Владимир Волкович - Чёрные вдовы

– Нет, дорогой, я не знаю, а зачем мне это знать, когда есть ты – мой любимый мужчина? Я уже планирую посетить самые экзотические страны, там ждут нас райские наслаждения.

– Да-да, конечно, моя милая, мы обязательно поедем.

– Пусть это случится поскорее. Мы с тобой вместе уезжаем за границу или расстаёмся. Я не хочу вечно ждать.

Донат Дмитриевич метался по Москве, он чувствовал себя в клетке, из которой нет выхода. Оставить Тарновскую уже не мог, но и ехать не на что. Кроме того, в душе его ещё оставалась доля ответственности за обещания, данные жене и детям по их содержанию, ведь иначе они останутся без средств.

Надо было сделать единственный шаг, надо было переступить через порядочность и законность, надо было прыгнуть в водоворот, из которого уже невозможно будет выбраться. И это пострашнее, чем прыжок из ложи на сцену по желанию женщины, которая завладела его телом, мозгом, жизнью. Он прекрасно понимал: для того чтобы остаться жить в Европе с Тарновской, требуется порядка ста тысяч рублей – огромная сумма.

В ноябре 1906 года Донат Дмитриевич застраховал свою жизнь в пользу жены и, похитив всю сумму денег клиентов, оставшуюся к тому времени в размере 80 тысяч рублей, бежал с Марией в Алжир.

Это известие всколыхнуло общественность Москвы. Коллегия адвокатов никак не могла найти серьёзную причину того, чего никогда не бывало в их среде. Успешный, умный, образованный юрист, талантливый адвокат с безукоризненной репутацией, серьёзный семейный человек, любящий своих детей, совершил проступок, нет, преступление, которое невозможно было объяснить иначе, чем внезапным помутнением рассудка.

Итак, четверо начали своё путешествие по заграничным весям: Донат Дмитриевич, Мария Николаевна, её сын Вася и гувернантка, по совместительству горничная, Элиза Перье. Для ответственного заграничного турне Тарновской понадобилась понятливая и преданная швейцарка, умеющая с готовностью выполнять разнообразные деликатные поручения, которые почему-то с ужасающей неотвратимостью случались в её жизни.

Алжир – дикая страна, но имеет большую протяжённость вдоль южного берега Средиземного моря, отсюда здесь тёплый средиземноморский климат. Путешественники провели в этой стране зиму, отдохнули от российских морозов и по весне двинулись в Южную Европу, сначала в Марсель, потом на любимый Лазурный берег, в Ниццу. Потом Швейцария и, наконец, Германия, где было так много интересного. Пока были деньги, их не считали, останавливались в самых роскошных отелях, где снимали сразу несколько номеров, посещали дорогие рестораны. Мария Николаевна обожала роскошь и размах, она ощущала себя повелительницей мира, когда перед ней в почтительном поклоне склонялись служащие тех мест, где она останавливалась.

Деньги подпитывают власть – восторженное чувство своей великости и вседозволенности, а власть рождает новые деньги. К этому Мария Николаевна прибавляла удивительные способности влюблять в себя мужчин до такой степени, что они превращались в её рабов и готовы были отдать за неё жизнь.

Но всему когда-то приходит конец, деньги у Доната Дмитриевича закончились.

– Я хочу тебе сообщить, дорогая, что денег у меня больше нет.

– Ну и что ты мне предлагаешь? Идти в нищие и стоять у перекрёстка с протянутой рукой? А может, поступить в бордель мадам Шабане у Лувра? Я наверняка буду пользоваться спросом.

– Что ты, что ты, дорогая, говоришь? Я не смогу жить без тебя.

– Ну, если не можешь жить, застрахуй свою жизнь на моё имя и застрелись.

Прилуков испуганно тряс головой:

– Ну зачем же так? Я что-нибудь придумаю.

– Хоть думай, хоть не думай, ты уже ничего не найдёшь. А зачем ты мне такой? Я дам тебе денег до Москвы и езжай в Россию.

– Меня там сразу арестуют.

Тарновская пожала плечами:

– Так что ты предлагаешь?

– Я клянусь тебе, что обязательно застрахуюсь, а потом застрелюсь, как это сделал барон. Но для получения страхового полиса нужно оформить дополнительные документы, а я ведь живу по поддельному паспорту и не могу появиться в России.

– Ладно, что-нибудь придумаем.

В коридоре Доната остановила гувернантка:

– Господин адвокат, сейчас самое лучше для вас – это уйти из жизни, – уговаривала Элиза Перье, – если вас не станет, моя госпожа и ваша любимая женщина всю жизнь будет вспоминать о вас с самыми тёплыми чувствами.

Прилуков прекрасно знал Марию и её «тёплые чувства». Но что ему оставалось? Он уже стоял на краю. Буквально за год он превратился из преуспевающего, уверенного в себе адвоката в преступника, рабски преданного своей любовнице. Даже если он сможет преодолеть неутолимую страсть к Тарновской, перед ним всего два варианта: нищета за границей или тюрьма в России.

Недолго думала Тарновская о судьбе отработанного ею мужчины, решила, что в путешествиях такой образованный человек, адвокат, пока не помешает. Пусть будет слугой и секретарём, где ещё она найдёт такого преданного ей раба? Ссудила Прилукова деньгами и решила отправиться в Венецию, город-сказку, притягивающий туристов со всех концов света. Здесь было, на что посмотреть и где предаться шумному веселью. Город с богатой историей, с необычной архитектурой, каналами, мостами, гондольерами, город, по которому можно гулять вечно, открывая за каждым поворотом необычное здание, кофейню, а то и особый венецианский бордель.

К началу двадцатого века начали обживаться острова, где желает отдохнуть элита с большими средствами, где никто не сможет помешать развлекаться.

– Донат, – уже приказным тоном, которым она всё чаще разговаривала с адвокатом, обратилась Мария к Прилукову, – будем жить на острове Лидо-ди-Венеция. Я прочитала, что там только что открылся шикарный отель в мавританском стиле.

– А как туда добраться?

– Приедем в Венецию, там, на южной оконечности за каналом, небольшой остров Святой Елены, оттуда ходит пароход до Лидо. На причале нас будет ждать экипаж.

Остров Лидо-ди-Венеция длинной стрелой протянулся с южной стороны Венеции, отделяя её знаменитую бухту от бурных волн Адриатического моря. Место тихое и спокойное, в отличие от набитой в любое время года туристами Венеции. Самое узкое место острова шириной один километр, длина 13 километров.

До отеля взяли экипаж и ехали полчаса. Остановились у необыкновенно красивого здания. Донат Дмитриевич прочитал на фронтоне: «Excelsior». Пока Мария Николаевна занималась с администратором размещением, заказывая несколько номеров, которые выразила желание посмотреть лично, Донат беседовал с дежурным об истории создания отеля.

Отель построил богатый предприниматель Николо Спада в веницианско-мавританском стиле по проекту знаменитого архитектора Джованни Сарди. Открытие состоялось совсем недавно, 21 июля 1908 года, на торжество съехалось 30 000 венецианцев и 3000 гостей со всего мира. Сразу было ясно, что построен он для высшего общества и богемы. Великолепный пляж с золотым песком, высокие сверкающие залы ресторанов, открытые веранды со столиками, богато украшенные номера различных цветов и оттенков с видом на море поражали воображение.