Джейн КРЕНЦ - "Колдовство"

— Очень хорошо, — произнес он, оглядывая Кимберли поверх ободка бокала.

— Так и должно быть, ведь это вино «Виноградников Кавены», — сухо пробормотала она. — Оно прошло почти королевскую проверку.

— Я знаю, — он поболтал вино в бокале. — Должно быть, вы знали, что я приеду сегодня.

Она растерянно заморгала:

— Откуда я могла знать?

— Понятия не имею. Сдаюсь! Возможно, вы почувствовали это так же, как я почувствовал, что это вы звонили, — сказал Кавена, потягивая вино и продолжая наблюдать за ней.

— Простое совпадение, — заверила она его.

Кимберли обнаружила, что пытается отогнать тревожащее чувство близости, навеянное его словами. Эта бутылка стояла в кухонном шкафчике уже несколько дней, да и не только эта бутылка, но и несколько других. Странно, что она открыла ее именно сегодня. В таком случае…

— Ладно, возможно это было не просто совпадение, — согласилась она. — Я действительно думала о вас несколько раз сегодня, в этом вы правы. Вы правы также, что звонила именно я. Имя Кавена постоянно мелькало в голове, поэтому я машинально открыла именно бутылку с вашим логотипом.

— Хорошо, машинально, — любезно согласился он. — Реклама через подсознание. Мне следует рассказать об этом способе в моем рекламном отделе.

— Но это не объясняет того, почему вы не перезвонили мне, чтобы узнать, кто была та таинственная незнакомка, что звонила вам, — сказала она.

Кимберли потянулась к своей тарелке:

— И вообще, вы ужинали?

— Нет, не успел. Я сразу же поехал к вам.

— Хотите немного запеченной картошки с салатом?

— Это то, что лежит у вас на тарелке? — он посмотрел на еду, словно это было что-то инопланетное. — Ладно, я достаточно голоден, чтобы рискнуть.

Кимберли поднялась, чтобы взять еще одну тарелку, и осторожно положила немного картофеля ему на тарелку.

— Ну?

— Что “ну”? — Он взял тарелку и вилку и, зачарованный, стал наблюдать, как Кимберли без стеснения наливает острый соус на свою порцию.

— Ну, так почему вы не перезвонили, чтобы узнать, я ли это была?

— Потому что я уже неделю собирался приехать сюда. Ощущение, что звонили именно вы, лишь подтолкнуло меня приехать сегодня, а не в ближайшие выходные, — он осторожно наколол на вилку ломтик картошки.

— Что вы положили в эту штуку? — спросил он, глядя на тарелку.

— Все, что только было в доме.

— Да уж, интересный рецепт.

— Единственный в своем роде рецепт приготовления запеченной картошки, — ухмыльнулась она. — Одно из преимуществ одинокой жизни. Можно есть все, что захочется, и приготовить это так, как нравится. Хотите острого соуса?

Он на несколько секунд задумался, затем взял бутылочку.

— А почему бы и нет. Коль уж взялся за гуж, не говори, что не дюж.

Кавена оценивающе взглянул на Кимберли:

— Вы ведь довольны, что живете одна, да? Я понял это, когда мы познакомились два месяца назад. Вы довольно сдержанны. Вы всегда жили одна?

Кимберли покачала головой и мило улыбнулась.

— Я не считаю себя изолированной от общества. Я всего лишь независима и привыкла делать все так, как мне нравится. Так меня воспитали. Мы жили вдвоем, только мама и я. Вам может это показаться странным, ведь вокруг вас всегда куча родственников и все те люди, что работают на винодельне. А я бы просто с ума сошла от постоянного давления такого рода.

— Давления?

Кимберли кивнула:

— Чем больше семья, тем больше она от тебя требует. А в вашем случае есть еще и дополнительные давление и ответственность за персонал винодельни. Большинство этих людей для вас уже как семья. Вы рассказывали мне, что винодельня работает уже долгие годы, и, я думаю, есть люди, работающие там с самого ее основания.

Кавена медленно кивнул, его зеленые глаза разглядывали ее черты в свете огня.

— Вы правы. В моей ситуации от меня требуется очень многое.

— Ну, по крайней мере, вы находитесь на вершине этой горы, а не у ее подножия, — глубокомысленно заявила Кимберли. — Если уж кому-то приходится жить среди такого количества людей, то лучше, когда вы управляете ими, а не они вами.

— Да, в этом что-то есть, — холодно сказал он. — Но что-то мне подсказывает, что вы не захотели бы быть на моем месте.

Кимберли издала задушенный смешок:

— Ни за что на свете. Боюсь, я слишком привыкла к свободе, которую дает одиночество.

— Но возможно, вы не будете против разделить свою жизнь с таким же одиноким человеком, как вы.

Кимберли заколебалась.

— Что натолкнуло вас на такую мысль?

— Я прочел первые две книги из серии “Эми Солитер”: “Порочный круг” и “Незаконченное дело”.

Кимберли медленно улыбнулась:

— Вы меня удивили. Никогда бы не подумала, что вы за них возьметесь.

— Обязательства перед автором просто не могли не вызвать любопытство по отношению к самому автору, — сардонически заметил Кавена. — Чтение ваших книг может помочь унять это любопытство.

— Узнали что-нибудь новое? — уколола она, жалея, что он поднял эту тему о том, что он в долгу перед ней. Хотя, если уж быть совсем честной, то она действительно вспоминала сегодня о его обещании отплатить ей. Она вспомнила об этом, когда увидела иголку среди лепестков розы. Кимберли очень хорошо помнила последние слова Дариуса Кавены, сказанные два месяца назад. Весь день они всплывали в ее мозгу вместе с его образом. “Я хочу, чтобы вы дали честное слово, что если когда-нибудь случится так, что я смогу отплатить вам услугой, вы сразу позовете меня, в любое время. Вы хорошо меня поняли, Кимберли Сойер? Я приду, где бы вы ни находились”. Она поняла его тяжелый взгляд тогда два месяца назад. Поняла каждое его слово. Но тогда ей и в голову не пришло, что она может к нему обратиться. Вообще-то, какая-то ее часть предчувствовала, что будет довольно опасно для нее обратиться за помощью к Дариусу Кавене. Это предчувствие заставило ее сегодня несколько раз бросить трубку.

— Я узнал из “Незаконченного дела”, что мисс Солитер вполне может разжечь страсть, когда прилагает все усилия, чтобы завоевать расположение убийственно сдержанного начальника. И поскольку вы не убили ее возлюбленного Джоша Валериана в конце этой книги, то подозреваю, что он должен снова объявиться в следующей.

Кимберли грустно улыбнулась и, доев картошку, отставила тарелку в сторону.

— Он мне очень даже нравился.

— Эми Солитер тоже.

— Хмм… — пожала плечами Кимберли, намеренно дав уклончивый ответ.

— Это потому, что они с Эми очень похожи? Два одиночества? Они родственные души, да? Двое влюбленных объединяются против всего мира, абсолютно самодостаточные, независимые, в гармонии друг с другом. Они будут жить по своим законам, вместе попадать в различные передряги и спасать друг друга. Они будут жить нереальной жизнью без давления и ответственности за семью.