Вера Арт - Колокольчик в Праге

– Зачем вы пришли?

– Ты можешь объяснить мне, что произошло? – его голос звучал мягко, хотя и ощущалась властность.

Однажды утром, часов в восемь, в воскресенье одиннадцатого июля 2023 года счастливая, супружеская пара Новаковы попали в дорожную аварию, в следствии чего маленькая, годовалая девочка осталась одна. Поскольку родственники малышки не объявились, ее приютили в один из детских интернатов, где росла и развивалась вместе со сверстниками. К восемнадцати годам ей было положено по законодательству квартира в новостройке на окраине города Праги, и все же по непредвиденным обстоятельствам получение квартиры отложили на не продолжительный срок. В последствии, чего ее поселили в общежитие по улице ***.

– Когда я вошла в квартиру, то подумала – это возможность начать красивую, обычную жизнь. Я купила дневник и вела записи. Практически ежедневно. Я люблю придумывать тексты, писать стихи. Поначалу на странности общежития я не обращала внимания. Окружение в общежитии самое, что ни есть нормальное. Познакомившись с Ярославом, была в него влюблена… , как в человека. Мы просто проводили время, гуляли по паркам, он смотрел, как я танцую. Но в тоскливые минуты он становился безрадостным и пытался выразить словами тревогу. Он говорил, что «тяжело» жить с людьми, которые угрожают тому, кто тебе нравится. Я не придавала значения. Считала, что это пустое беспокойство. В мае 20 числа год назад утром мне сообщила Михаела Констатни, о том, что с Ярославом случился несчастный случай – упал с лестницы. Известие повергло меня в психический шок. У меня были истерики, появилось ощущение помешательства, что со мной начнется то же самое. Все было обыденно, никаких аномалий не происходило. Но потом внезапности и нелогичное проявление злости жильцов. Я записывала в дневник. – руки ее взвились в отчаянном всплеске, и Алексей отметил, как прекрасны и чувственны эти руки.

Он сказал:

– Кажется, я уже это понял. Я читал несколько страниц.

Алексей немного помолчал, ее глаза затуманили воспоминания.

– Это странно. Я никогда не задумывалась, как исправить ситуацию. Я могла бы загладить проблемные вопросы, когда в переломные моменты требовалось постараться изменить ситуацию, … хоть как-нибудь.

Евгения посмотрела на него с любопытством. Казалось, что с тех пор, как она увидела его в гостиной комнате у управляющей общежитием среди жильцов, прошло десять лет. На привлекательном и утомленном лице были отчетливо видны решительность и твердое самообладание.

– Все нелепо… Я никогда не думала об этом. Если б Ярослав уехал, – она запнулась. Тень боли пробежала по ее лицу. Хотел бы сейчас Алексей знать, что за мысли внезапно посетили ее. Он догадался, что раскрывать всецело тайны не станет – опасение оказаться сумасшедшей с бредовыми подозрениями.

– Если б я могла сделать так, чтобы ты увидел…

– Но ты уже сделала это, Евгения.

– Правда?

– Да. Слушая тебя, я все приблизительно понял. Да и в дневниках очень много интересного.

– Спасибо. Но, наверно, так легче будет объяснить в книге существенные доказательства социальной, психологической и всеобщей апатии.

Положив одну ногу на другую и подперев рукою подбородок, он в течении нескольких минут находился в глубокой задумчивости, даже позабыв о своем местонахождении. Услышав легкий шум, он поднял голову. Евгения открыла окно и села на подоконник. Алексей посмотрел на нее. Или, вернее сказать, вытаращил глаза. Удивительно, как она не расхохоталась. Постепенно он пришел в себя, и Евгения продолжила.

– Ты стал моим другом. Я начинаю верить в невероятные вещи.

– Почему невероятные? Разве во всей Праге не бывает лиц, более могущественных, чем Михаела Констатни?

Она ответила сразу, почти вспыльчиво:

– Однажды Ярослав сказал: «Иногда я себя чувствую вестником смерти». Тогда не поняла, что имел в виду. А иной раз странно гуляю по городу.

Не слишком понимая слабость, Алексей Аврелин уважал страдание, ибо страдают – сильные. Уж это он знает по приобретенному опыту. Придвинулся к ней ближе, встав возле окна. Решив, что лучшим способом нейтрализации возникших между ними электрических флюидов будет обращение к холодному голосу рассудка. Неспешно Алексей, взяв ее за руку, слегка сжал ее пальцы. Его жест был дружеским и успокаивающим, но от него по руке Евгении поднялись волны тепла.

– Эти последние слова, что сказала – ты действительно веришь в это?

– Истерзание? – докончила Евгения. – Да.

И снова ее ответ удивил. Она не выразила ни интереса, ни удивления.

– Вам представляется естественным?

Вместо ответа повисло долгое молчание. Взгляд его словно обратился внутрь. Он слегка нахмурился и, наконец, медленно сказал:

– Легко говорить, когда твое сердце не затронуто, иначе понимал бы, что наслаждаются местью, когда видят тоску и скорбь души. Ярослава они превратили в сломанного, разочарованного человека…

– В России не возражали против твоего приезда в Прагу? – перебила Евгения Алексея Аврелина, окинув его ледяным взглядом.

Нервно разглаживала складку на юбке. Подозрение, что она что-то утаивает, мелькнуло в голове у Алексея.

– Нет. Препятствий не было. – он вновь умолк. Ее лицо было красивое, мягкое, губы открыты. «Она в воспоминаниях», – подумал Алексей. С усталым вздохом Евгения вернулась к действительности, тоскливо смотря в окно.

– У тебя проблемы с памятью … и постоянно воспринимаешь все на свой счет.

– Да ты не только талантливый писатель, но и первоклассный психолог.

– Правда ли? – ответил Алексей. – Это отличное рассуждение.

Алексей замолчал и Евгения подняла голову. На его лице застыло странное выражение. Ее кожа была удивительной, мягкой, и он с трудом поборол желание провести по ней пальцем.

– В одно прекрасное время в Чехии после очередной, кровопролитной драки, ночного подвига, между буйствующими иностранцами у рыцаря в черных доспехах повредились доспехи и он направился к оружейнику на Платнерскую улицу. В доме у оружейника рыцарь в черных доспехах увидел его прекрасную дочь. И полюбил, забыв обо всем и даже о драках, только бы покорить юную красавицу. Но у девушки было много поклонников, и рыцарь не мог этого стерпеть. Упрекая, повышал голос, иной раз даже угрожал. Девушка стала избегать своего возлюбленного в черных доспехах, тем самым еще больше разозлила жгучую ярость. Он начал ее караулить. Однажды застигший ее с кем-то, в порыве бурной ревности убил свою возлюбленную, воткнув меч прямо в ее сердце. Умирая девушка, проклиная, сказала: «После смерти станешь железным и мучений тебе тысячу лет, пока не принесет освобождение невинная девушка. – Евгения остановилась, чтобы перевести дыхание, не отрывая глаз от лица Алексея. – Когда она скажет слова прощения, именно раз в столетие в тот же день и час… После убийства рыцарь сник, совсем замкнулся в себе и в конце концов умер… Проклятие сбылось, он превратился в черного железного рыцаря…»