Алекс Дроздов - Гримуары. Подземка. Хаска

Но есть страх более сильный, тот, что на порядок выше. Если из подворотни на вас нападает грабитель, убийца, отказывает двигатель самолета, или вы сорвались с утеса в пропасть. Вас накрывает волна паники, и сознание уже неспособно выполнять свои обычные функции. Тогда ужас охватывает все естество, от кончиков пальцев до пяток.

Страх запускает механизм скрытых резервов, защитных способностей. Их хранилище находится в подкорке, и в обычных условиях эти способности запечатаны, они – табу.

***

Страх Винса был совсем иного рода.

Когда сознание теряет все опоры, точки соприкосновения с реальностью. Когда становится ясно, что привычный мир больше не существует, и никогда не вернётся в прежнюю ипостась. Если всё человечество в один миг перестало существовать, всё – кроме тебя одного. Такой страх захватывает каждый нейрон, каждую клетку тела.

Абсолютное, полное одиночество во Вселенной.

Ум уходит в затяжной прыжок без приземления.

Навечно.

Без возврата.

Как в смерть.

***

Во рту пересохло.

Словно и не было никогда никаких эндорфинов. В голове Винса, как порывы ветра, проносились обрывки мыслей.

«Интересно, такое же состояние у самоубийц перед тем, как? Но я не хочу умирать…»

«Параноидально».

«А если осколок задел сердце? Тогда почему я жив?»

«Где-то я уже это читал. Когда? Точно, в детстве. Зеркало, которое разбили злые тролли… Осколок попал в сердце Кая, когда он распахнул окно».

«Тогда должна быть Герда».

Он не чувствовал холода. Он должен был пронизывать его до костей – в одной рубашке. Но его не было.

Винс попытался вспомнить, как он сюда попал. Но память повела себя странно. Он помнил про взрыв креста, что Бота исчез… Он обладал какими-то знаниями, навыками, помнил близких, друзей. Но изрядный кусок отсутствовал – о детстве, юности. Словно его кто-то стёр огромным ластиком.

И этот кто-то сейчас потешался над ним.

Винс закричал, но вместо крика из губ вышла оглушающая тишина. Он побежал по пустой улице, скользя по наледи, и остановился через метров пятьдесят, с удивлением уткнувшись в машину такси.

Она стояла у обочины перед светофором. Обычная машина, «Рено Логан».

Винс дернул ручку и нырнул в теплое нутро. Шофер, кавказец, уставился на него круглыми черными глазами.

– Куда эдэм, э?

Винс только открывал рот, как рыба, выброшенная на берег. Каким-то внутренним наитием он сообразил показать таксисту паспорт с адресом…

Дома хватило сил лишь захлопнуть за собой дверь и упасть на кровать…

***

Он проспал больше суток и проснулся к полудню от странного чувства – словно в квартире побывал чужой человек. Не незнакомый, а именно чужой. И что ему нужно зайти в спальню, и… там будет отгадка.

Рана на груди подсохла, и вокруг кровяной нашлёпки образовалась розовая кожа.

Он встал – в мятой расстегнутой рубахе, без носков, прошел в спальню.

Ноутбук выглядел так, словно по нему со всего размаха кто-то врезал топором. Две половинки монитора валялись на полу, а в столешнице зияла рубленая дыра.

– Топор, топор, – забормотал Винс и оглядел спальню.

Так и есть.

Топор был врублен в бетонную стену по самую рукоять, как раз в том месте, где висела его фотография с похода.

Рукоять была выполнена из красного дерева и отделана серебром с рубинами.

Глава 7

Винсу стало плохо, его мутило.

Он рванул ручку туалета и наклонился над унитазом. Спазмы сдавили гортань.

***

В прихожей звонил звонок.

– Да иду!

Он, тяжело дыша, вытерся полотенцем. Стало немного легче. Держась за стену, он добрел до двери.

Это был Бота.

– Ё-моё, ты куда исчез? Меня как шандарахнуло, как… Это что, мелинит был, мля? Ты куда пропал?

Винс смотрел на Боту ошалело.

– Я думал, что это ты пропал…

– Прикольно. Ну, ты как вообще?

– Оклемался вроде.

Бота прошёл в комнату, не разуваясь, прямо в куртке.

– Полный атас. Меня теперь из лабы потурят, там всё разнесло к чертям… Кстати, где твой ноут?

– Там, – Винс кивнул на спальню.

Бота шмыгнул в спальню, увидел остатки ноутбука и присвистнул.

– Фигасе. Это что, это кто?

– Когда я пришел, то оно уже так было.

– Дааа…

Бота поднял кусок блока за торчащий из него провод и заглянул внутрь.

– Пипец. От винта – одни кишки…

Он без надежды отпустил блок, рассматривая разрубленную столешницу.

– Винс, а ты последнее время ни у кого бабки не занимал?

– Хых.

– А соседей не заливал водой?

Бота глянул на стену и увидел топор.

– А это что за хрень?

– Это…топор. Вот я хотел у тебя спросить насчёт него.

Бота снял куртку, сапоги, зачем-то носки, и достал из кармана очки. Нацепив их на нос, он вперил взгляд в рукоять. Он был из тех ненормальных ученых, которые всё на свете забывают при виде непонятного, непознанного устройства.

– Иди, иди покури, не стой над душой. Я…сам, я сейчас разберусь. Да иди уже.

Винс вышел из комнаты. Снова начала болеть голова, и он подумал, что надо выпить таблетку. Или заварить кофе покрепче.

Кофеварка нагрелась. Он положил в рот две анальгинки, запил горячим кофе и вернулся в спальню.

Бота, в двух парах очков, уткнул нос в самое основание топора. Если бы сейчас выстрелили из пушки, он бы не обратил внимания.

– Ты пробовал его вытащить?

– Кого?

– Топор.

Бота оторвался от изучения артефакта.

– Это не топор.

– А что это?

– Смотри.

Бота дернул за рукоять, и она отделилась от стены, образовав выбоину. За ней потянулась проволока арматуры.

– Видишь, она к нему приварилась. Тут «болгарка» нужна. Сюда посмотри, – он показал на то место, где должно было быть лезвие. И Винс увидел вместо топорища продолговатую щель, заполненную водой.

По «воде» пробегала рябь, как по поверхности реки.

– Бота, я ничего не понимаю.

– Я тоже пока не понимаю. Но чисто интуитивно могу кое-что сказать. Эта штука работает на какой-то ядерной реакции. Скорее всего, нейтринной. Вода – идеальное хранилище силы. Её не смогли унести с собой, потому что тут типа такая мулька имеется. Чтобы запустить реакцию, нужен ещё один небольшой источник энергии, что-то вроде инициатора.

– Батарейка? – усмехнулся Винс.

– Точно, батарейка.

Бота нажал на выступ в рукоятке, и из торца выехал серебристый цилиндр. Небольшой, сантиметров десять длиной. На боку было заметно углубление-полоска, и в ней мерцала последняя метка, говорящая о разряде. Рядом Винс увидел градуировку, сделанную на непонятных символах, или буквах, напоминающих руны.

– Батарейка села, и арматура припаялась. Надо зарядить, и всё заработает.

Винс открыл рот.

– Ну ты даёшь!

– Это ты даёшь мне – тестер и зарядное устройство от мобилы.