Кристи Филипс - Хранитель забытых тайн

Десять дней непрерывных празднеств закончились, и Генриетта Анна вернулась во Францию, во дворец в Сент- Клод, к своему мужу. (У Генриетты Анны, кстати, было поразительно много имен: при дворе французского короля ее называли Генриеттой, Генриеттой Анной, герцогиней Орлеанской, Мадам; брат же с любовью звал ее Минеттой [47] Минетта — архаическое название минерала лампрофир. В природе встречается от темно-серого до черного цвета. . В этой книге, чтобы не запутаться, я называю ее только Генриеттой Анной или принцессой.) Она была связана несчастливым браком с Филиппом, герцогом Орлеанским, братом Людовика XIV. Герцог был гомосексуалист, обожал наряжаться в женское платье и носить дорогие женские украшения; к несчастью, эти черты его личности были еще не самые неприятные. По-детски легкомысленный и недалекий, жестокий и властолюбивый, завистливый и ревнивый, а также крайне мстительный, он обожал демонстрировать перед женой своих любовников: ее унижение, похоже, доставляло ему истинное наслаждение.

Все время путешествия Генриетта Анна уже чувствовала недомогание, но когда 29 июня у нее начались мучительные боли в желудке, она первая заподозрила, что ее отравили. Она даже была уверена, что знает, чьих рук это дело, а именно фаворита ее мужа, шевалье де Лоррена, которого Людовик удалил от двора (король Франции очень любил Генриетту Анну и часто выражал беспокойство по поводу дурного обращения брата с женой). Жестокие страдания Генриетты Анны и ее быстрая кончина — она умерла менее чем через сутки — укрепили это подозрение. Консилиум, составленный из английских и французских врачей, произвел вскрытие, и причиной смерти Генриетты Анны была названа cholera morbus, то есть холера. Но один из наблюдавших за вскрытием заявил, что ему не понравилось, как оно производилось; по его словам, «задача врачей как будто была не обнаружить истину, а скрыть ее».

Обнародование результатов вскрытия нисколько не способствовало тому, чтобы рассеять слухи об отравлении, которые сразу поползли при дворе французского короля и скоро добрались до Лондона. Как сообщают источники, Карл, узнав о смерти любимой сестры, был так подавлен горем, что слег и несколько дней не вставал с постели — такое с этим крепким и энергичным мужчиной случалось не часто. Новость о смерти английской принцессы, умершей во Франции при подозрительных обстоятельствах, сразу же возбудила патриотические чувства и без того враждебно настроенных англичан: они во всем винили коварных французов. Это вряд ли совпадало с планами Карла: ведь он намеревался направить энергию своего народа против Голландии. Смерть Генриетты Анны была политической ошибкой, и она поставила новый договор под удар.

Неизвестно, что чувствовал Карл на самом деле, но заверения Людовика в том, что никакого преступления не было, уже через несколько недель совершенно утешили его. Слишком много было поставлено на карту, чтобы делать из этого проблему (хотя неприязнь его к зятю не уменьшилась). Карл, Арлингтон и Кольбер де Круасси сделали все, чтобы подавить слухи и чтобы утрата важнейшего связующего звена между Карлом и Людовиком в лице принцессы никак не повлияла на заключенный ими пакт. Однако вскоре Карл понял: если он захочет развязать войну против Голландии, ему потребуется поддержка не только Арлингтона с Клиффордом, но и всех остальных его министров. Во Францию с совершенно бессмысленным поручением был послан герцог Бекингем. В течение нескольких месяцев он вел переговоры по поводу некоего пакта с Францией, заключение которого по недоразумению считал полностью своей заслугой, а в это время Арлингтон и Кольбер де Круасси смеялись за его спиной и потирали руки. Текст этого пакта почти полностью совпадал с текстом предыдущего договора, если не считать того, что в нем ни слова не было сказано об обязательстве короля принять римско-католическую веру. Новый договор стал известен под названием traite simule [48] Мнимый, притворный договор (фр.). . Он был подписан всеми пятью министрами Карла — членами печально известного Кабального совета, — трое из которых и не подозревали о предыдущем соглашении. Через несколько месяцев, в марте 1672 года, Карл объявил Голландии войну, и начались военные действия, которые стоили Англии многого, но не принесли почти ничего взамен. Карл так и не объявил о своем обращении в католичество (хотя на смертном одре он призвал католического священника, который и совершил обряд соборования), и тайный договор оставался таковым в течение ста пятидесяти лет. В1830 году доктор Джон Лингард опубликовал книгу «История Англии», где привел полный текст секретного договора, любезно предоставленный ему шестым лордом Клиффордом Чадлейским.

