Лаура Ван Вормер - Последний любовник

— Тридцать три С.

— Быстро найдите хоть что-нибудь! — бросает девушка Глену. — Пока займемся лицом. — Она деловито закатывает рукава, словно собирается разукрашивать мою физиономию отнюдь не кисточкой.

— Синяки и ссадины не ретушируй! — командует Венди. — Пусть будет видно, что она побывала в передряге.

Появляется еще один человек, продюсер выпуска. В гримерной становится душно.

— Диктуй вопросы, которые Александра может тебе задать, — приказывает он, даже не представившись. — Сверься со списком. — Это он говорит Венди.

— Что еще за список? — возмущаюсь я.

— Скайлер снабдил меня списком слов, которые нельзя произносить в эфире, — поясняет Венди.

— Неужели?

— Говорю же тебе, мы старые друзья. Я в курсе происходящего. Поэтому в «ДБС» согласились на короткий отчет, чтобы по окончании расследования ФБР дало добро на настоящий репортаж с подробностями.

— У Сары тридцать второй Д. Если тебе подойдет, — бубнит Глен, — она одолжит тебе.

— Думаю, за неимением лучшего пойдет и тридцать два Д, — вздыхаю я, осматривая грудь девушки. Вроде должно быть впору.

Глен протягивает мне сотовый:

— Александра просила передать тебе, что рада твоему возвращению. И позвони матери, она волнуется.

Я тотчас звоню в Каслфорд. Мама ужасно рада слышать мой голос.

Мое неожиданное появление в вечерних новостях должно стать серьезным шагом в карьере. После этого ни один канал не откажется со мной сотрудничать. Если, конечно, я потеряю работу у Александры. Дай Бог, чтобы этого не случилось.

Интересно, каковы планы Александры относительно меня? Может быть, она позволит мне позднее полностью написать репортаж о произошедшем, чтобы потом дать его в самое выгодное время, когда миллионы зрителей торчат у экранов телевизоров? Но до тех пор, пока семья Презарио в опасности, я не имею права излагать материал в полном объеме.

Я так устала, что почти вваливаюсь в интервью-студию. На мониторах — выпуск погоды. Пока я устраиваюсь в кресле, мне цепляют на воротник микрофон. Я никак не могу сосредоточиться, голова похожа на пустую бочку, и мысли болтаются в ней, гулко стукаясь друг о друга. Такое ощущение, что мое собственное тело не принадлежит мне. Я абсолютно не волнуюсь (видимо, на это не осталось сил), но руки и ноги немного дрожат — от слабости.

Ко мне подскакивает один из ассистентов, протягивает банку колы.

— Александра сказала, чтобы ты немедленно сделала несколько глотков.

Продуманный ход. Мой босс знает, что я валюсь с ног. Торопливо открываю банку и залпом выпиваю половину содержимого. Спустя буквально пару минут мне становится немного лучше: сахар побежал по сосудам, подкармливая обессиленное тело.

Выпуск погоды заканчивается. Камера поворачивается к Александре, которая обещает после короткой рекламы сенсацию. На мониторах — ролик с приземляющимся вертолетом ФБР. В это время Александра буквально взлетает с кресла — верите ли? — несется ко мне и быстро усаживается рядом. Кто бы мог подумать, что женщина, с таким достоинством читающая новости с экрана вашего телевизора, обладает такой прытью!

— Ты умница, — шепчет она.

Затем делает несколько быстрых пометок в лежащих перед ней листах, выпрямляется, красиво кладет ногу на ногу и поворачивается ко мне. Александра готова к интервью. На лице ее написан такой интерес, словно она на самом деле с нетерпением ждет моего рассказа. Прежде чем камера поворачивается к нам, Александра адресует мне ободряющую улыбку.

— Три, два, один…

На камере зажигается красный огонек. Лицо Александры крайне серьезно. Она объявляет, что в студии находится репортер канала «ДБС» Салли Харрингтон, «которой чудом удалось спастись из дома, разнесенного в клочья». Александра предлагает зрителям подробности «ужасающих событий, в водоворот которых затянуло ни в чем не повинную молодую женщину Салли Харрингтон».

Мне с трудом удается подавить улыбку.

В «ДБС» уже распорядились, чтобы мои вещи перевезли в отель «Времена года», а мне посоветовали хорошенько выспаться. Собственно, этим я и занялась. Я спала и спала. Проснувшись, поела и снова провалилась в глубокий сон. Наконец, в субботу утром, снова став самой собой, я решила проверить свои сообщения и позвонить близким. Сначала я позвонила матери и Маку и с удивлением узнала, что Роб приехал в Каслфорд «поддержать» маму.

После этого я поговорила с Бадди, а затем связалась с Дагом.

— Что ты делаешь в Манхэттене? — удивляюсь я.

— А ты как думаешь?

— Да понятия не имею! У тебя семинар? В чем дело?

— Харрингтон, ты просто непроходимая тупица.

— Слушай, я как раз достаточно отоспалась для того, чтобы придушить тебя собственными руками! Быстро говори, что с тобой случилось!

— Я приехал в Нью-Йорк, потому что (хочу тебе напомнить) ты пропала без вести и куча народа искала тебя. Я боялся, что с тобой что-то случилось.

— Но ведь я звонила маме, а она должна была связаться с тобой.

— Я не столь наивен, как твоя мать. Понятное дело, что ей ты не сказала и половины правды. «Привет, мамуля, слышала про бомбежку? Я, кстати, там была». А потом ты р-раз! — и пропала. В полиции Нью-Йорка мне сказали, что тебя нет уже несколько дней.

— Ой, Даг…

— Мне было не до шуток, Салли. Я просто сел в машину и отправился в «ДБС». Там же всегда знают больше простых смертных. — Смеется. — Я понятия не имел, как мне найти твою Александру. А меня просто взяли и провели к ней. Это она распорядилась. Чуть позже мне сняли комнату в отеле.

— Здорово!

— Это точно. — Пауза. — Слушай, Салли, думай обо мне все, что хочешь, но я люблю тебя. Ничего не могу с собой поделать. Мысль о том, что ты могла погибнуть, сводит меня с ума.

Мои глаза наполняются слезами.

— Мне кажется, я тоже все это время не переставала тебя любить.

— И что прикажешь теперь делать? Что ты будешь делать, Салли?

Хорошенький вопрос!

Набираю другой номер. В голове каша.

Голос Спенсера:

— Да?

— Ты уже можешь говорить?! — кричу я.

— Могу… только не прощи меня шкажать што-то со жвуком «ш».

Я облегченно смеюсь:

— Ты снова становишься самим собой.

— Мне жначительно лучше. Но не жнаю, где я находилщя вще это время.

— Где-то на побережье, как мне сказали. — После похищения Спенсера, как я узнала, люди Арленетты воспользовались его кредиткой, чтобы оплатить рейс до Гонолулу. Этакая попытка сбить со следа. На самом деле Спенсера держали где-то на старой барже, когда-то принадлежавшей «семье».

— Я вообще не понимал, где нахожусь.

— Тебя просто заперли?

— А потом мне удалось выбраться наружу, на палубу. И што дальше, думаю? Темно, ш борта даже жемли не видно. А тут еще этот парень пришел проверить, как я шебя чувштвую. Пришлось прыгать вниж. Мне повежло — я упал в трюм шудна. Даже не жнаю, что было хуже: боль или вонь вокруг. Предштавь, каково было моим жубам, ешли я упал мордой на кучу штарого ржавого жележа.