Ирина Ребони - Темные глубины

После гибели племянника Вера Степановна решила продать несчастливый дом, он в течение двух лет был выставлен на продажу, но почему-то никто его не купил. Возможно, дурная слава, закрепившаяся за ним, мешала. Никто не хотел жить в доме, где произошло убийство. Вера Степановна, которой к тому времени перевалило за шестьдесят, оставила работу, и сама переселилась туда. Как мне удалось выяснить, городскую квартиру она сдавала через агентство. Это были официальные данные, которые можно выяснить, не сходя с места. Но какой она человек, стоит ли к ней соваться со своей легендой? А пообщаться с ней необходимо. Вполне возможно, что мишенью все-таки был писатель.

Поселок Горюново нельзя назвать дачным. Для этого ему не хватало пафоса и оборудованных пляжей, но наверняка в сезон горожане снимают там дома и даже комнаты. Но сейчас на дворе хмурый апрель… Хотя, дачу ведь можно снять и заранее. Но захочет ли Вера Степановна кого-то пускать в свой дом, ведь в деньгах она не нуждается, так как помимо пенсии получает плату за городскую квартиру. Чтобы хоть что-то выяснить о характере Веры Степановны, я позвонила Климову. Он воспринял мой звонок благожелательно, сказал, что сейчас дома и ничем срочным не занят. С Верой Степановной он не раз пересекался в доме Валентина, и о ней у него сложилось двоякое впечатление. С одной стороны, он ценил ее заботу о племяннике, но с другой – она казалась ему не слишком доброжелательной, к тому же, скуповатой. Он слышал, как она пеняла Валентину на его легкомысленное отношение к деньгам, мол, деньги счет любят. Какие траты она считала излишними, Дмитрий не помнил.

– Пытаешься найти подходы к старой мегере? – осведомился он.

– Пытаюсь. Но она действительно мегера, или ты так сказал для красного словца? – уточнила я.

– Даже не знаю, само вырвалось. – Он усмехнулся: – Как ты, наверное, уже поняла, я тоже не розовый бутон.

Я рассмеялась:

– Да уж, на розовый бутон ты точно не похож.

Я уже собиралась повесить трубку, но Дмитрий меня остановил:

– У меня в субботу день рождения…

– Заранее не принято поздравлять, – перебила я.

– Зато приглашать принято заранее. Я приглашаю тебя на свое сорокадвухлетие. Там будут мои друзья и, если еще кто-нибудь тебя заинтересует, могу пригласить.

Он еще что-то говорил, но я слушала невнимательно. Сорокадвухлетие. Примерно столько было Антону, когда мы познакомились. У нас было много клиентов различных возрастов, но это никогда не имело для меня никакого значения. Почему же сейчас это выбило меня из колеи? Я опять признала, что эти двое мужчин – Антон и Дмитрий – во многом похожи. Я вызвала в памяти образ Макса и увидела перед собой его черные печальные глаза. Обычно они веселые. Максик, милый, спаси меня! Кое-как приведя себя в чувство, я сказала, что согласую его предложение с Максом, а потом добавила, что хорошо бы пригласить нас вдвоем. Тебя я могу пригласить в качестве своей дамы, сказал Дмитрий, а в каком качестве пригласить Максима, сами придумайте. Он произнес это спокойным и даже равнодушным тоном, но я почувствовала, что мое предложение ему не понравилось. И я знала, почему. Между нами натягивалась какая-то тайная ниточка. С этим нужно было что-то делать, причем, срочно. Мельком я успела подумать, что Антон все-таки оставил на мне свою печать – меня притягивают темные глубины, которые я чувствую в Дмитрии, но руки тем временем уже набирали номер Машки. После того разговора в пятницу мы еще не созванивались.

