Мила Сербинова - Рифы любви

Как будущий дизайнер, Лика продумала и проработала каждую мелочь в своей квартире. Серебристо-синий уголок кухни, начиненный самой современной техникой, переходил в зону отдыха. Границей служил небольшой круглый стол с алюминиевой широкой основой и прозрачной столешницей в компании четырех блестящих алюминиевых стульев с плавным изгибом перехода от сиденья к спинке. В зоне отдыха господствовал совершенно круглый черно-белый диван без спинки. Находясь в самом центре комнаты, он вампирски приковывал к себе внимание. Усугубляли ощущение уложенные в два ряда вишнево-красные и белые подушки.

Пространство перед огромным, в полстены окном не было ничем занято. Никакие блестящие гардины в цветочек не мешали солнечному свету царствовать в этой квартире и закрывать панорамный вид сверху. По обе стороны от окна, как две колонны, ровными трубками спадали с потолка вишнево-красные, как и подушки на диване, тяжелые портьеры из плотной матовой ткани. Закрывались они автоматически при помощи специального пульта, но чаще окно оставалось открытым. На высоте семнадцатого этажа космос казался намного ближе. Отделяла от него только тонкая грань оконных стекол.

По центру боковой стены, контрастно темной, в отличие от остальных, по-королевски господствовал широкий телевизор в окружении коротеньких полочек из темного стекла. Каждая полочка была подсвечена с двух сторон крошечными лампочками. Дизайнерской блажью было и то, что на каждой полочке находился только какой-то один предмет. Например, на одной – только изогнутая, в форме спирали ваза для цветов из молочно-белого матового стекла, на другой – абстрактной формы статуэтка, на третьей – прозрачный стеклянный куб, закрепленный на одном ребре. Все безделушки в стиле постмодерна – вещи необычные и совершенно бесполезные, но стильные и полностью вписывающиеся в странный интерьер этой квартиры.

В ярко освещенном углу комнаты было рабочее место Лики. Книжные полки, широкий письменный стол, удобное кожаное кремового цвета офисное кресло с высокой спинкой. На столе, выстроившись в ряд, красовались три монитора. Мощный компьютер, способный поддерживать сложные дизайнерские программы, является первейшим инструментом архитектора. Далее, вдоль стены располагался уютный бежевый диван, на котором и спала Лика. Единственным украшением гладкой светло-серой стены была неизвестно что изображавшая абстрактная картина в красно-синих тонах и необычные, треугольной формы, молочно-белые светильники над спинкой дивана. Перед диваном был положен небольшой синий в белых треугольниках ковер, выгодно оттенявший серо-бежевый гладкий ламинат пола. Часть прихожей была перегорожена большим зеркалом, за которым находилась гардеробная и кладовка по совместительству. Единственная дверь вела из прихожей в ванную комнату с совмещенным санузлом. Обыкновенная ванная комната, удобная, с душевой кабиной, выложенная розовым кафелем, в общем, ничего интересного.

Лика с любовью продумывала и выбирала каждую мелочь для своего дома. Даже непримечательную снаружи входную дверь она обила изнутри натуральной белой кожей, сделав ее похожей на молочную шоколадку. Единственным недостатком этой квартиры было то, что она располагалась слишком далеко от института, в котором училась Лика. Добираться на занятия было очень неудобно. Лика записалась в автошколу и через месяц натаскивания на теорию и мучений на тренажере, получила водительские права. Водить машину Лику научил отец еще когда она училась в десятом классе, поэтому обучение закончилось быстро и без проблем. Лика не хотела транжирить деньги, но пришлось «разориться» на приличную машину. Выбор пал на подержанный Опель черного цвета. Надежная, практичная машина, да и людям показать не стыдно. Печально было осознавать только то, что после обустройства комфортной жизни в Москве, у Лики на счете остался всего один миллион. На какое-то время оставшихся денег, конечно, хватит, а что потом? Москва очень быстро съедает и не такие деньги!

Первые два курса в институте были непростым временем для Лики. Деньги, естественно, быстро закончились. Нужно было начинать самой зарабатывать, но как? После занятий в институте Лика бежала в малоизвестную дизайнерскую фирму «Дом мечты», где она подрабатывала дизайнером частных проектов. Лика в душе ненавидела эту фирму, но работа в ней позволяла хоть как-то сводить концы с концами. Местами очень трудно было угодить безвкусным и нелепым пожеланиям заказчиков, но, как известно, «клиент всегда прав».

Мечта Лики о собственном дизайнерском агентстве казалась далекой, как Полярная звезда. Но эта мечта была ее ориентиром в жизни и путеводной звездой. Лика была твердо намерена воплотить в жизнь свои необыкновенные архитектурные замыслы и самой же разрабатывать внутренний дизайн этих странных строений. Для нее богом в архитектуре был Антонио Гауди с его нестандартным подходом к пропорциям и формам, но и подражать ему Лика не собиралась. Она хотела создавать собственные фантастические сооружения, опережающие свое время и шокирующие воображение людей. Но когда же настанет это время творческой свободы? Пока что, Лике приходилось вертеться в тесных рамках фантазий мещан-обывателей. Она не понимала, почему люди достаток и собственную значимость ассоциируют с позолоченным убранством аляпистых гостиных, зеркалами и тяжелой, сделанной под старину, вычурной мебелью.

Сложнее всего Лике было в периоды сессий на заочном. Времени катастрофически не хватало, как и денег, но бросить учебу на дизайнера она ни за что не хотела. С одной стороны, стать всемирно известным архитектором и дизайнером – было ее заветной мечтой и целью в жизни, а с другой – при ее финансовых трудностях было бы преступлением бросать учебу, которая полностью оплачена. Лика не спала ночами, трудясь за компьютером над нескончаемыми учебными заданиями или над заказными проектами. К счастью, на здоровье она никогда не жаловалась. Даже в таких экстремальных условиях ей хватало сил и энергии все преодолевать. Лика за последний год сильно похудела, но это ее нисколько не портило. Просто она перестала быть похожей на себя прежнюю. Куда делось то милое девичье личико и мечтательное выражение сияющих голубых глаз? Лика стала выглядеть по-другому. Не хуже, чем была, но это была совсем другая Лика. У нее появилось совершенно новое выражение мрачноватой жесткости в глазах. На осунувшемся лице ее светлые глаза казались еще больше и притягательнее. Их ледяной блеск завораживал и одновременно, заставлял ежиться, как от холода, даже в жаркую погоду.

Лика нервничала за рулем, опаздывая на экзамен по «Истории мировой культуры». Основания дергаться у нее действительно были. На свою беду, Лика еще в начале семестра безнадежно испортила отношения с преподавателем.