В 1673 году, накануне принятия Акта о присяге, Томас Клиффорд ушел в отставку и отправился в свое имение в Угбруке, забрав с собой все наиболее секретные политические документы, включая и этот тайный договор. (Арлингтон, также после принятия Акта о присяге подавший в отставку, по-видимому, опасался держать столь обличительные документы у себя в доме.) В 1930 году, через столетие после выхода книги Лингарда, другой историк, Кейт Фейлинг, обнаружил в Угбруке множество документов, также связанных с этим делом, в частности, переписку между Людовиком XIV и Карлом II, письмо Генриетты Анны Клиффорду, копии тайного договора на английском и на французском языках и подписанную копию секретного протокола; все вместе это рисовало яркую, поистине потрясающую картину тайных политических интриг в Европе семнадцатого века. Эти документы известны под общим названием «Клиффордовские бумаги» и ныне находятся не в архиве Тринити-колледжа, куда в своей книге поместила их я, а в Британской библиотеке. Несмотря на то, что большинство историков считает причиной смерти Генриетты Анны приступ острого перитонита, подозрения по поводу ее безвременной кончины полностью так и не опровергнуты. (Вторая жена герцога Орлеанского Елизавета-Шарлотта, принцесса Пфальцская, была твердо убеждена в том, что ее предшественница была отравлена.) Естественно, что вокруг всех этих событий остается еще много тайн, и это предоставляет самые богатые возможности для домыслов и спекуляций.

В романе «Хранитель забытых тайн» реальные и воображаемые события, как и реальные и вымышленные персонажи, составляют единое целое художественного произведения. Анна Девлин, Эдвард Стратерн, Джереми Мейтленд, мадам Северен, Теофил Равенскрофт и все жертвы убийцы автором вымышлены. Луиза де Керуаль, лорд Арлингтон, сэр Томас Клиффорд и Ральф Монтегю существовали на самом деле, как и доктор Томас Сайденхем, и, разумеется, Карл II, хотя большинство событий романа, в которых они принимают участие, полностью принадлежат фантазии автора. Однако Луиза де Керуаль действительно болела гонореей, которой ее заразил король (хотя на самом деле это случилось в 1674 году, на два года позже событий, описанных в романе), и эта болезнь принесла ей много страданий. В конце концов, она излечилась от этой болезни или, возможно, приглушила ее, и болезнь протекала не в столь острой форме. Оставаясь любовницей короля до самой его смерти в 1685 году, детей Луиза больше не имела. Доктор Сайденхем в самом деле исповедовал передовые взгляды своего времени, и его достижения в теории и практике медицины не утратили актуальности и в более просвещенном веке. Всякий, кому знакомо имя ученого и архитектора семнадцатого века Роберта Гука, поймет, что хотя Теофил Равенскрофт — персонаж вымышленный, он является не только оппонентом Гука в романе, но и его двойником. Имя Ральфа Монтегю также сохранилось в истории: это был «жестокий дамский угодник», гроза женщин, использовавший их для собственного преуспеяния. Это правда, что после смерти первой жены он стал ухаживать за очень богатой, но признанной психически ненормальной герцогиней Албемарлской, выдавая себя за китайского императора. С помощью ее денег он восстановил свой дом, выстроенный по проекту Роберта Гука и разрушенный во время пожара тысяча шестьсот восемьдесят шестого года. Монтепо-хаус, находившийся в районе современного Блумсбери, в пятидесятых годах восемнадцатого века был куплен британским правительством и использовался в качестве первого помещения для Британского музея.