех сторон. – Что это?

– Прости, мой мальчик, лично против тебя я ничего не имею.

– Что?.. Что происходит?

– Мы думали, как это сделать незаметно, чтобы не было подозрений, а ты сам всё сделал… Отбился от своих, потерялся… пока тебя хватятся… Извини…

– Почему? – Голос молодого графа дрогнул, осип вдруг, перешёл на шёпот. – Что я сделал? Из-за чего?

Барон Вольф пожал плечами.

– Твоё завещание… Ты разве не понял? Я отказывался, ты помнишь? Но ты уговорил меня, ты сам заставил меня сделать это…

– Я?

– Ты искушал меня своими титулом и землями. Знаешь, я подумал, а почему бы и нет?

Молодой граф долго смотрел ему в лицо, не веря своим ушам, боясь верить в услышанное, прошептал:

– Вы не посмеете, я же – ваш родственник, я – сын вашей сестры…

– Вот именно, я – единственный твой родственник, и это всё решило. Прости меня. Этот грех мне придётся замаливать всю свою жизнь…

– Нет… – прошептал он, двигая подбородком в отрицательном жесте. – Я же любил вас, я вам доверял…

Барон Вольф пожал плечами, сам скривился от боли, видно, данное решение стоило ему больших усилий, прошептал:

– Прости меня, Эрвин…

– Нет! Нет! Я не могу в это поверить…

Граф Гавард развернул коня и толкнул его в бока, направляя на одного из слуг барона. У того тоже в руке был заряженный арбалет, но он отступил в сторону, не сумев выстрелить в безоружного.

Возможно, он так бы и уехал, но выстрелил советник – барон Лурр, и пружина арбалета сработала оглушительно громко, так, что вздрогнули все присутствующие.

Безвольное тело графа Эрвина сползло на шею гнедого коня, упало вниз, на землю. Конь испуганно шарахнулся, но слуга успел подхватить его за повод.

И только тут ожили все, загомонили. Громче всех распоряжался барон Лурр:

– Коня надо убрать, в Гавард его нельзя, его узнают… Убить где-нибудь в овраге и закрыть ветками, волки растащат… Мальчишку… надо сделать так, будто его ограбили… Заберите всё ценное… Если его найдут, то могут и не опознать, а если и опознают, подумают, что нарвался на лихих людей…

Через момент несколько всадников бросили в лесу тело молодого графа Эрвина Гавардского. А ещё через время его нашёл сокол. Крутанулся, клекоча, сделал круг и опустился на левую руку в кожаной перчатке, громко заклекотал, будто Что-то понимал, но человек даже не шелохнулся.

* * * * *

На ночлег они остановились на постоялом дворе, всех сумели разместить, несмотря на такое большое количество людей и лошадей. Молодые люди из свиты расположились в одной комнате, молодёжь не всегда требовательна к удобствам. Юной баронессе с монахиней нашли хорошую комнату на втором этаже. В комнате этой было не жарко, а свет заходящего солнца пробивался через листву яблонь, закрывающих окно. Яркий свет бликовал на кожуре созревших яблок.

– Здорово. Как красиво, – прошептала Ания. Горничная помогала занести вещи. Сестра Вэлл осматривала комнату, заглядывала в углы, разыскивая пыль.

– Ужин будет скоро, внизу, – предупредила горничная и ушла.

– Могли бы и сюда подать… – проворчала старая монахиня. – Могли бы и комнату прибрать почище.

– Всё нормально, сестра Вэлл, нам здесь только переночевать, а утром мы поедем. Не всё ли равно?

– А ночью из углов вылезут клопы, вот увидишь, моя дорогая, сна здесь не будет, это точно.

– Смотрите, какой вид из окна! – Баронесса глядела из окна вниз, на заходящее солнце. Протянула руку, сорвала зелёное с розовым бочком яблоко. – Хорошо. – Понюхала яблоко, вдыхая пыльный солнечный аромат. – Всё равно хорошо, что бы вы ни говорили. – Обернулась к монахине с улыбкой. Сердце её радовалось, душа ликовала. Почему бы это? Может быть, она просто влюбилась?

– Дорога долгая, милая, скоро ты устанешь от всего этого и перестанешь удивляться.

– Может быть, – согласно кивнула Ания. Конечно, всё казалось ей сейчас интересным, она ведь так долго не покидала стен монастыря.

Монахиня проверяла кровати, подушки, Что-то ворчала под нос, но Ания не слушала её. Всё равно место для постоялого двора выбрано удачно. Рядом деревня, мычат коровы и поют петухи, слуги внизу рассёдлывали лошадей постояльцев, уводили их в конюшню, служанка проносила вёдра с чистой водой, в лучах заходящего солнца грелась кошка. А яблонь, сколько было яблонь вокруг! Весь постоялый двор утопал в яблочных деревьях. Они были старыми, необрезанными, но ветки их клонились под тяжестью созревших яблок.

– Нынче хороший год на яблоки…

– А? Что? – Сестра Вэлл была занята совсем другим – разбирала вещи баронессы, отбирала то, что понадобится для сна, не слушала.

– Я говорю, урожайный год нынче на яблоки, – повторила Ания.

– На всё воля Божья. – Сестра Вэлл перекрестилась.

Скоро их позвали на ужин. Стол накрыли один на всех, только слуг покормили на кухне, а всю свиту и господ усадили за один стол.

Барон Дарнтский встретил Анию и снова поцеловал пальцы её ладони; на этот раз девушка не растерялась и сама подала ему руку. Усадили их рядом, и Ания почувствовала, что слышит только удары собственного сердца. Вряд ли она сможет нормально поужинать сегодня, вряд ли сможет хорошо выспаться после трудного дня. Что это с ней сегодня? Неужели этот молодой человек, барон Орвил Дарнтский, так влияет на неё, ведь она никогда не жаловалась на аппетит, на сон.

Молодёжь о чём-то разговаривала на другой стороне стола, все ужинали. Ания же смогла протолкнуть в себя только несколько глотков сильно разбавленного вина. Горничная раскладывала на столе мытые яблоки из большого бронзового таза, то тут, то там между тарелками и кубками. Кто-то из молодых людей Что-то сказал ей, и все рассмеялись.

Ания повернула голову и встретила прямой взгляд барона Орвила. Он что, всё это время смотрел на неё? Она отвернулась и опустила взгляд. Какой же он симпатичный, Боже! Целый день дороги никак не отразился на нём, тот же взгляд, та же угрюмая улыбка. Почему ты такой грустный? Почему?

– Вас нормально разместили? – спросил первым.

– Да, вполне… – Ания глянула ему в лицо.

– Постарайтесь выспаться, завтра мы проведём весь день до вечера в дороге, даже больше, чем сегодня. Это тяжело…

– Мы торопимся? – спросила сама.

– Вас уже ждут…

Ждут? Что он хотел этим сказать? Кто её ждёт? О чём он говорит?

Ания смутилась, не зная, что ответить, отпила пару глотков вина из кубка. Молодой человек выбрал яблоко на столе и принялся разрезать его ножом, прорезая острием зубчики. Ания следила за его руками. Наконец, он разделил яблоко на две зубчатые половинки. Так когда-то в далёком детстве делал отец Ании, она только сейчас вспомнила об этом, когда увидела, как это делает барон.