Владимир Волкович - Чёрные вдовы

– Конечно, ваше сиятельство, – ответила Эмилия, зная графа как общественного деятеля, представителя дворянского рода.

– Не могут ли дамы оставить нас вдвоём? – обратился Павел к сёстрам.

Те пожали плечиками, но с готовностью отошли в сторону. Тогда граф взял руку девушки, притронулся к ней губами и произнёс:

– Разрешите предложить вам руку и сердце?

Эмилия даже отшатнулась в испуге:

– Но ведь вам известно, что я иудейского вероисповедания.

– Ну и что, разве это помеха для того, кто любит?

– Мои родители никогда не дадут благословения на такой брак.

– А это мы ещё посмотрим, – решительно заявил Павел.

Как и следовало ожидать, Редеры ответили решительным отказом на предложение Комаровского, но Павел Евграфович не привык отступать. Он узнавал, в каком городе собирается выступать трио сестёр, и спешил туда, предварительно купив большую корзину цветов, которая после выступления торжественно выносилась на сцену. Так прошёл год. Эмилия, встречаясь с любимым, клялась, что искренне хочет принять православие и стать графиней Комаровской. Павлу нравилась решительная, смелая девушка, совсем не похожая на скромных еврейских барышень. Однако переубедить родителей не удавалось. У евреев, издавна живших среди других народов, существовал обычай – не поддаваться ассимиляции, сохранять свою веру и традиции.

Тогда Павел решил ввести в дело тяжёлую артиллерию, которой стал граф Луи Бонапарт. Принц Французской империи, внук младшего брата великого Наполеона Бонапарта, он до двадцати двух лет безбедно жил во Франции, но после издания закона об изгнании всех претендентов на престол уехал в Италию. Там поступил лейтенантом в уланский полк и вскоре стал капитаном. В 1890 году двадцатишестилетний Людовик Наполеон Бонапарт переезжает в Россию и поступает в 44-й драгунский Нижегородский полк подполковником. Император Александр III не мог оставить его в Петербурге, чтобы не подумали, что он поддерживает претендента на французский престол. Через год умер отец принца, и Луи вступил во владение замка Пранжен в Швейцарии на берегу Женевского озера. В 1895 году принц стал полковником и командовал 45-м Драгунским Северским полком. В это время с ним и познакомился Павел Комаровский, они были почти ровесниками и быстро стали приятелями.

В один прекрасный вечер к Редеру прямо в клинику на Петровке пожаловал сам Луи Бонапарт и своими манерами, и вниманием к еврею-дантисту произвёл такое впечатление на Марка, что тот, хотя и через силу, согласился отдать Эмилию за Павла.

Венчались молодые в церкви русского посольства в Вене, родители невесты на свадьбе не присутствовали, но находились неподалёку в Будапеште. Поселились Павел и Эмилия в родовом имении Городище. В 1898 году жена родила сына, которого назвали Евграфом.

Как и вся обеспеченная молодёжь высшего общества, супруги Комаровские мечтали поехать в заграничное путешествие.

– Эми, я предлагаю посетить Лазурный берег, там, в Ницце, бывает вся российская элита, можно встретить знакомых, приобрести новых друзей, отдохнуть и развлечься, – уговаривал жену Павел.

– Не возражаю, Павлуша.

Ницца – прекрасное место, центр знаменитого Лазурного берега Франции. Сюда стремились все сколько-нибудь состоятельные люди России. Эмилии в Ницце очень понравилось, она стала ещё свободнее и раскованней. Однажды, сидя в кафе на набережной и потягивая пиво, Комаровские услыхали русскую речь за соседним столиком. Молодая пара что-то бурно обсуждала.

– Я жил в Петербурге и знаю тамошние нравы лучше тебя, – громко выкрикнул мужчина.

Павел не преминул вмешаться, чтобы, как ему казалось, прекратить спор:

– Так вы из Петербурга? – обратился он к незнакомцу.

– Нет, я из Киева, но в столице довелось жить, – ответил мужчина за соседним столиком.

– А я так мечтал побывать в этом чудесном городе, – поддержал разговор Павел.

Вскоре молодые, пересев за столик соседей, вели оживлённый разговор. Они встретились и на следующий день, купались вместе в море, вечером ужинали в ресторане. Подружились и стали с удовольствием проводить время вместе. Комаровскому нравилась Мария, а та стала близкой подругой Эмилии. Молодые женщины доверяли друг другу свои тайны. Мария поделилась тем, что охладела к Василию, с ним в постели скучно, неинтересно, и она с удовольствием находит новые пассии для этой цели.

– А я только со своим Пашей, – делилась с новой подругой Эмилия, – мне с ним хорошо.

– Ах, Эми, ты не знаешь других мужчин, потому тебе не с кем сравнивать, – посвящала её в любовные тайны Мария, – а существует столько способов получения удовольствий и с мужчиной, и с женщиной.

– Да? – удивлённо спрашивала подругу Эмилия. – Даже с женщиной? Я ничего об этом не знала, нас в семье воспитывали в строгих нравах.

– А меня ещё в институте благородных девиц обучили этому. Так здорово! Как-нибудь попробуем, – таинственно пообещала Мария.

Вскоре Василий получил из Киева телеграмму о необходимости присутствовать при решении коммерческого дела, которым он занимался.

Вечером собрались на прощальный ужин.

– Всё, друзья, завтра уезжаю, – оповестил Василий, – жаль, конечно, расставаться. Мы прекрасно провели время.

– Счастливой дороги, – пожелал Павел, поднимая бокал.

– И вам хорошо вместе провести время, следите, чтобы Маришка не скучала, – шутя попросил Василий.

– Не переживай, – успокоил нового друга Павел, – обязательно постараемся, скучать не будет.

Слова эти оказались пророческими.

– Дамы, я встретил давнего знакомого, мы с ним были когда-то в Орловском губернском попечительском комитете о тюрьмах. Приглашает сегодня на ужин в ресторане, будет много интересных людей, – объявил Павел через несколько дней после отъезда Василия Тарновского. – Идём?

– Я бы лучше посидела с Эми, мы бы поболтали по-своему, по-женски, – предложила Мария, незаметно подмигнув Эмилии, – от обилия людей устаёшь, хочется тишины, покоя хоть на один вечер.

– Да, милый, – поддержала Эмилия, – сходи один, там тебе, наверное, будет интересней. Всё – разнообразие, да и прошлое вспомнить.

– Хорошо, – согласился Павел.

Вечером, когда Павел ушёл, женщины закрыли номер на ключ и занялись любовными утехами. Эмилия сначала стеснялась, всё спрашивала Марию, что нужно делать:

– Что, я должна раздеться?

– Обожди, сама тебя раздевать буду. Медленно и постепенно. А для начала поцелуй меня, да не так. Страстно, глубоко, как с Павлом, когда вы уже лежите. Вот так…

Мария наслаждалась Эмилией, особенно когда та переборола сдержанность и природную стыдливость. Она не торопилась и тем ещё больше возбуждала подругу. Они уже были в самом разгаре, когда внезапно повернулся ключ в замке и в номер вошёл Комаровский. Он был выпивший, но всё равно остолбенел на минуту от того, что увидел. Однако пришёл в себя, проявив находчивость: