Кэролайн Макспарен - Доверься мне

— А вы, случайно, не помните, где были в тот вечер, когда напали на Пря… э-э, на вашу жену?

— А что? — подозрительно спросил Норкросс. — Помнить через два года? Да ладно, хватит валять дурака.

— Большинство людей помнят, где они были во время важных событий.

— Ладно, ладно. Днем я был на факультетском собрании, а потом некоторые из нас поехали обедать в стейк-хаус, вы наверняка его знаете — в центре города, у реки. Там меня копы и засекли. Я поехал прямо к жене в травмопункт, потом мне пришлось ехать домой, довезти домой няню и извиняться перед ее отцом за то, что задержали ее допоздна. Будто это была моя оплошность. Пришлось еще и заплатить ей за переработку, хотя, слава те господи, она особо не кочевряжилась.

— Не знаете ли вы кого-то, кто мог совершить нападение?

— На мою женушку? Да нет, черт возьми.

— У нее была страховка жизни?

— Ну да, у нас обоих была. Кому какое дело до этих грошей?

— Просто уточняю.

Они поговорили еще пять минут, в течение которых Норкросс становился все пьянее и озлобленней, а потом Рэнди повесил трубку.

После того как Рэнди несколько успокоился, он вычеркнул Норкросса из списка людей, с которыми надо было побеседовать, но сделал это не ручкой, а карандашом. Если это ничтожество наняло кого-то убить жену, то подцепил он какого-то неполноценного типа с садистскими наклонностями. Неудивительно, что Прядка держала Микки подальше от детей. Он даже не поинтересовался, как они.

Рэнди чувствовал себя паршиво и, как только вместе с пиццей добрался до своего чердака, позвонил Прядке. Его чердак с каждым днем казался ему еще более одиноким. Если б он продал его за то, что купил, Хелена могла бы снять обе части своей квартиры. Или они бы купили дом, достаточно большой, чтобы поместиться там вчетвером.

Рэнди повесил куртку и прислонился к холодной стали входной двери. Он начал уставать от слишком большого пустого пространства. Он пресытился порядком. Ему хотелось, чтобы вокруг были Прядкины книги и детские игрушки.

По-прежнему пребывая в смешанных чувствах, Рэнди набрал Прядку — будто звук ее голоса мог помочь ему осознать, как смехотворна эта его идея.

Ответил ему Майло:

— Рэнди, ты только подумай! Я, Ви и Марси собираемся на пару дней в гости к миссис Фрэнсин. Как каникулы, только без поездки.

Рэнди предельно сконцентрировался:

— И как долго вы планируете там оставаться?

Рэнди постарался, чтобы его голос звучал возможно более обыденно. Что-то там намечалось. Возможно, Прядке поступила угроза, о которой она не хотела ему сообщать. Или она кого-то подозревала, что было одинаково плохо.

— Мама сказала — на несколько дней. Мы поедем к миссис Фрэнсин сразу после школы. Там целая куча малышни возраста Ви и много ребят моего возраста, на целую баскетбольную команду хватит.

— Марси едет с вами?

— Она говорит, что это будет здорово.

Рэнди надеялся, что Прядка просто расчищает место для их встречи наедине, чтобы была возможность побольше времени провести вдвоем. Возможно, чтобы они могли провести вместе целую ночь. Позавтракать за ее кухонным столом.

Но за этим могло скрываться еще что-то. Угрожал ли ей кто-то? Или она что-то вспомнила? Он не стал бы заставлять ее представлять себе того, кто на нее напал, ворошить воспоминания. Вряд ли она этого захотела.

А если б захотела? Он мог, по недомыслию, запустить нежелательный процесс. Она почувствовала, что не сможет по-настоящему любить его — любить? — пока насильник жив.

— Можно поговорить с твоей мамой, Майло?

— Ее пока нет дома. Но она придет через несколько минут. Я скажу ей, чтобы тебе позвонила.

Рэнди позвонил Прядке по мобильному, но услышал только сигнал голосовой почты. Она его избегала. Так, как он избегал Пейдж. Тогда Рэнди позвонил Фрэнсин. Она не пожелала дать ему информацию, что забирает к себе и Марси, и детей Прядки.

В какую бы игру они ни играли, он был намерен убедиться в том, что Прядка в безопасности. Это тревожный сигнал — она совершенно очевидно старалась устроить так, чтобы ее семья не попала под перекрестный огонь.

Это означало долгую, холодную ночь сидения в машине на углу, откуда он мог одновременно наблюдать входную дверь и черный ход ее дома. Если он постучит в дверь и попросит разрешения провести ночь у нее, она откажется от своих планов, в чем бы они ни состояли.

Он проверил, на посту ли охранница Аманды, захватил гаечный ключ и вышел из квартиры.

На следующее утро он уехал до того, как Прядка могла бы засечь его около дома. Ныло колено, поврежденное когда-то на баскетбольном матче, болели места, по которым колотили его ученицы, но все-таки он поспал, хоть и урывками. Полицейские из патрульной машины проверили его посреди ночи, передали сведения о нем по смене, так что больше к нему никто не приставал.

Хелене бы сильно не понравилось, если б она узнала, что он следил за ее домом.

Принявший душ, сытый и чистый, но далеко не отдохнувший, Рэнди притащился на работу за пять минут до того, как Гэвиган начал обычное утреннее совещание. Рэнди приводил в порядок свои записи, когда дверь кабинета Гэвигана распахнулась так, что хлопнула по тонкой стенке.

— Рэйлзбек, все вы, а ну живо сюда!

Они переглянулись и бросились в кабинет Гэвигана. Тот стоял у своего стола, глядя на маленький телевизор в углу. Его редко использовали по назначению, разве чтобы посмотреть новости и пресс-конференции полиции. В это утро, однако, телик был переключен на утреннее ток-шоу, идущее по четвертому каналу.

— Рэйлзбек, ты знал об этом?

Он прибавил звук.

— …Как было объявлено ранее, наши следующие гости — две местные жительницы, успешные женщины, у которых есть для нас истории о насилии, которое скрывается полицией, истории, которые необходимо послушать каждой женщине, живущей на территории нашего вещания. Я представляю вам госпожу Аманду Донован, одного из ведущих адвокатов Мемфиса по бракоразводным процессам, и ее подругу и товарища по несчастью профессора Хелену Норкросс.

— О господи, — сказала Лиз и упала в кресло.

— Дьявол и преисподняя, — выдохнул Джек Сэмьюэльс.

— М-да, — сказал Гэвиган. — Рэйлзбек, если ты знал об этом, то с этого полудня и до конца твоей жизни ты будешь сильно жалеть о своем молчании.

Рэнди, не отрываясь от экрана, потряс головой.

— Я поверить не могу… О чем они, черт побери, думают?

В течение следующих десяти минут они рассказали свои истории. Рэнди заметил, что Аманда и Хелена держатся за руки, словно поддерживая друг друга.

— Он трус, — сказала Прядка. — Он предупреждает свои жертвы, чтобы те ничего не сообщали полиции. Если же они сделают по-своему, это значит, они не усвоили урок подчинения. Он вернется и преподаст им другой урок. Заключительный урок.