Алекс Дроздов - Гримуары. Подземка. Хаска

Винс решил пропустить некоторые тексты через дешифратор – программу, которую он сам же и разработал.

Глава 3

Зазвонил мобильник.

– Алло, Винс.

– А.

– Винс?

– А.

– Винс, это я.

– А, это ты, очкарик?

– Живой, мля. А то здесь Белка всех на уши ставит.

– Тебе чего надо, Бота?

– Да я так. Чем занимаешься?

– Вивисекцией. Препарирую младенцев.

– Зачем это ты их?

– Профилактикой занимаюсь. От летаргии.

– Ясненько. Я к тебе зайду после работы?

– Попробуйте.

***

Бота, Бот, или Борис Олегович Траутенбах, в обиходе Ботинок. Единственный, с кем Винсу было интересно иногда попить пива. Славный очкарик.

Почему так болит голова? Божеж мой, это вчера… А что было вчера?

Винс в одних трусах поплёлся на кухню. Старая шутка. Почему в одних трусах? Потому что в двоих плестись жарко.

В холодильнике был торт и бутылка виски. А где водка???

Он вспомнил, что водку отдал Белке, она собиралась на день рожденья. Он свернул головку пузыря и налил в большую рюмку. Эта рюмка на ножке, гранёная, досталась от отца. Она точно вмещала сто грамм.

Винс вытащил вилкой из банки один огурец и уже собрался опрокинуть в рот содержимое, как вдруг вспомнил – не было вчера никакой пьянки.

А что было?

Он запустил программу, и ноут повис. Он перезагрузил, снова запустил, и он снова повис. Оставив бессмысленные попытки, он вроде начал читать дальше, но… не помнил, как уснул.

Винс вылил виски обратно в бутылку и включил комп.

Книга была раскрыта на двести двадцать второй странице. На чём он остановился?

Дальше следовал раздел, носивший название «Крест Животворящий». Он содержал десять глав, пронумерованных не римскими, как было принято в средние века, а арабскими цифрами.

1, 2, 3. 4, 5, 6, 7, 8, 9, 0.

Он не помнил ни одного слова из прочитанного.

Винс взял десять листов бумаги и на каждом нарисовал по одной цифре. Разложил их вокруг себя на полу. Страшно кружилась голова, надо что-то принять. Что принимают от головокружения?

– У тебя дверь открыта, – Бота стоял в коридоре с мешком в руках.

– Ты похож на мультяшного Каспера, блин. Заходи.

– Я уже зашёл. Что это у тебя?

– Цифры.

-Да, я вижу.

– Арабские.

Бота снял куртку, вытащил из мешка четыре бутылки пива.

– Где стаканы?

-Там. Я не буду.

– Хых…

Он выпил залпом стакан и разорвал пакетик с чипсами.

– Вообще-то они не арабские. Их придумали в Индии, где-то в начале летоисчисления. Арабы только распространили их по всему миру.

– Сядь, не мельтеши. У меня что-то с головой. Что ещё скажешь?

Перед глазами у Винса поплыл черный туман.

– Они произошли от цифр Деванагари. Когда-то, ещё до Веданты, в Индии жили люди полубоги, Наги, которые умели летать по небесам. Они придумали такие «свисающие» сверху вниз буквы. А обозначают они…

-Что? Что они обозначают?

– Ты не знаешь? Углы.

– Углы?

-Да, углы. Единица – один угол. Двойка – два угла, тройка – три, и так далее. Ноль – круг, без единого угла. Пустое место.

– Нет.

Внезапно головокружение прекратилось, и голова стала ясной, как стекло.

– Что – нет?

– Не углы.

Бота улыбнулся до ушей.

– А что?

– Это физико-химическая формула процесса.

– Угу. Винс, может всё-таки плеснуть тебе пива?

– Смотри. Единица – короткая палочка-носик, и длинная – тело. Ровно в два раза. Это формула воды, два атома водорода и один атом кислорода. Двойка – символ переменного тока. Изображает часть синусоиды. Тройка – символ смещения фазы, добавлена палка. Четвёрка, палка в бок – насыщение воды свободными радикалами водорода…

Бота открыл рот.

– А пятёрка?

– Это фазовое вращение, которое должно действовать перпендикулярно индуцируемой волне… Изображение, обратное двойке.

– Что, что? Откуда ты всё это взял?

– Не знаю. Но догадываюсь.

– И откуда?

Винс показал на монитор, на котором была открыта двести двадцать вторая страница. Бота сел на стул и стал читать. Через пару минут он, как показалось Винсу, с трудом оторвался.

– Тут ни слова об этом. Какой-то религиозно-мистический бред. Тебе пора завязывать с этими игрушками.

– Да, наверно ты прав.

-Винс откупорил бутылку с пивом и хлебнул из горлышка.

– О, какой кайф. Дай-ка мне айн пакетико.

Они сели за стол, Бота вывалил все чипсы в большое блюдо.

– Совсем другие яйца, старик.

***

На следующий день Винс наметил поездку, надо искать работу. Что-то проклюнулось стоящее, и требовалось личное присутствие.

Выходя из подъезда он столкнулся со странным типом. Высокий, черноволосый, с пронзительным взглядом, одетый в какой-то музейный то ли зипун, то ли камзол, незнакомец выронил антикварный браслет. Тот зазвенел и покатился в клумбу.

– Извините.

Надо было ещё заехать к Боту в универ. Бота руководил лабораторией и под его началом ещё числился институтский экспериментальный цех. Это не хухры-мухры. Только Винс никак не мог вспомнить, зачем ему надо было к Боте. Ну да по пути вспомнится.

Он влез в маршрутку и почувствовал, что его снова стало плющить.

Глава 4

Куда мы возвращаемся, вспоминая прошлое?

И почему считаем прошлым лишь яркие всплески картинок из своей жизни? Что-то личностное, собственное, окрашенное в наше к нему отношение.

Люди, события, и снова – люди, события…

Память избирательна и субъективна. Но ведь это ничего не объясняет.

На самом деле, прошлое – это та тончайшая материя, из которой соткана наша личность, наше «я». И прошлое – это информация, заложенная в эти ячейки памяти. Это выученная таблица умножения, прочтенные стихи, предпочтения, вкусы, опыты и ошибки. Обучение рабочим навыкам, умение читать и писать, способности, взгляды на происходящее – всё закладывалось в осознание тогда, давно.

И теперь, в настоящем, мы являем собой отпечаток нашего начала.

«Я» – это моё прошлое.

Мы не в силах изменить его, и не можем понять, что прошлое творится в каждую текущую секунду. Мы сами делаем и сделали себя такими, какие есть. Потому что настоящее в следующий миг становится нашим «я».

Воспоминаниями о себе настоящем.

Но в каждом из нас что-то заложено свыше. Какой-то непонятный алгоритм, команда. И, повинуясь этой команде, мы игнорируем необходимое и внимательно изучаем ненужное. Недоучиваем таблицу умножения и переучиваем словари.

Развиваем тело и забываем об интеллекте.

Нам нравится определенно одно, и не нравится неопределенно другое.

Мы не понимаем эпоху, в которой рождены. Зачастую эпоха не принимает нас, поскольку некоторые из нас её переросли ещё в момент рождения.

Тогда человек или превращается в подлеца, или напротив, бывает побиваем камнями за несоответствие этим общим стандартам…