Светлана Наумова - Предел – только небо. Книга 1. Земля

Мне жизненно необходимо было совладать со своими эмоциями, привести разум в позицию готовности «бороться». Поэтому, сильно сжав костяшки рук, стиснув до боли веки и откашлявшись, я открыла глаза и постаралась как можно скорее убраться с места трагедии, пока мы обе не задохнулись от загрязненного воздуха, смешанного с частичками песка, грязи и запаха крови.

В состоянии небольшого шока я прислонила чип идентификации трясущимися руками к панели, который до этого крепко сжимала в ладони, и торопливо дала считать сканеру свой отпечаток пальца и штрихкод с номером идентификации. Двигатель странно зажужжал и захрипел, но через несколько секунд необычный звук утих.

Озадаченно посмотрев на широко раскрытые от ужаса глаза сестры, я немного сдала назад, пытаясь отъехать от дерева, в которое нас отбросило самым извращенным способом. Казалось, что в голове все еще звенело после удара, но на самом деле этот раздражающий скрип доносился откуда-то сверху, будто над нами что-то нависало. Мои опасения подтвердились, когда я подняла глаза наверх и рассмотрела сквозь серое облако пыли тревожную картину вышерасположенной дороги. Электромобили висели на кусках арматуры, торчащих из хайвеев второго уровня, и деревьях, качаясь и периодически падая вниз, разбиваясь вдребезги и разлетаясь в стороны. Не совладала я с эмоциями, напугав сестру тяжелым выдохом с выплескиванием из себя членораздельных звуков и бонусом в виде неконтролируемой дрожи. В глазах горел ужас, подавленность и полное бессилие, и это не говоря о нервах, которые были на пределе. Именно страх в очередной раз помог мне взять контроль над растерянными эмоциями и с небывалой хваткой нажать на педаль газа. «Лендровер» начал буксовать, но, видимо, та самая прославленная и великая тяга к жизни помогает в наиболее неудачный момент, поэтому в своих мольбах я смогла заставить электрокар сдвинуться с места. У создателя вселенной на нас явно другие планы – потому что, как только мы покинули место столкновения с деревом, зацепившийся за арматуру электромобиль сверху упал прямо перед нами. Лили чуть не расплакалась, услышав удар металла о поверхность земли. Испуганный ребенок сидел с круглыми глазами, как у совы, выглядывающей из дупла, и по-прежнему продолжал держать мокрую ткань, пряча под ней лицо.

– Тише, детка, – успокаивала я сестренку, протягивая свою ладонь к ее щеке. – Все уже закончилось.

Я понимала, что мои слова не исправят ситуацию, но не могла не заметить по лицу ребенка, что моя маленькая девочка нуждалась во мне. Успокоение – все, что я могла ей сейчас предложить.

Уехать далеко мы не успели, потому как стихия приготовила новый сюрприз для выживших людей мегаполиса. На сей раз в зону досягаемости нашего взора попали несколько воздушных фонтанов, полыхающих из недр земли и сотрясающих ее под своим могуществом. Это были настоящие воздушные гейзеры, обрамленные ярким пламенем после попадания газа в атмосферу. Продукты их распада и горения выбрасывали в воздух испарения и углекислый газ, благодаря которым стало почти невозможно дышать даже через мокрую ткань и воду. Не зная, что еще могу сделать, чтобы мы с Лили не задохнулись, я рефлекторно вылила остатки воды на лицо сестры в превеликой надежде, что моя малышка продержится еще немножко. Мучаясь в тяжелейшей одышке, я развернула машину на девяносто градусов и начала углубляться в лес, ощущая, что силы меня постепенно покидают. Ради сестры я обязана была находиться в сознании и увезти нас подальше от места бедствия, постараться сохранить нам с Лили жизнь. Не всегда растительность и поваленные деревья открывали нам путь, скорее, прогоняли нас из своих владений. Чем дальше мы заезжали вглубь леса, тем лучше себя чувствовали и быстрее приводили ум в ясность. Страх держал меня на этом свете, отражаясь в глазах, особенно при виде хайвея второго уровня, болтавшегося на арматуре, – не сбавлял напряжение во всем теле, пока все его части не померкли в дымке.

Двигались мы медленно по бездорожью, но все же верно удалялись от места трагедии. Настала странная пугающая тишина, словно это затишье перед бурей. Вокруг нас не было людей. Показалось, будто мы были одни во вселенной. Москва превращалась в город-призрак, сплошь погруженный в туман из пыли. После случилось нечто, отчего можно потерять веру и надежду: разряды огненных шаров из космоса стали атаковать шоссе, лес, дома – весь восток столицы, словно из пулемета открыли огонь по цели и будто добивали тех, кто еще мог остаться в живых. Мы с Лили смотрели друг на друга, боясь даже дышать. Мое смутное сознание вещало мне твердо: дома больше нет – возвращаться некуда. Слезы наворачивались на глаза, пока я смотрела на маленькую девочку и одновременно пыталась оценить размах грозившей опасности. Лицо Лили было исполнено неподдельным испугом. Именно паника, которую я видела в глазах ребенка, придавала мне силы, заставляла пресекать боль и все те чувства, что жестоко сдавливали сердце, ранили его и уничтожали. Первостепенной задачей было защитить Лили. Важно было то, что я не имела права на ошибку. Мне запрещено было проявлять слабость, меня не должен был настигнуть страх перед надвигающейся опасностью, карауливший за каждым углом или поворотом.

Параллельно выстраивая в уме алгоритм последующих действий, который приведет нас к заданной цели, и наблюдая за опасной дорогой, я упорно двигалась, пробираясь сквозь заросли деревьев, разрушенные дома, магазины; выехала на второстепенную трассу, где за пеленой пыли, скрытой от людских глаз, еле заметила полуразрушенное здание гипермаркета. Не останавливая электромобиль, я прямиком заехала в магазин по сохранившемуся подъемнику.

– О господи, – выдохнула я слова вслух.

Магазин был заполнен хаотично разбросанными человеческими телами, покрытыми обвалившейся частью крыши здания. Это дикое зрелище не могло не оставить отпечаток ужаса на лице, искривляя красивые черты в гримасе отвращения. Ожесточив душу и восстановив дыхание, я остановила электрокар посреди торговых рядов с напитками, открыла дверь, подошла к прилавкам и начала забрасывать в багажник воду. Я запретила себе смотреть на залитый кровью пол, приказала не замечать останки тел. С таким же девизом вышла из электромобиля Лили, твердя себе под нос, словно мантру, слова:

– Не смотреть! Не замечать! Это все ненастоящее! Просто фильм ужасов.

Как бы сильно я ни старалась преодолеть отвращение с помощью иного рода мыслей, все равно натыкалась глазами, не желая того, на трупы людей и оторванные конечности. Это приводило меня в ужас, от которого я могла испытывать лишь желание убежать из этого места. Слушая голос рассудка и трезво оценивая каждое действие, я собирала продукты питания с полок, воду, консервы; бегала между рядами и сгребала необходимую атрибутику: ножи, арбалет, дротики, колчан со стрелами, топор – в общем, все то, что могло пригодиться нам для выживания. Лили тем временем подобрала с пола несколько кусков мыла, зубные и банные принадлежности, затем набрала влажных и сухих салфеток. В последнюю очередь я забросила в машину два надувных матраца и множество респираторов, два из которых я сразу определила в применение, надев на себя и сестренку.