Кэролайн Макспарен - Доверься мне

— Вы полагаете… — подсказала ведущая.

Рэнди не запомнил ее имя. Кэтрин как-то?.. Когда ни одна из гостий не ответила, ведущая продолжила:

— Вы обе написали заявления об изнасиловании в полицию. Что они делают, чтобы поймать это чудовище?

— Все, что могут, — сказала Прядка. — Они старательно работают над делами, но воспринимают преступления как серию разрозненных событий. Чтобы соединить их, не хватает времени, и нет достаточно улик, чтобы поймать ублюдка.

— А они предупредили население, что у нас орудует серийный убийца? Ведь он уже убил двоих, как вы сказали?

— Никто население не предупреждал, — вздернула подбородок Аманда, ее глаза превратились в щелочки. — Что, в моем понимании, безответственно.

— Вам обеим нелегко далось решение бросить такой вызов, — заметила Кэтрин Дэвис.

— Мы никаких вызовов не бросали, — возразила Прядка. — Полиция упорно над этим работает — так, как может без поддержки общественности. Поэтому мы и пришли на ваше шоу. — Она поглядела прямо в камеру. — Если вы жертва, которая не заявила о нападении, пожалуйста, позвоните в полицию. Вас направят к соответствующим детективам. Если вы осведомлены о чем-то, что могло бы помочь в задержании этого преступника, пожалуйста, известите власти обо всем, что знаете. В обоих случаях ваша информация будет держаться в секрете.

— Посмотрите на нас, — сказала Аманда. — Мы могли бы сойти за сестер. Это чудовище преследует женщин, которые похожи на нас, женщин, которые сделали карьеру и пользуются уважением. Если вы подходите под это определение, будьте особенно осмотрительны, но имейте в виду, что на определенном этапе он может начать преследовать и блондинок с голубыми глазами.

— Боюсь, наше время заканчивается, — сказала Дэвис. — Есть у вас что добавить к вашим ужасным историям?

Обе женщины посмотрели прямо в камеру.

— Человек, который напал на нас, — размеренно произнесла Прядка, — трус и неудачник, который не переносит успешных женщин.

— Лучше сдайся сам, — добавила Аманда. — Потому что полиция все равно тебя вычислит.

По телевизору пошла реклама, а у Гэвигана зазвонил телефон. У Рэнди одновременно зазвонили телефон на столе и мобильный. Гэвиган переключил свой аппарат на режим громкой связи.

— Те две идиотки нарисовали на своих спинах две большие красные мишени, — заговорил рассерженный голос на другом конце провода, которому не надо было уточнять свою принадлежность. — Это что, Страна дураков? Кто пустил этих двоих на телевидение?!

Лиз, Рэнди и Джек исчезли из кабинета, пока Гэвиган сидел за своим столом и, прикрыв глаза рукой, слушал своего начальника, выкладывавшего ему все, что думал о произошедшем. Рэнди представил себе, что станет следующим в пищевой цепочке, но звонок по городскому телефону был от Дика О’Хары.

Один из звонков по мобильному был из отдела связей с общественностью, вне всякого сомнения считавшего, что шоу попыталось выставить полицию некомпетентной.

Он припомнил слова Лиз «Ты свое получишь, гуляка Рэнди». Он принял это за шутку. А это оказалось совсем не шуткой. Рэнди чувствовал себя так, будто собирает свои внутренности, раскиданные по полу, и запихивает их назад, в утробу. А сердце его, наоборот, было совершенно холодно и пусто. Столько ран сразу, и из каждой хлещет кровь, да и мозги вряд ли находились в лучшем состоянии.

Как долго Прядка знала о том, что будет выступать этим утром в телешоу? Несколько дней? Недель? Конечно, знала уже тогда, когда они занимались любовью.

Она не сказала ни слова. А ведь это могло разрушить его карьеру.

Он любил эту женщину, черт побери! Он любил ее детей. Он уже воображал, как они могли бы жить общим домом.

Не говорить ему ничего, не дать ему шанса отговорить ее от необдуманных поступков — все это непростительно. Она не любила его по-настоящему, иначе никогда бы не совершила подобного.

Возможно, она просто решилась на самоубийство.

Его мобильный зазвонил снова. Рэнди захотелось швырнуть его через всю комнату. Вместо этого он взял трубку.

— Рэнди? — Голос Прядки звучал неуверенно. — Мне надо тебе кое-что сказать. Может быть, тебе это не понравится. Этим утром мы с Амандой…

— Я это видел. — Он прошептал эти слова, но на самом деле ему хотелось на нее накричать. — И мой начальник видел. И его начальник видел. Подозреваю, что весь западный Теннесси видел. Если тот, кто напал на вас, этого не видел, уверен, он засечет этот ролик на Ютуб или на Фейсбук.

— Ты расстроен.

— Нет. Я ошеломлен. Я думал, что влюблен в умную женщину. Вместо этого я обнаружил, что увлекся лживой идиоткой со стремлением к самоуничтожению.

— Влюблен?

— О, черт, да какая разница? У меня только одна настоятельная просьба, прежде чем ты забаррикадируешься в своем доме на всю оставшуюся жизнь. Поручи Аманде оформить меня опекуном Майло и Виолы после того, как этот ублюдок убьет тебя.

Несмотря на то что он пытался держать себя в руках, его голос становился все более угрожающим. Лиз и Джек, два других детектива, повернулись к нему спиной и делали вид, что говорят по телефону, давая ему хотя бы видимость уединения.

— Но Марси…

— …Не сможет защитить их. А я смогу. Возможно, зарабатываю столько же, сколько и она. И твой бывший не сумеет мне помешать. Мы с Марси сумеем прийти к соглашению.

— Ты говоришь, будто я уже умерла, — сказала Прядка.

Теперь уже она начинала сердиться.

— Я собираюсь сделать все, что в моих силах, чтобы предотвратить это. Но в случае, если мне не удастся поймать этого парня, давай сделаем все это прямо сегодня — ради блага детей.

— Ты ведь шутишь, правда? Я имею в виду, ты ведь это все несерьезно, да?

— До смерти серьезно, извини за каламбур. Будет гораздо проще, если мы встретимся у судьи Эксома сегодня днем и поженимся. Если я официально стану их отчимом, не надо будет оформлять документы на опеку.

— Ты с ума сошел. Ты только что назвал меня лживой идиоткой…

— Это не значит, что я не люблю тебя. Если захочешь, можем аннулировать все, когда мы поймаем его.

— А как я смогу аннулировать мужчину, с которым спала?

— Мы переспали прежде, чем ты сделала из себя мишень.

— Ну, если я выйду замуж, — что за тебя, в этом я сильно сомневаюсь, — я намерена использовать все возможности, чтобы стать счастливой и прожить с моим мужем до конца жизни. Что, как я могу судить по услышанному, тебя не слишком устраивает. Значит, случившееся не должно тебя слишком беспокоить, ведь так?

— От звонков скоро стены рухнут, — сказал Дик О’Хара, когда Рэнди, наконец, дозвонился ему.

Вместо того чтобы излить свой гнев, коллега выдал ему речь в стиле «скорей в печали, нежели в гневе», что было еще хуже.