Николай Сухомозский - Ловушка для любви

— Какое теперь все это имеет значение?! Я жажду только одного — воздать мерзавцам по заслугам!

И начать хочу с Синклера.

Когда в кармане Клода запищал мобильный телефон, он вздрогнул. Чертовщина какая-то: он же его забыл на «явке»! Наконец врубился: это же его «секретная» трубка, номер которой знало буквально несколько наиболее доверенных лиц! Как он о ней забыл?!

Взглянул на крохотный дисплей. Желания разговаривать с кем бы то ни было отсутствовало. Но Патиссон!? Что верному старику-бессребренику понадобилось? Зная своего зама, не сомневался: произошло что-то из ряда вон.

— Слушаю!

— Добрый день, гозподин Вилкау и извините за безпокойзтво. Вы зейчаз заняты?

— Да! И очень.

— Тогда я буду краток.

— Говорите!

— Не так давно к нам в офиз позтупил очень зтранный, на мой взгляд, звонок. А только что он повторилзя.

— Что еще за звонок? — в голосе Клода прозвучало плохо скрываемое нетерпение.

— Понимаю, вам может показаться, что у зтарика Патиззона не взе в порядке з шариками-роликам, но это, змею ваз заверить, не так.

— Я так не думаю, — пересилил неуместное желание отключиться Клод. — Продолжайте!

— Абонент ни в первый, ни во второй раз предзтавитзя не зоизволил. Объязнил только, что на звязь пыталзя выйти лично з вами. Намекал на какие-то деньги. Зуммы не называл, но «пощипать», как он выразился, зобиралзя озновательно.

— Что за бред?!

— Не знаю. Поэтому и решил звязатьзя з вами. Кстати, мы тут над первым звонком размышляли. И пришли к выводу: уж не попытка ли это шантажа? Больно уж змахивает на оный.

Клод, ошарашенный последними событиями, не обратил внимание на это «мы».

— Кому понадобилось меня шантажировать?!

— Не знаю…

— Нет, это какая-то ошибка! Или, что вероятнее всего, звонивший ошибся номером.

— Подобное объязнение вряд ли подойдет.

— Почему?

— Тот тип прямо зказал, что изначально горел желанием побезедовать именно з вами.

— Он назвал мое имя? Или фамилию?

— Фамилию. Причем перекрученную. А когда я его поправил, заявил, что такая у ваз была… кличка.

— И как она звучала?

— Вилкаутзки.

— Тогда все понятно! Спасибо, господин Патиссон. Я уже знаю, кто звонил. И почему этому типу захотелось меня пощипать.

— В таком злучае, давайте заявим в полицию.

— Не сейчас. У меня нет времени. Я прерываю разговор.

Клод повернулся к Бинго.

— …говорю, может, разумнее всего обратиться в полицию?

— Не зли меня. И бывай!

— Не торопись!

— Почему?

— Я тоже еду! Уж больно не по душе, как мерзавцы с тобой обошлись!

— Право, не стоит! Зачем тебе лишние неприятности?

— А вот мои неприятности пусть тебя не колышут!

— Но мне нужно предварительно заскочить к брату. А это — противоположная намеченному нами курсу сторона.

— А Долк что, тоже обитает в Киншасе?!

— Где же еще? Ты разве не знал?

— Откуда? В первую нашу встречу я спрашивал о нем, но ты не захотел углубляться в эту, как мне показалось, не очень приятную для тебя, тему. Сказал только, что брат как был непутевым, так непутевым и остался.

— Так оно и есть. Но об этом — как-нибудь в другой раз. Жди меня здесь. Заодно пропустишь стаканчик.

— Лучше подожду на улице. Заодно подышу свежим воздухом.

Клод крикнул колдующему над коктейлями Пипо:

— Бывай! Все было отменно! Деньги — на столике.

— Уже уходишь? — разочарованно протянул хозяин. — Так быстро?

— Дела, Пипка, дела!

— Потерпят!

— Увы, неотложные!

Бинго в заведении тоже задержался всего ничего. Едва за посетителем захлопнулась дверь, Пипо, оставив коктейли, необычайно проворно для своей тучной фигуры кинулся в кабинку, где сидели Клод и Бинго. Деньги, небрежно брошенные на стол, его интересовали меньше всего…

Собственно, к брату он мчался по причине, не касающейся его идиотских звонков в «Фетиш». Именно в тот момент, когда Клод разговаривал со стариком, его внезапно осенило. И вследствие кое-что проявилось в мозгу, будто на экране широкоформатного кинематографа. А именно: человек, едва уловимо выворачивающий ногу ходьбе… Сцена, не дающая покоя вот уже много месяцев.

Так вот, впервые он увидел того в усадьбе Долка!

Братья отношения поддерживали весьма сдержанные. Клод на уровне то ли генетическом, то ли интуитивном сторонился живого автопортрета. Непонятный холодок между ними возник еще в юношеском возрасте. Когда у Долка появился бзик под названием «Мне надоело жить».

До Клода дошли слухи, что у единоутробного близнеца завязались малопонятные отношения с колдуном-самозванцем. Тот якобы обещал приобщить Долка к тайнам своего ремесла. И будто бы соискатель места главнокомандующего всей нечисти в результате этого самого «введения» в профессию схлопотал ни много, ни мало — венерическое заболевание.

Сколько в этом было правды, а сколько — вранья, Клод так и не узнал до сих пор. Но предпочитал пересудам не верить.

Впрочем, в данный момент Клоду не до экскурсов в историю довольно запутанных семейных проблем. Сейчас он страстно хотел узнать, кто тот таинственный незнакомец с едва уловимым изъяном в походке? Что его связывает с Долком? Слишком тесно все завязывается в общий странный узел. Совпадение? Или что-то иное? И если иное, то что?

Где, кроме братового дома, еще видел «уткохода»? Ведь память услужливо намекает: они встречались и потом. Где?!

Сегодня, даст бог, наконец, он расставит точки над «і».

Вот и пункт прибытия. Торопливо выбравшись из машины и не закрывая дверцы на ключ (долго задерживаться не собирался), направился во двор. Столь же причудливый, как и все в жизни брата.

— Каким, интересно, тебя каким ветром занесло? Небось косноязычный овощ нажаловался?

— Если ты о Патиссоне, то немедленно извинись!

— Еще чего!

— Он — блестящий работник. Можно сказать — талисман фирмы. И твоих издевательских эпитетов не заслуживает.

— Ладно, не кипятись! Я не имел в виду ничего обидного. Ни для тебя, ни для него.

— С тобой что-либо выяснять — что малую нужду против ветра справлять. Поэтому сразу перейду к делу, ради которого явился.

— Вижу, у тебя обширная повестка переговоров, — скривился Долк.

— А ты куда-то спешишь?

— Да. У меня образовался жуткий дефицит презренного металла. Но ты мне в его восполнении вряд ли поможешь. Хотя я и нырнул ниже ватерлинии — позвонил в «Фетиш». А сейчас собрался на встречу с человеком, который хотя и жмот, но в меньшей степени, чем родной братец.

— Я от своих принципов не отступаю: прежде, чем дать денег, должен знать, на что они пойдут?

— Значит, я свалял дурака, набрав номер твоей конторы. Ибо ничего объяснять не собираюсь. — А теперь — озвучивай свой наболевший вопрос.