Ирина Ребони - Темные глубины

– Я на это надеюсь, – просто сказал Дмитрий, затем несколько высокопарно добавил: – Я не могу смотреть в будущее, пока не покончено с прошлым.

После уточнения целого ряда вопросов Макс назвал наши расценки и сказал, что нам понадобятся две недели для того, чтобы вникнуть в дело и кое-что проверить, прежде чем решить, есть ли перспективы для дальнейшего расследования. Дмитрий заверил, что его всё устраивает и поднялся. Мы прошли в приемную, где я записала имена, адреса и телефоны фигурантов дела, какие он только знал.

Когда Дмитрий собрался уходить, появился Макс и поинтересовался, от кого Дмитрий узнал о нашем агентстве.

– От Вадима Игнатьева. Он обращался к вам несколько лет назад и сказал, что вы распутали совершенно безнадежное дело. А моё как раз и относится к этой категории.

Макс вспомнил бывшего клиента, на которого работал еще до знакомства со мной, и предупредил нынешнего, что мы с ним свяжемся, когда проанализируем и структурируем имеющуюся у нас информацию. Климов пожал Максу руку на прощание, улыбнулся мне и удалился.

– Каков! – с восхищением воскликнул Макс.

– Да уж, впечатляет, – пробурчала я, – надеюсь, он и в самом деле невиновен.

– А ты сомневаешься?

– Нет, но…

После ухода Климова мы долго обсуждали, с какой стороны подобраться к новому делу. Макс собирался заняться детективными агентствами «Фемида» и «Питер» и, если они до сих пор существуют, ознакомиться с материалами их расследований. С разрешения Климова они обязаны предоставить всю имеющуюся у них информацию. Но прежде ему предстояло кое с кем встретиться, чтобы найти выход на областную прокуратуру, ведь убийство произошло на территории области. Макс считал, что с официальным делом ознакомиться просто необходимо. Возможно, какие-то копии есть у адвоката, но всегда лучше обращаться к первоисточнику. Мне он посоветовал выделить узловые моменты в деле и составить список лиц, с которыми следует пообщаться, чтобы установить истину. Макс всегда именно так формулировал: «установить истину», а «не помочь нашему клиенту», справедливо полагая, что если эти понятия расходятся, то нам не следует таким делом заниматься.

Я вышла на крыльцо проводить Макса, а он наклонился ко мне и тихо произнес:

– Я ОЧЕНЬ люблю тебя!

– И я тебя, – прошептала я, презирая себя, хотя мой ответ, по крайней мере отчасти, был правдивым.

Он нежно поцеловал меня в губы и сел в машину, а я, махнув на прощание рукой, вернулась в офис, едва сдерживая слезы. «Неудачница!» – мысленно припечатала я себя, после чего немного встряхнулась, решив думать о деле.

Итак, узловые моменты:

– Орудие убийства (откуда оно взялось?)

– Время смерти (возможна ли ошибка?)

– Мотивы (возможно, истинный мотив убийства другой?)

– Роковое послание (прислали ли фотографии?)

– Кому была выгодна смерть Арзамасова?

– Что утаил от нас клиент? (если утаил).

Мелькали еще какие-то неясные мысли, но пока они не приняли четких форм, я решила сосредоточиться на выделенных шести пунктах и продумать, кто бы мог помочь их прояснить. Климов сообщил координаты двух продавцов оружия, с которыми постоянно сотрудничал. Впрочем, сведения были старыми, так как в течение последних восьми лет он с ними не общался. Но он покупал ножи и у случайных людей. Это теперь все общаются и всё покупают по интернету, а когда он начал собирать свою коллекцию, об интернете и слыхом не слыхивали, вся информация передавалась из уст в уста. Кроме того, по его же словам, в городе сотни, если не тысячи людей, которые не только интересуются холодным оружием, но покупают и продают его. Даже если случится невероятное, и мы выйдем на продавца, то захочет ли он признаваться, что незаконно продал нож, который стал орудием убийства? Вряд ли. Кроме того, есть вероятность, что убийца купил его в другом городе, тогда и вовсе тупик.

Дмитрий считал, что преступник очень грамотно поступил, выбрав именно тот нож. Он достаточно хорош для того, чтобы захотелось им завладеть и, в то же время, не номерной, никаких клейм нет, так что проследить его происхождение практически невозможно. Я решила, что на этом направлении зацикливаться не стоит, хотя оно и самое главное.

Мысленно я прошлась по остальным пяти пунктам, анализируя, к кому можно обратиться, чтобы прояснить некоторые моменты. Список был уже почти готов, когда позвонил Макс и напомнил, что через час мы должны быть у его родителей. Я сразу стала собираться, а через двадцать минут он заехал за мной.

Посещение родителей стало у нас традицией, и мы наносили визиты поочередно. Обе стороны отмечали, что теперь видят своих детей значительно чаще, чем прежде. Мать и отец Макса относились ко мне очень тепло, не делая между нами различий. И в этот раз, когда я вышла на кухню помочь свекрови с ужином, она спросила:

– Ниночка, а что вы собираетесь делать с квартирой на Комендантском?

– Ничего.

– Но зачем она пустует?

– Это квартира Макса, пусть он решает.

– Что значит – его?! Теперь у вас все общее! – горячо возразила свекровь.

Я сказала, что пускать чужих людей в свое жилище очень неприятно, и вообще, вдруг ему захочется заехать туда и побыть одному. Марина Константиновна аж задохнулась от возмущения:

– Нина! У него даже мыслей таких быть не должно! У человека может быть только один дом! А если болтаться туда-сюда, то настоящей семьи не получится!

Наверное, она была права, но я не представляла, как завести разговор об этом. Да и нужно ли? Пробормотав что-то невнятное, я вернулась в комнату.

– Ты всё хорошеешь! – с воодушевлением воскликнул только что появившийся Сергей Николаевич, потом перевел взгляд на сына: – Да и ты тоже.

Мы рассмеялись, и Макс притянул меня к себе, да так близко, что я почувствовала, как бьется его сердце. В такой же обстановке проходили и наши визиты к моей маме. После посещения родителей мы чувствовали себя особенно близкими. В общем, у меня всё просто отлично! Только вот ненужные мысли в голове поселились.

На следующий день за утренним чаем в офисе мы обсуждали ближайшие планы. Накануне Макс встретился с нужными людьми, и ему пообещали сделать запрос в областную прокуратуру, чтобы те выслали дело Климова. Подходящую зацепку для такой просьбы нашли. Сейчас городская прокуратура расследует дело, где орудием убийства является армейский нож, и они якобы хотят проверить, нет ли в деле Климова каких-то зацепок для них. Сколько времени уйдет на выполнение этого запроса, пока непонятно, так что сегодня он вплотную займется детективными агентствами. Пока ему лишь удалось узнать, что агентство «Питер» просуществовало всего два года, и за это время адвокат нашего клиента успел дважды обратиться туда. «Фемида» на плаву около пяти лет, но, судя по всему, большим доверием не пользуется, так что непонятно, почему выбрали именно эту контору.