Лаура Ван Вормер - Последний любовник

Когда я открываю дверь, кошка Саманта бросается ко мне, душераздирающе мяукая. Этот звук доводит меня до отчаяния. Я близка к слезам. Квартира Спенсера, сколько здесь всего было! Я так привыкла бывать тут, что это почти мой дом. Сказать по правде, здесь за пять месяцев я узнала о своем теле гораздо больше, чем за всю предыдущую жизнь. Сколько оргазмов я испытала на этой постели…

Мне ужасно одиноко, так же как и пушистой Саманте. Спенсер пропал, и я ничего о нем не знаю. Я так плохо о нем думала, а ведь с ним могло случиться что-то ужасное! Господи, всего неделю назад он принадлежал мне. Может, Спенсер не слишком понимал меня, но дорожил мной, это ясно. Вместо того чтобы заказать пиццу, он торчал на кухне сам, в фартуке и трусах. Если хотел поваляться в постели и посмотреть телик, всегда тащил меня с собой, потому что хотел прижиматься ко мне и обнимать меня.

А секс! Был ли это просто секс? Спенсер изучал меня, касался здесь и там, узнавал, чутко реагировал, если мое тело отвечало на его ласки. Ему удавалось доводить меня до предела, за которым уже ничего не соображаешь и все вокруг плывет и раскачивается! Мне всегда казалось, что Спенсер не просто занимается со мной любовью — он словно знает, что мне нужно: даже тогда, когда мы впервые оказались в постели, он делал именно то, что мне было нужнее всего.

Словно припадочная, трясу головой, пытаясь отогнать воспоминания. Чтобы отвлечься, вываливаю почту Спенсера на стол.

Что это значит? Господи, что все это значит?!

Не поймите превратно, мне не раз приходилось платить по счетам, и я знаю, как они выглядят. Но я никогда не видела такого количества счетов! Бывают счета обычные, бывают гневные, когда кредиторы устали ждать погашения задолженности. А бывают счета разъяренные, на грани судебного иска. И сейчас передо мной лежат все виды счетов — из банков, магазинов, агентств…

Черт, так выглядит почта человека, который погряз в долгах!

Но как это может быть? Спенсер получает около сотни тысяч в год! С другой стороны, он арендует шикарную квартиру и многое другое, не являясь владельцем собственности. В конце концов, он ездит на дорогой машине, которая ему не принадлежит! Ни один банк не дал бы ему кредит на ее аренду!

Я вижу конверты из Сити-банка, «Чейз Манхэттена», «Первого банка»…

Странно: за пять месяцев нашего знакомства я ни разу не видела, чтобы Спенсер пользовался услугами какого-либо банка, кроме карточки «Американ экспресс», которую ему предоставляло издательство. Уж не потому ли, что ни один другой банк не стал бы платить по его счетам?

Вот черт! Извещение, что за квартиру не заплачено с февраля! Письмо из автомобильной компании «Мазда», из компьютерного центра, красный конверт из «Найнекс», телеграмма из «Тайм-Уорнер», из книжного магазина на Мэдисон-авеню, от флориста, «Кинней-паркинг», «Коламбия-Хаус», за кошачий корм из магазина для домашних животных, из спортивного клуба…

Да это просто кошмар! Что происходит? Куда делись все его деньги?

Я поднимаю с пола Саманту и прижимаю к груди, к часто бьющемуся сердцу. Что мне делать? И должна ли я что-то делать?

Кошка начинает довольно и уютно урчать. Я беспокоюсь за Спенсера все сильнее. Если он так и не вернется, все эти долги придется выплачивать его родителям, а они далеко не богаты. С другой стороны, Спенсер может в скором времени вернуться и дать объяснение всем странным событиям, с которыми я столкнулась в последнее время.

— Саманта, малышка, не бойся, — бормочу я. — Тебе не о чем волноваться. Я позабочусь о тебе, пока не вернется твой хозяин.

Вернется ли он? Что, если он покончил жизнь самоубийством? Нелепая мысль втемяшилась мне в голову и никак не хочет исчезать. Ведь банкротство вполне может послужить поводом для того, чтобы свести счеты с жизнью.

Знаю, вы наверняка меня не одобрите, даже, быть может, назовете дурой, но я не смогла оставить все эти письма без ответа. Хотя бы некоторые из них.

Прежде всего распечатываю конверт с просьбой погасить задолженность за квартиру. В поисках ручки открываю ящик стола. И тут у меня дух захватывает от ужаса. Ящик полон нераспечатанных конвертов, непогашенных счетов и квитков. Мне становится нехорошо, даже колени подкашиваются. Что, черт возьми, происходит?!

Ладно, поищем среди этого барахла самые горячие долги — те, что не могут ждать. Итак, договор аренды я заполнила: вышло где-то две с половиной тысячи. Что еще? Телефонная компания, задолженность за три месяца — порядка шестисот долларов за междугородние разговоры. Господи, куда это он столько звонил? Взглянув на распечатку, понимаю, что звонил Спенсер в Коннектикут, то есть мне. Ладно, я выписываю чек на 638 долларов с мелочью. Конверт из «Мазды»: два месяца просрочки, триста пятнадцать баксов плюс штрафы — итого 587 долларов.

Ах да, счет за услуги ветеринара и счет из магазина за кошачий корм — около трехсот баксов. Конверт от владельца стоянки в подземном гараже… Спенсер не платит за парковку с ноября, и кредитор грозится конфисковать машину в счет долга. Боже, да тут счет больше чем на тысячу! Скрепя сердце выписываю очередной чек.

Выходит немало. На моем счете в банке остается не так уж и много. Надеюсь, Спенсер сумеет компенсировать мне эти затраты. Черт, пусть только попробует не компенсировать!

Я подъезжаю к дому в Каслфорде, когда часы показывают уже полпятого утра. Саманта сопит на соседнем сиденье.

Захожу на кухню и выставляю мисочку и лоток для кошки. Я выжата, словно лимон. Пока Саманта ест свой корм, варю себе пару яиц и поджариваю тост. Попутно проглядываю газеты и слушаю автоответчик. Поспать немного или уже слишком поздно?

Усталость берет свое, поэтому я с трудом бреду в ванную, чищу зубы и после этого заваливаюсь в постель. Мне тотчас начинает сниться Спенсер.

Да оставь ты меня в покое хотя бы во сне!

Субботнее утро. Я открываю глаза и сразу вижу Саманту, свернувшуюся на моей груди прямо в круглом пятне солнечного света. Рассеянно щекочу ей живот.

У Спенсера явно проблемы. Его счета кричат об этом, не говоря уже о его загадочном исчезновении. Куда он успел потратить столько денег? Ведь он немало зарабатывает. Или он помогает родителям, которые смертельно больны? Как иначе объяснить его фактическое банкротство?

Я даже не стала вчера открывать конверты от «Барни» и от «Хьюго». Там Спенсер покупает себе костюмы — он любит хорошо одеваться. Раньше меня это восхищало. Теперь, в свете происходящего, приводит в ужас.

Иду на кухню, чтобы сварить себе кофе. Автоответчик голосом Кейт Уэстон интересуется результатами моей поездки. Тотчас перезваниваю. Про счета я говорить не собираюсь. Только о том, что Спенсера не нашла.