Элеонора Брайтон - Игра

Антонио зачарованно, хотя его невозможно было уже давно чем-то удивить, как и Луиджи, смотрел на своего отца, удивляясь и восхищаясь впервые произнесенной столь пламенной речью.

– Боюсь не оправдать твоих ожиданий, папа. Думаю, что таких женщин больше нет, – произнес он, беря бокал с водой. – Ты и мама были просто единственными… Сейчас немного другое время и другие люди.

– Во все века, сынок, люди были другими. Людской род не особо-то и изменился за все эти столетия… также, как и само чувство.

– Отец, сейчас любовь, если ты ее имеешь в виду, стала более продажной, ложной,.. – он встретился со взглядом отца, – если можно так выразиться, одноразовой, как и все в этом мире.

– Ха-ха! Ну, что же оставайся в неведенье и тешь себя этой иллюзией, – отец весело улыбался и в его глазах сверкали искры смеха.

И впервые сын смутился, у него было такое чувство, что отец знал нечто такое, что не знал он, тот ему не сказал, не открыл тайну. Антонио даже почувствовал себя маленьким мальчиком, как тогда в далеком детстве, когда отец учил его управлять бизнесом, задавая всякие каверзные вопросы, как бы он поступил в той или иной ситуации. И сейчас похоже, было тоже самое, он не мог понять, как ему быть и что он упустил, у него было такое чувство, будто он что-то проглядел, не увидел, не изучил и не понял. Но он не мог понять, что именно. Ведь с детства он так хорошо выучил урок – как управлять и вести бизнес. А в данный момент он попал на совершенно зыбкую почву, о которой ничего не знал, а Антонио не привык чувствовать себя не уверенно, не привык не знать то, с чем он имел дело. Но ощущение неуверенности быстро прошло, сменившись чем-то другим… он даже не мог понять, что это конкретно было, но вино почему-то стало горчить, последний кусок лазаньи показался пересоленным, и кабинка в этом элитном ресторане была уже не столь уединенной, несмотря на приглушенный свет вокруг, ему показалось слишком броской золотая лепнина, слишком блестящий столик из красного дерева, короче ему показалось все как-то слишком…

Он прочистил горло и произнес:

– Ты же знаешь, что мой брак закончился неудачно… мы настолько не подходили друг другу, – попытался он оправдаться.

– Знаю, – твердо произнес отец, открыто глядя в глаза сыну, – но это было ясно с самого начала. Она тебе не подходила, хотя и была влюблена в тебя, как кошка.

– Хм! Да, не всегда хорошо, когда женщина влюблена, как кошка, – задумчиво произнес Антонио, пригубив вино. – Ты сам говорил…

– Ты что, до сих пор не можешь прийти в себя от своего брака? – перебил его отец.

Антонио откинулся на спинку мягкого, комфортного кресла, немного ослабив галстук.

– Нет, все уже давно в прошлом. Папа, на меня женщины, стоит мне куда-нибудь выйти, вещаются сами…

– Это правда, – согласился Луиджи, покручиваю за ручку маленькую чашку с кофе. Они помолчали, каждый думая о своем, потом отец произнес: – Через два года тебе будет сорок, у меня в твоем возрасте уже были вы двое – ты и Марко. Что мешает тебе жениться и завести детей?

– Детей сейчас можно завести и так, не обязательно жениться… существует такое понятие, как суррогатное материнство, – резко ответил Антонио, потому что часто повторяющиеся разговоры, которые в последнее время с ним вел отец по поводу внуков, немного стали его нервировать и доставать. – Прости, я не хотел показаться резким.

Луиджи только лишь довольно улыбнулся, словно получил желаемое, уверенно заметив:

– Суррогатное материнство в нашей семье будет только через мой труп. Слава Деве Марии в мире существует полно достойных женщин, тебе пора уже раскрыть глаза и осмотреться по сторонам. Деньги не скрасят твое одиночество в старости, уверяю тебя сынок, – в его глазах опять промелькнула грусть и даже тоска.

– Папа, давай оставим этот разговор. Я обещаю тебе подумать, хорошо? – он примирительно поднял ладони вверх, словно сдаваясь. – После того, как вернусь из Сономы и все там улажу.

– Отлично, – довольно произнес Луиджи, хлопнув ладонью по столу. Антонио, видя такую перемену в отце, подумал не начинает ли его отец страдать старческим маразмом в своем еще далеко не преклонном возрасте?

Оставшийся ужин прошел в тишине, каждый думал о своем. Когда они стали выходить из кабинки, отец произнес:

– Тебе нужно надавить на Паоло… пора уже взяться ему за ум. И передай ему, что я хочу его увидеть, пусть заедет к старику повидаться… а то я уже стал забывать, как он выглядит.

– Хорошо, отец, не волнуйся. Я заеду к нему сегодня, – вздохнув произнес Антонио. Господи, он так хотел оказаться у себя в пентхаусе, на верхнем этаже этой гостиницы, принять душ, может немного поработать, а скорее позвать Синтию, чтобы она удовлетворила его в сексуальном плане. Неделя была адской, он чертовски устал, да еще завтра ему придется тащиться в эту чертовую Соному и разбираться со всем этим дерьмом – наследством Сандерса. Будет у него хотя бы один день, когда он сможет ничего не утрясать, не разруливать, не решать, а просто пожить… пожить хотя бы один день в свое удовольствие.

Хорошо отцу спрашивать, когда он жениться? Для этого, по крайней мере, ему нужно просто время. Время встретиться и познакомиться, а самое главное, где познакомиться с такой женщиной, как была их мать.

Ему было 28, когда мама разбилась на машине. Он до сих пор помнил весь тот ужас и трагедию, через которую им пришлось пройти. Отец быстро сдал, в нем словно что-то угасло или умерло, он стал задумчивым, замкнутым, занимался бизнесом, но больше ничего. Никакой светской жизни, только последние три года Антонио удалось его вытаскивать в этот ресторан на ужины и то, только потому, что отель принадлежал их семьи. Отец постарел сразу же лет на десять, взгляд стал грустным, иногда у Антонио пробегал холодок по позвоночнику, когда он видел его взгляд.

Сам он очень тосковал по матери, по ее смеху, жизнерадостности, открытости, честности, она всегда его понимала и поддерживала, она к каждому сыну имела свой подход, была полностью в курсе всех событий их жизни, ему часто казалось, что отец многого не знал про них, а мама знала всегда все, своим каким-то шестым чувством она знала, что сказать, как поддержать, а когда и отругать. Да, и именно о такой женщине рядом с собой он и мечтал, о такой. Искрящейся, жизнерадостной с потрясающим смехом, умной, талантливой, доброй, когда-то ласковой и рассерженной, в общем разной, многогранной. Она с отцом по характерам была как огонь и лед.

Отец был прав, он искал не там, вернее, он и не искал, поскольку вокруг него постоянно крутились женщины, разных возрастов, все ухоженные, глянцевые, как правило, блондинки, но были и шатенки. Он любил женщин, все они были высокие, стройные и подтянутые. Он всегда появлялся с разными, если ему нужно было выйти куда-то в свет на очередное мероприятие, стараясь часто не встречаться с одной и той же, чтобы не давать ей надежду на продолжение отношений. Урок с Клер он выучил очень хорошо.