Валентина Кучеренко - Ненаглядный мой граф, или Итальянские приключения Катерины

– А ты откуда все это знаешь? – улыбнулась Катя.

– Да я здесь живу уже пять лет. А городишко небольшой, и здесь все про всех все знают.

– Если хочешь, зайди ко мне, – предложила Катя. – Кофейку попьем.

– Нет, я сейчас не могу, но с пяти до семи у меня свободное время, можем пойти погулять, если хочешь.

– Я не знаю, – замялась Катя, – а как я старуху оставлю одну, вдруг она опять сбежит? Да и потом я не знаю, разрешит ли Бепе.

– Разрешит, разрешит. По их закону тебе положено давать по два часа каждый день и один выходной в неделю.

– Да какой выходной? Где я его буду проводить? Я здесь никого не знаю, – сказала Катя.

– Ничего, освоишься. Поначалу все трудно. Я первый год каждый день хотела сбежать в Россию. А сейчас привыкла, и палкой меня не выгонишь. А бабку возьмем с собой, ей полезно прогуляться. Пока, до вечера, – Нина махнула рукой и ушла.

Катя обрадовалась неожиданному знакомству: «Хоть поговорить будет с кем, а то скоро и русский язык забуду».

Когда пришел Бепе, Катя кое-как объяснила, что хочет погулять перед ужином.

– Конечно, конечно, – согласился он, – а за родителями я посмотрю сам. Иди, погуляй. А то засиделась дома.

Катя не все из сказанного поняла, но поняла, что погулять ей Бепе разрешил.

Они стали гулять с Ниной каждый день. Кате понравилась эта молодая женщина, и они быстро сдружились. Нина была на девять лет старше Кати, но выглядели они почти ровесницами. Нина высокая, худощавая с короткой стрижкой обесцвеченных волос и вздернутым носиком, смахивала на мальчишку. Она без умолку рассказывала Кате о жизни и быте местных жителей. Она знала все самые последние сплетни. Знала, кто с кем встречается, кто с кем разводится, кто с кем и кому изменяет, сколько денег в банке у того или иного жителя городка. Катя смеялась и говорила:

– Ну, ты, старая сплетница, и откуда ты все это знаешь?

Однажды, когда Катя уже собиралась лечь спать, она услышала под окном Нинин голос:

– Ка-ать, выгляни в окно.

Катя открыла окно:

– Нинка, ты, что, с ума сошла? Чего орешь, стариков моих разбудишь.

Нина стояла в обнимку с двумя мужчинами. Одного Катя знала – это инвалид, у которого Нина работает. Он маленького роста и круглый, как шарик. У него с детства одна нога короче другой, и поэтому он, когда идет, сильно хромает. А другой мужчина такой же маленький, но худой. Катя его видела впервые, Нине оба доставали лишь до плеч. Один пристроился под одной подмышкой, второй под другой. Эти коротышки прижались к Нине и, казалось, не дышали от счастья.

– Глянь на моих орлов, – засмеялась Нина. – Не хочешь одного? Бери кого хочешь. Отдаю. У моего Жоржика день рождения сегодня, мы выпили немного и решили прогуляться. А этот все в женихи набивается. Тебе не надо?

– Да у меня свой такой, – улыбнулась Катя.

– Ну ладно, тогда мы пошли, – как стояли втроем в обнимку, так и ушли.

А Кате вдруг страшно захотелось вот так же идти в обнимку с мужчиной, ей так хотелось обниматься, целоваться, заниматься любовью. Ей вспомнились поцелуи и ласки Геннадия, ее тело сладко заныло, ей снова захотелось быть в его объятиях. Вот почему они так долго с ним встречались: в постели он был просто великолепен. Катя вздохнула:

– Ну, что поделаешь, не получилось, не совпали.

Лето закончилось так же быстро, как и началось. Осень пришла с бесконечными дождями и холодными ветрами. В доме было холодно. Отопление не включали.

– Экономы несчастные, – бурчала Катя, кутаясь в теплый плед.

Сначала она думала, что попала в очень бедную семью. Убогая обстановка в доме, полотенца и простыни с заплатками и одежда у стариков латаная-перелатаная. Но когда Катя увидела забитые новой одеждой шифоньеры и просто залежи новых полотенец и простыней, она была очень удивлена. Почему не пользуются всем этим добром, почему живут как нищие?

– Экономят, – пояснила всезнающая Нина. – В моем доме, где я работаю, такая же картина.

– Но зачем экономить старикам? Они, что, еще сто лет собираются жить? – удивлялась Катя.

– Ну, вот у них так. Чтобы было. А пользоваться – ни-ни.

Вечером за ужином Катя заметила, что у Бепе под носом висит капля, а он не вытирает и даже не чувствует, что она там висит. Она весь ужин ждала, когда же он наконец-то вытрет нос, но так и не дождалась. На следующий день потекли носы и у деда, и у старушки. А они и не думали вытирать свои мокрые носы, а так и ели с висящими каплями под носами.

«Привыкли, что ли, – удивлялась Катя. – У них, наверное, каждую зиму повторяется. А ну в таком холоде жить». Ей было неприятно смотреть на эти мокрые носы, но куда денешься. Скоро и у нее потек нос. Когда Бепе увидел, что Катя постоянно вытирает платочком нос, он спросил:

– Тебе холодно? Может, затопить печь?

«Наконец-то догадался, – подумала Катя, – когда уже все заболели».

– Да, да, конечно, а то так холодно, – сказала Катя на ломаном итальянском.

Бепе притащил дров и растопил печку. Катя удивилась, почему он не включил паровое отопление, но промолчала. Экономят, наверное. Ну ладно хорошо, что хоть эта печь есть. После ужина бабулька задержалась возле печи, уж очень не хотелось идти в холодную камеру. Катя подсела к ней и, поглаживая ее руку, спросила:

– Линда, а ты в молодости, наверное, была красивая? Ты была влюблена в графа, я слышала. Расскажи, а?

Но старуха поджала губы и молчала.

– Наверное, я плохо говорю еще по-итальянски, и она меня не понимает, – огорчилась Катя.

Однажды вечером после ужина бабулька, к всеобщему удивлению поцеловала Бепе в обе щеки и, поднявшись на цыпочки, поцеловала Катю:

– Я сегодня буду долго спать, не мешайте мне и не будите. Я пошла. Меня мой любимый зовет. Прощайте, – и ушла в свою комнату.

Катя с Бепе удивленно переглянулись, что это с нею и какой любимый ее зовет. Дед уже давно спал. Странно.

Когда утром Катя проснулась, она почувствовала какую-то необычную тишину в доме. Заглянула в комнату Бепе: его не было. Он уже ушел на работу. Зашла в комнату стариков. К ее удивлению бабулька, которая всегда вставала раньше всех, спала. Катя подошла к деду.

– Чао, Джульио, как дела? Как спал? – улыбнулась она деду.

Тот молча улыбнулся. Катя поменяла ему памперс, помыла его, переодела и принесла кофе. Подняв старика повыше на подушку, она кормила его завтраком и поглядывала на старуху. Вдруг ей показалось, что та не дышит. Она обежала широченную кровать и стала трясти старушку:

– Линда, проснись, пора вставать, проснись, Линда.

Катя наклонилась, чтобы послушать дышит ли она, но Линда не дышала. Она зажала в сухонький кулачок золотой медальон, который постоянно носила на шее. Катя испуганно посмотрела на старика, тот лежал, не догадываясь, что его жены уже нет на этом свете.