Она откликнулась звонким счастливым голосом:

– Нинок, привет! Собиралась позвонить тебе в выходные, но так закрутилась… Диня, чуть ли не насильно, увез меня в Выборг. Я там ни разу не была. Представляешь? Там так здорово! Мы сняли гостиницу…

Машка есть Машка. Внимание мужа и врожденный оптимизм вернули ее в прежнее состояние. Ишь ты, Диня… Прежде она Дениса так не называла. Если в пятницу мы с ней были на одной волне, то сейчас оказались не просто на разных волнах, но и в разных океанах. Она тем временем, понизив голос, спросила:

– А как у вас с Максом?

Я в очередной раз пожалела, что была с ней так откровенна и, собрав волю в кулак, легкомысленно заявила, что все прекрасно, просто в пятницу у меня был минутный порыв.

– Мой-то порыв не был минутным, – отозвалась Машка. – Я целую неделю ходила, как в воду опущенная. Но, как видишь, сейчас всё хорошо, и мы решили заняться проблемой продолжения рода. Чего и вам желаю, – наставительно добавила она на прощание.

Моя мама призывала меня к тому же, свекровь тоже пару раз вплотную приближалась к этой теме, хотя говорить в открытую не решалась. Макс, насколько я понимала, тоже был бы не против, но откровенных разговоров пока не заводил, боясь меня вспугнуть. Я и сама понимала, что уже давно пора задуматься о ребенке, но чего-то в наших отношениях мне не хватало, или же во мне самой чего-то не хватало, чтобы решиться на столь ответственный шаг. Я с усмешкой вспомнила Машкины слова «Целую неделю ходила, как в воду опущенная». Неделя – для нее рекорд пребывания в унынии, я же годами не выхожу из мрачного состояния. И опять я осталась одна в своей скорлупе, не зная, смогу ли еще перед кем-нибудь открыться.

Я уже собиралась домой, когда появился Макс, успевший к этому времени пообщаться с множеством людей. Насчет Пинка всё установят в ближайшее время, сказал он, так как теперь вся информация в компьютере и у его знакомого есть доступ к ней. У следователя, с которым он когда-то работал в прокуратуре, имеется родственница – молодая тележурналистка, ведущая передачи на одном из питерских каналов. Эта передача называется «На ты с законом» или что-то вроде того.

– В каком смысле «на ты»? – удивилась я. – Имеется в виду, что с законом можно обходиться, как вздумается?

– Понятия не имею, – отозвался Макс. – Завтра выясним.

Оказывается, он договорился завтра встретиться с этим следователем и его родственницей за обедом в ресторане «Пирамида» на Петроградской. Разумеется, я тоже приму участие в этой встрече. Мы обсудили, каким образом можно использовать профессиональные навыки и статус журналистки. Затем я рассказала о своих новостях. Мою идею – поселиться в доме Арзамасовой под видом жилички, он решительно отверг:

– Значит, ты будешь жить там, а я здесь? Так не пойдет!

Я обещала придумать, как сделать так, чтобы его все устроило.

– Думать, конечно, не возбраняется, – пробурчал он, – но мне эта идея в принципе не нравится. К тому же, эта тетушка вряд ли нам поможет.

Зато приглашение на день рождения Климова его очень заинтересовало. Разумеется, отпускать туда меня одну он не собирался, и мы некоторое время обдумывали, под каким соусом он тоже может там оказаться, но так ничего достойного и не придумали. Тогда Макс решил уточнить список приглашенных и сразу позвонил Дмитрию. Приглашен был довольно узкий круг. В первую очередь, три друга детства – адвокат Олег Антипенко, бизнесмен Александр Якушев и Ярослав Круглов – бывший военный, ныне глава службы безопасности банка. Якушев будет с женой, Круглов с подругой, а насчет Антипенко пока не ясно. Он недавно развелся. Приглашен и директор автомастерской Виталий Немчук, который верой и правдой управлял хозяйством, пока Дмитрий сидел в тюрьме. Тот, скорее всего, тоже придет с женой, хотя и необязательно. Еще Дмитрий собирался пригласить своего врача, который в буквальном смысле поставил его на ноги. Макс поинтересовался, какие у него отношения с бывшим партнером Алексеем Волковым.