Мария Тарасова - Независимые

– Ты хотя бы послушай!

– Хватит! – отчаянно выкрикнул Дима. – Уже наслушался! Вот когда будет реальная помощь, тогда я подумаю!

Он вышел из кабинета, громко хлопнув дверью.

Старый врач лишь вздохнул и не стал его останавливать. Он прекрасно понимал, почему парень на таком взводе. Ещё бы – два года переживать за жизнь родного человека…

Дима в ярости нёсся по больничным коридорам, лавируя между снующими повсюду врачами и пациентами. Конечно, в глубине души он понимал, что поступает неправильно, и ему следовало бы вернуться, чтобы извиниться перед врачом, но… он не мог. Просто не мог позволить себе тешиться очередной ложной надеждой, чтобы потом всё снова оборвалось, точно так же, как раньше.

Он пробежал мимо отделения интенсивной терапии, догадываясь, что именно там сейчас лежит мама – в обычной палате её уже не было. Подавив желание разогнать всех на своём пути и броситься туда, Дима ещё быстрее направился к выходу, как вдруг на полном ходу врезался в кого-то.

– Саша? – удивлённо спросил он, подняв голову.

Девушка откинула с лица блестящие рыжие волосы и удивлённо посмотрела на него снизу вверх.

– Привет, Дима, – устало улыбнулась она.

– Саша! – раздался сварливый тонкий голос откуда-то справа. Взглянув туда, парень увидел высокую, стройную брюнетку, шикарно одетую, с укладкой по последней моде. Она восседала на скамье в больничном коридоре как на троне и с презрением посматривала на Сашу. – Ты где там?

– Не обращай не неё внимания, – махнула рукой девушка. – Это Лиза, новая пассия отца. Ей сегодня с утра стало плохо, вот он и поручил мне сопроводить её в больницу…

Дима сочувственно кивнул. Он знал, что отец Саши постоянно пытался подыскать себе новую жену, но мало кто мог мириться с его властным характером. К тому же почти все его избранницы плохо относились к Саше, на что она неоднократно жаловалась.

А про эту Лизу девушка рассказывала уже целый месяц. По её словам, она оказалась ничуть не лучше всех остальных и быстро почувствовала себя королевой. Её провокации не были явными и очевидными, но при этом глубоко оскорбляли Корнилову, тем более что Лиза была старше её всего на пару лет.

– Понятно, – тяжело вздохнул Вознесенский. – Надеюсь, там ничего серьёзного.

– А я вот от души надеюсь на обратное, – усмехнулась Саша, перебросив через плечо конец шёлкового шарфика. – Может быть, хоть пару дней удастся отдохнуть от её командирских замашек!

Дима сочувственно хлопнул её по плечу и рассеянно продолжил свой путь по коридору, даже не попрощавшись.

Саша с тоской посмотрела ему вслед.

Она не хотела сама себе в этом признаваться, но она немного завидовала Диме. Потому что у него было кое-что, чего у неё не было и теперь уже никогда не будет.

Любящий родитель.

Саша прекрасно понимала, почему Дима в своё время затеял всю эту историю с ограблениями. Если бы у неё была такая заботливая и добрая мама, она бы тоже готова была на всё, чтобы спасти её.

Но мамы у Саши никогда не было. Она умерла ещё при родах.

Её звали Анжелика – это всё, что знала о ней девушка. И это имя ей отлично подходило – по рассказам старого охранника, она была настоящим ангелом – добрая, справедливая, понимающая.

Должно быть, отец действительно без памяти её любил, потому что после её смерти дочери совсем не доставалось отцовской поддержки и внимания. Саша чувствовала, что Валерий винит её в смерти жены.

Он относился к ней как к одной из своих подчинённых, причём с самого раннего детства. Саша никогда не видела на лице отца тёплой улыбки, не слышала ласковых слов, не чувствовала любви – только жгуче-безразличное выражение лица и контроль, контроль, контроль – абсолютно во всём, начиная с учёбы и заканчивая выбором одежды и рационом блюд на обед. Он никогда не интересовался её самочувствием, личными проблемами и потребностями, заставляя делать только то, что угодно ему.

По требованию отца Саша с отличием окончила престижную частную школу, где так и не смогла найти друзей, а затем стала дистанционно учиться в Кембридже на факультете финансов. Она не получала от этого никакой радости, ведь ей совсем не хотелось заниматься бизнесом и экономикой, но Валерия это совершенно не волновало. Сама Саша просто обожала готовить и мечтала бы выучиться на кондитера… и отец никогда бы ей этого не позволил. Так что девушка уже три года мучилась, готовясь к нежеланному будущему, и всё это время не сказала поперёк ни слова. Поначалу она несколько раз пыталась бунтовать, но это плохо для неё заканчивалось. Обычно после малейшего протеста отец на неделю запирал её в комнате, отбирал телефон, ноутбук и прочие средства связи, и дочери ничего не оставалось, кроме как снова забывать о своих несчастьях за ненавистной учёбой.

Всё время, сколько Саша себя помнила, за ней везде – и дома, и на улице – пристально наблюдали личные телохранители. Даже сейчас, когда они приехали в больницу, два здоровенных амбала ждали у машины. Хотя что сейчас могло случиться? А в особняке Корниловых к тому же повсюду были натыканы скрытые камеры, и по вечерам отец лично просматривал с них записи. Радовало Сашу только одно – с этим приходилось мириться не только ей.

Валерий, несмотря на свой солидный возраст, выглядел очень эффектно и респектабельно, тщательно следил за собой и имел безукоризненный вкус. Он нравился многим женщинам и отлично понимал это, потому и не оставлял попыток найти новую жену. Саша уже устала считать, сколько девушек он сменил за последние годы.

Сменил – потому что ни с одной из них так и не сумел создать семью. На самом деле всё объяснялось очень даже просто – Валерий смотрел исключительно на молодых девушек (желательно из неблагополучных семей), придерживаясь старомодной идеологии, что жена во всём должна быть зависима от своего мужа. Все его избранницы были почти ровесницами дочери; неудивительно, что, попадая в богатый дом, они быстро чувствовали себя королевами и начинали, говоря современным языком, «качать права» – как правило, за счёт Саши. Они, не зная о скрытом наблюдении в доме (отец специально их об этом не предупреждал, и это единственное, за что Саша была ему благодарна), всячески провоцировали её на скандал, пытались сразу запугать и показать, кто тут главный. Наученная горьким опытом, Корнилова-младшая никак не реагировала на оскорбления и спокойно дожидалась, когда отец увидит записи их разговоров с камер и без объяснений выставит наглую девицу из дома. Смотреть на вытянутые от удивления лица этих зазнавшихся красоток было для неё настоящим наслаждением!

Это давало несколько недель передышки, прежде чем отец приводил в дом очередную избранницу. И всё начиналось сначала…