Руфина Муртазина - 4 степень

–Уже поздно, мне пора. Прощайте.

–Позвольте подвести вас!

–Нет, спасибо, я поймаю такси.

–Но ведь уже поздно, Нью-Йорк, тем более, Бруклин, опасен для тебя, Джейн. Давай же, я не съем тебя.

–Мы перешли на ты? Хотя, ладно, так удобнее.

–Так что? – открывая дверцу машины, спросил Дэвид.

Усталость заставила меня согласиться. Я немного пошевелила мозгами и села в машину.

–Честно признаться, я всегда очень удивляюсь, когда вижу тебя вне сцены.

–Почему?

–Ты и та, что на сцене, такие разные.

–И в чем это проявляется?

–Как бы объяснить… когда ты там – ты богиня. Недосягаемая, величественная. Особенно когда поешь. Кажется, что дотронешься до тебя, и на пальцах останутся ожоги. А потом, когда я вижу тебя, выходящей из ресторана… так хочется защитить тебя. От всего мира, от всех, даже от тебя самой. Хоть я и чувствую, что ты сильная. Знаешь, сильные люди ломаются куда болезненнее слабых.

–Ты психолог?

–Нет, совсем нет. Я занимаюсь рекламой. Видишь вон тот стенд? Это моя работа.

–Оу, никогда не любила рекламу.

Он посмотрел на меня и улыбнулся. Я не переставала смотреть в окно, тоже при этом улыбаясь.

Почему-то, мне хотелось узнать его лучше. Кто он, как живет, кто его друзья, кто родители, женат он или разведен, есть ли у него дети. Хотелось узнать его, настоящего. Того, кого он прячет внутри себя, впрочем, как и я.

–В кого у тебя такой голос?

–Эм, моя мама очень любила петь и…

–А сейчас?

–Что?

–Сейчас? Твоя мама поет сейчас?

–Думаю, да, – задумчиво проговорила я.

–Это что-то личное, да?

–Ты и не представляешь, какое…

–А моя мать лежит в психиатрической лечебнице.

Я тут же повернулась к нему.

–Она писательница, – продолжил он, – точнее, была. Написала несколько книг, но отдала их не тому издателю, и свет так и не увидел их, к сожалению. Знаешь, это были очень хорошие книги! Я прочитал все. Она очень страдала из-за этого. Быть непонятым, непринятым для творческого человека – самое страшное. Думаю, ты понимаешь. Она целыми днями читала, писала, читала и писала. Отец никогда не поддерживал ее, ему казалось это полной чушью. Писательство для него не было чем-то достойным уважения. Он… он не принимал ее всерьез, никогда. А она его так любила… Потом… а потом все потекло к концу. Он начал задерживаться на работе. Не ночевал дома. В итоге, мама застукала его с какой-то девкой, у нас дома, на их постели. И все. Теперь она там.

–Мне… мне очень жаль. Поверь, я говорю искренне.

–Я верю. Знаешь, я давно ни с кем об этом не разговаривал. Почему-то, чувствую, что могу тебе довериться.

–Я не из болтливых, так что, будь уверен, это все останется между нами.

–Спасибо. Извини меня, пожалуйста, за то… предложение. Я просто был не в себе в тот вечер. Не знаю, что на меня нашло.

–Я не скажу, что такое бывает! но мы же люди, должны прощать друг друга.

–Сколько тебе лет? Извини, если это не самый лучший вопрос. Просто, ты так здраво рассуждаешь…

–Мне двадцать один.

–Всего двадцать один… я бы дал больше. Не внешне! А по твоим рассуждениям.

–Я иногда думаю, что мне лет сорок.

–О, ну не сорок точно! – улыбнулся он.

–Но тридцать пять есть, да?

–Тридцать пять есть мне.

–Тридцать пять?! Ой, прости, я просто не ожидала. Эм, ты не выглядишь на свой возраст. Я… я как-то удивлена.

–Я старый? – засмеялся Дэвид.

–Нет! нет, просто я не привыкла общаться с мужчинами старше двадцать пяти.

–У меня столько вопросов к тебе, не знаю только, откуда они все берутся! Мне кажется, я столько должен узнать о тебе, что в моей голове это вряд ли уместится.

В этот момент мы подъехали к моему дому.

–Начни с Google.

–В смысле?

–Набери имя «Джейн», посмотри, что оно значит. Прочитай характеристику моего знака. Кстати, я лев. Так, дальше. Можешь покопаться на моей страничке в Facebook и Twitter. Может, что полезное откопаешь. Ну, а там посмотрим!

–Ты удивительная девушка!

–О, нет-нет-нет, это сейчас было лишним. Я не удивительная и совсем не такая, какой ты представляешь меня себе. Поверь, ты разочаруешься. Спокойной ночи, Дэвид.

Я захлопнула дверцу машины, достала ключи из сумки, открыла дверь. Он уехал, когда я закрыла дверь изнутри.

У меня перед глазами стояло его лицо, когда он говорил о своей матери. А потом как оно менялось, когда речь заходила об отце. Это все так странно. Ты вроде должна ненавидеть этого человека, а потом просто понимаешь, что его душа такая же ранимая, такая же зараженная грустью.

Странно, но он вдохновил меня на что-то новое! Всегда так: потеряв одного близкого человека – начинаешь искать другого. Мне захотелось что-то поменять, я не хочу протухнуть под крышей своего дома. Хочу развиваться и жить! Я знаю, они этого хотят. Смотрят на меня и хотят помочь, но не могут. Кто может помочь мне, если я сама не могу? Итог – я должна жить. Полной, счастливой жизнью! Да, я многое пережила, у меня для счастья одна тоненькая нить… все остальное покинуло меня. Но если я потеряла кого-то, я должна помочь выжить другому. Господи, как жаль, что завтра во мне умрет мой нешуточный настрой на счастье.

–Проснись, лежебока!

–М-м-м, я не могу, – мычала я.

–Уже обед, я и так дала тебе выспаться! Знаешь, как я терпела, мне за это полагается награда, между прочим! Кстати, кто подвез тебя ночью? Прости, я любопытная.

–Стоп-стоп-стоп! Слишком много вопросов, а я пока не свежо соображаю. Я слышала что-то насчет награды? Так, сейчас я открою глаза, умоюсь и приготовлю печенье, хочешь?

–Ты сейчас говоришь, как заботливая мамочка.

–Не смейся! Я же сказала, не соображаю!

–Так, печенье я запомнила. Вставай и умывайся! Я жду подробности.

Как ни странно, проснулась я в какой-то другой жизни. Я так боялась вернуться в свою рутину, а мой внутренний настрой никуда не делся! Я просто тащусь! Уж простите за столь простоватые выражения чувств.

–Так, рассказывай!

–Давай по порядку, что тебя интересует? – почесав затылок, спросила я.

–Кто он!

–Не поверишь, но это тот самый мужчина, который счел меня за проститутку в тот вечер, помнишь?

–Что?! и ты так спокойно отнеслась к этому? Боже, это не ты!

–Эй, успокойся, послушай дальше!

–Ну, давай, – скептически посмотрев на меня, сказала бабушка.

–Он извинился передо мной, и, знаешь, мне кажется, он не так плох, каким показался нам сначала! Все совершают ошибки, он не исключение. Да и не мне его судить.

–Не суди саму себя строго и не осудят другие.

–Себя я всегда сужу строже остальных. Это же я. Я знаю подробности, знаю причины. Он тоже, наверное, не снисходительно относится к своей персоне.

–В принципе, ты права. Ну, и как он тебе? Машина у него, по крайней мере, меня удовлетворила.