Владимир Великий - Ночной монарх

Прошло полгода. Чубчиков основательно втянулся в работу, познакомился с сотрудниками. Интернациональный коллектив состоял из семи человек. Среди них было: два «руссака», два переселенца из Румынии и двое немцев из бывшей социалистической Германии. Шефом сторожевой службы на объекте был господин Мюллер, коренной немец. Федор Чубчиков с первого же часа искал контакт с Иваном Герингом, что было вполне закономерно. Оба приехали из Сибири, оба говорили по-русски. Чем больше он завязывал разговор со своим земляком, тем больше его не понимал…

Ванька Геринг еще в детстве хотел быть «русским». Он знал, что только из-за немецкой национальности его родителей сослали из Поволжья в Сибирь. Доставалось ему и в школе. Кое-кто называл его «фашистом» или «фрицем». Он все терпел, иногда плакал, но сдачи не давал. Боялся ─ побьют. По мере взросления свою манеру поведения он несколько видоизменил. Никому на рожон специально не лез. К сильным ─ приспосабливался, маленьких и слабых ─ обижал. Вскоре его заметили, избрали комсоргом класса, занесли на школьную доску почета. Рекомендовали в педагогический институт. Профессия учителя ему не нравилась, но другого выхода не было. Пасти коров или сидеть целый день за рычагами трактора он не хотел. Все экзамены он сдал на тройки, поступил. Помогла комсомольская характеристика. Мало того. В этом году был большой недобор историков. Выпускники хотели лететь в космос, строить мощные электростанции и предприятия. Молодой немец, одержимый тщеславием, тоже хотел быть впереди планеты всей, но другим путем. Учился он посредственно. История, как и его родной немецкий язык не котировались.

Усердие проявлял он исключительно только в общественной работе, где, как ему представлялось, можно было куда быстрее выбиться в люди. И он не ошибся. Через год его избрали секретарем комсомольской организации факультета. Еще через год приняли в ряды КПСС. Еще через год избрали членом партийного комитета института. О нем писали в местных газетах, говорили по радио. Иван Александрович Геринг стал знаменитостью. Ректор здоровался с ним за руку, не говоря уже о деканах факультетов. Студентам Геринг руки не подавал, не замечал, не до этого было. Он весь был погружен в себя, в мир личных интересов и потребностей. После института Иван попросился в родные места. Его просьбу удовлетворили.

Молодому педагогу в школе районного центра Березово предложили вести два предмета ─ историю и немецкий. Он охотно согласился. Через неделю он пошел в райком партии. Пошел ─ себя показать, и кое-что узнать из бурной деятельности народной партии. К первому секретарю идти не рискнул, побоялся. Начал с низов, зашел в отдел пропаганды и агитации. Встретила его относительно молодая женщина, пригласила присесть. Геринг как на духу рассказал ей о своей бурной деятельности в институте. Затем выложил на стол целую пачку всевозможных грамот и значков. Татьяна Сергеевна Мишина, так звали заведующую отделом, от радости расцвела. Райкому партии теперь есть на кого опираться в средней школе, где еще не все правильно понимали политику партии. Особенно ее директор…

В том, визит в особняк местной власти был очень успешным, Геринг не сомневался. В в своих выводах он не ошибся. Через полгода ему предложили возглавить школу. Он без всяких обиняков согласился. Бывшего директора Афанасьева, участника Великой Отечественной войны уволили с формулировкой «за неправильные методы школьной молодежи». Был у безрукого один очень веский негатив. В порыве гнева он срывался и страшно матерился. Все эти годы «недостаток» проходил, сейчас же вышла осечка. В том, что его «сдал» в райком партии новенький, он не сомневался.

Иван Геринг сразу же очень рьяно взял бразды правления в свои руки. Первое, что он сделал ─ отремонтировал свой кабинет. Довольно просторная комната походила на склад, где хранились старые классные журналы и учебные пособия. Он лично сам все побелил и покрасил, не хотел себя компроментировать чей-либо помощью. Женский коллектив наставниц сразу же притих. На следующий день и они навели порядок в своей учительской. Через неделю состоялось заседание педагогического совета школы, оно впервые проходило под руководством нового директора. Он подверг резкой критике работу не только своего предшественника, но и снял стружку с тех, кто ему усердно служил. Пожилой учительнице ботаники стало плохо. Она упала в обморок, еле-еле откачали. Учителя и многие школьники знали, что она была любовницей безрукого. Первое заседание под руководством Геринга по продолжительности побило все рекорды. Раньше, как правило, все вопросы решались в течение часа, не больше. Этот же «марафон» длился уже три часа и все не было конца. Кое-кто из представительниц слабого пола сжимал ноги или ерзался на стуле. Но, увы … Было не до туалета. Программа действий учителей и их подопечных на пятилетнюю перспективу, которую оглашал директор, была куда важнее, чем естественные необходимости человека.

Молва об инициативном директоре-немце все больше и больше распространялась по небольшому городу Березово и за его пределами. На базе школы стали проводиться показательные занятия. Приезжали сюда и студенты института, где совсем недавно учился новатор педагогического «производства».

Рвение нового директора местные власти заметили и бескорыстно его отблагодарили. Одинокому мужчине в новом трехэтажном доме выделили двухкомнатную квартиру. Лично сам первый секретарь райкома партии на служебной машине подвез новатора к дому, открыл квартиру и вручил ему ключи. Новосел обнял седовласого мужчину и тихо произнес:

─ Анатолий Иванович, Толя… Я знаю, что без тебя мне бы целый век куковать в общежитии… ─ Затем сквозь слезы добавил. ─ Спасибо друг, все отдам, себя отдам, чтобы оправдать доверие нашей любимой партии… Твое доверие, Анатолий…

Новоселье Иван Александрович Геринг справил в очень узком кругу. Справил через месяц, когда купил новую мебель и газовую плиту. Среди приглашенных были нужные ему люди: два ответственных работника горкома партии, один ответственный работник из горсовета и учительница Калугина. Все эти люди его поддерживали, даже благоволили. Он «пропускал» их по одиночке и правильно делал. Сообща никакого доверительного разговора не получится, невозможно даже анекдот рассказать. Каждый боялся друг друга.

Наиболее запоминающей для новосела была встреча с Зоей Калугиной, математиком. Она приехала в Сибирь из-за своей старенькой бабушки, которая в одиночестве доживала свою жизнь. Молодая женщина, едва вошла в квартиру своего начальника, невольно улыбнулась. На праздничном столе было настоящее съестное изобилие. Подкупало ее и радушие, исходившее от хозяина. Она уже давно хотела поговорить по душам с серьезным мужчиной, он был на три года ее старше. Молодость не помешала ему стать чуть ли не общесоюзной знаменитостью.