Сандра Браун - Грязные игры

Он остановил машину на обочине шоссе, опустил окно и закурил. Не выключая двигатель, он обдумывал варианты своих действий.

— Итаска, — повторила Лаура. — Слышал когда-нибудь?

— Нет, но я найду. — Грифф сжал ее плечи. — Отличная работа. Спасибо. — Он направился к двери. — Выключи свет, пока я буду выходить. И помни, что нельзя включать свет, если дверь этой комнаты не закрыта.

— Ты уже уходишь?

— Прямо сейчас. Надеюсь, Родарт получил не очень большую фору.

— Но неизвестно, правы мы или нет, Грифф. А если и да, то Мануэло мог давно уйти.

— Я попытаюсь. Он моя последняя надежда.

— Я с тобой, — решительно заявила она.

— Нет. Ни за что. Я не знаю, что…

— Я еду с тобой, — Лаура встала, но потом на ее лице вдруг появилось странное выражение, и она схватилась за низ живота.

— Что случилось?

— О нет.

Даже когда Грифф увидел кровь на ее ладонях, а потом пятна на трико, он не понял, что происходит, пока не увидел страдание в глазах Лауры.

— Господи.

— Мой ребенок, — слабым голосом сказала она.

— Лаура, я отвезу тебя в больницу. — Он протянул к ней руку, но она отстранилась.

— Уже ничего не сделаешь.

— Ты не знаешь.

— Знаю, — ее глаза наполнились слезами. — Я потеряла ребенка.

— Нет-нет, мы это остановим. Мы можем, мы это сделаем!..

— Где ванная? — она лихорадочно оглядывалась.

Он добежал до двери раньше ее и протянул руку, чтобы включить свет. Лаура проскользнула мимо него в ванную и закрыла за собой дверь.

— Лаура?

— Не входи.

Он прижал обе ладони к двери, уперся в нее и уткнулся лбом в дерево — никогда в жизни он не чувствовал себя таким беспомощным. Выкидыш. Он слышал это слово. Знал, что оно означает, но не представлял, что оно предполагает столько крови и столько отчаяния. Он чувствовал себя ненужным, бесполезным, беспомощным. Законы природы лишили его мужественности.

Эти минуты на пороге ванной казались ему вечностью. Несколько раз он стучал, спрашивал, как она и чем он может помочь. Лаура отвечала односложным бормотанием, которое ни о чем ему не говорило.

Несколько раз спускалась вода в унитазе. Струйка воды текла в раковину. В конце концов он услышал звук включенного душа. Потом душ выключился, и Лаура почти сразу открыла дверь. Она была завернута в полотенце. Его взгляд скользнул по ней, от мокрых волос на макушке до пальцев ног, а затем обратно, остановившись на ее глазах. Они покраснели и были наполнены слезами.

— Безнадежно?

Она кивнула.

Он привыкал к этой мысли, удивляясь боли, которая пронзила его.

— Болит?

— Немного. Как очень сильные спазмы.

— Ага, — кивнул он, как будто имел хоть какое-то представление о менструальных болях.

— Мне нужно что-то надеть.

Он заглянул ей за спину. Спортивный костюм влажной грудой лежал на полу в душе.

— Я что-нибудь найду.

— Как ты думаешь, у миссис Миллер есть прокладки?

Прокладки? Он был в замешательстве. Прокладки. Понятно. Если бы его спросили о «Тигровом бальзаме» или средствах от окаймленной экземы, он мог бы поддержать разговор. Микоз? Пожалуйста. Но он никогда даже не заходил в тот отдел супермаркета, где продаются предметы женской гигиены. По крайней мере, специально. Он никогда ничего не покупал для подруги, жены или дочери. Его знакомство с этими вещами ограничивалось коробкой с тампонами, которую его мать держала в ванной в тумбочке под раковиной. Он знал, что ими пользуются, и все.

— Я сейчас вернусь.

Он даже не подумал о том, что включает свет, когда вихрем пронесся по дому, открывая двери, которые держал закрытыми несколько дней. В спальне Миллеров он открыл общий шкаф. Одежда Коуча висела с одной стороны, одежда Элли с другой, внизу аккуратно стояли туфли.

Он сдернул с вешалки халат и начал рыться в ящиках комода, пока не наткнулся на белье Элли. Не такое откровенное и кружевное, как он видел на Лауре, но теперь сгодится любое.

Прокладки. Может, у Элли уже началась менопауза. Откуда ему знать, черт побери? Он обыскал ванную, но ни в одном из шкафчиков не нашел предметов личной гигиены. Может, в ванной для гостей? У Элли были племянницы, которые иногда приезжали погостить. Может…

В шкафчике в ванной для гостей он обнаружил запас туалетной бумаги, зубную пасту, мыло, одноразовые бритвы и даже завернутые в целлофан зубные щетки. Прокладки и тампоны. Молодец, Элли. Он схватил упаковку прокладок.

Лаура сидела на крышке унитаза, обхватив руками талию, неподвижно глядя в пространство и раскачиваясь взад-вперед. Она по-прежнему была завернута в полотенце. Он заметил гусиную кожу на ее обнаженных руках и ногах.

— Прости, что так долго.

— Не надо. Все в порядке.

— Ты замерзла, — Грифф набросил махровый халат ей на плечи. — Продень руки. — Он помог ей просунуть руки в рукава и запахнул халат поверх полотенца.

— Спасибо.

— Что еще нужно?

Ничего.

Он остался сидеть на корточках, вглядываясь в ее лицо.

— Ты уверена… Может…

Она покачала головой, разбивая его надежды.

— Там было очень много. Слишком много, чтобы это была ложная тревога.

— Ты должна поехать в больницу. По крайней мере, позвони врачу.

— Через день или два я пойду к врачу. Я знаю, что они должны убедиться, что вышло все. — Она с усилием сглотнула, чтобы, как ему показалось, сдержать рыдание. — Со мной все будет в порядке. Я должна была пройти через это. Это неприятно… — Она смахнула слезы со щек. — Но такое часто случается. Каждую десятую беременность. Что-то вроде этого.

Но этого не случалось с тобой. И со мной. Это было их общее горе. Он дотронулся до ее щеки, но она отдернула голову и встала.

— Мне нужно побыть одной.

— Я могу…

— Нет. Ты ничем не можешь помочь. Просто… — Она махнула рукой, чтобы он ушел.

Она реагировала так, как будто у него были клыки и когти. Даже его прикосновение было насилием над ее нежной женской плотью. Внезапно он застеснялся своих размеров и своего пола. Он встал и попятился к открытой двери, почему-то чувствуя себя огромным, неуклюжим и достойным осуждения. Он вышел из ванной и закрыл за собой дверь.

Когда Лаура появилась на пороге спальни, Грифф сидел на краю кровати, уперев локти в колени и закрыв лицо ладонями; его пальцы беспрерывно ерошили волосы.

Услышав ее, он поднял голову. Она чувствовала себя неловко, от подбородка до лодыжек завернутая в махровый розовый халат, принадлежавший незнакомой женщине. Грифф нашел для нее белье. Гигиенические прокладки. Даже с мужем она не обсуждала такие интимные подробности.

— Это я виноват, да? — спросил он.

— Ты?

— В отеле. — Он встал. — Я был груб с тобой.

— Нет, не был.

— Был. Я тащил тебя. Потом заставил бежать, ползти на животе через ту дыру, тянул тебя…