Лаура Ван Вормер - Публичное разоблачение

— В тот же год он построил и придорожную закусочную Престона, — сказала я. — Она тоже недавно взорвана.

— В то время он построил также кегельбан, — сказала мать, как бы размышляя вслух. — В прошлом году Фил выкупил его и уничтожил, а землю продал муниципалитету.

— Правильно, — сказал Бадди. — В этом ключ к разгадке. Он все выкупил, уничтожил, не оставив следов. После того как были взорваны автомагазин и придорожная закусочная, в Каслфорде не осталось ничего из того, что им было построено в тысяча девятьсот семьдесят седьмом году.

— Другими словами, — мрачно заметила мать, — нет никаких доказательств.

Никто из нас не проронил ни слова.

— Твой отец задушил бы Фила собственными руками, если бы знал, какой опасности он подверг жизни детей, занимавшихся в гимнастическом зале.

— Дело в том, миссис Харрингтон, — сказал, вздохнув, Бадди, — что убийца Тони Мейерза взят под стражу, но на этом цепочка свидетельств обрывается. Мы не знаем, кто его нанял. Думаем, Филип О'Харн преднамеренно использовал недоброкачественные материалы в четырех зданиях, построенных им в семьдесят седьмом году, которые инспектировал и одобрил Хал Филдз. То есть все, что у нас имеется, это только обломок одного здания. А так как все остальные были скорее всего куда-то вывезены, мы не можем связать все воедино.

— Но это не так, — сказала мать. — Одно здание все еще стоит. Магазин «Бакалея — гастроном» в Уоллингфорде. Я знаю, что он построен в том же году. — Она нахмурилась.

— Вы уверены, миссис Харрингтон? Потому что этого здания нет в нашем списке.

— Я точно знаю, что Фил начинал строительство этого здания. Я знаю, потому что позднее его уволили, так как бригада его была малочисленной и разбросанной по многим объектам, одним из которых был гимнастический зал средней школы.

Машины стояли в пробке вдоль Силвер-авеню, и люди задавались вопросом, какое же преступление расследует целый батальон полицейских. Я тоже стояла рядом с Бадди. Моя шея нестерпимо чесалась под воротником-шиной. Я наблюдала, как полицейские специалисты разбирают стены. Рядом Мак; он здесь вместо матери, которая встречает моего брата в аэропорту Брэдли.

Менее чем через час все стало известно. Никакой некачественной арматуры. Вообще ничего некачественного.

— Полагаю, мы правильно все же поступили, — пробубнил Бадди, глядя в сторону, — иначе О'Харн взорвал бы и это здание.

— Ну, — шутил мой брат зевая, — теперь следует посадить Джонни-Боя в клетку в центре города и следить, кто попытается его убить.

Ему понадобится много часов, чтобы добраться до своего дома в Колорадо, но он никак не хочет лечь спать, боясь упустить хоть малейшую подробность, Ему было всего пять лет, когда умер папа, но когда я сегодня встретилась с ним, то сразу увидела в его глазах то же сияние, которое раньше видела в глазах матери.

— Премного благодарен, — сказал Джонни-Бой моему брату.

Мы с Робом и Джонни-Боем сидели в конференц-зале полицейского участка. Бадди входил и выходил, согласуя свои действия с начальством. ФБР ничего не интересовало, кроме возможной связи между человеком, убившим Тони Мейерза, и мафией, занимавшейся утилизацией отходов на Лонг-Айленде.

— Можем напечатать на первой странице об обнаружении обломка здания, — предложила я.

— И публично признать, рявкнул от двери Бадди, — что у нас нечего сравнить с ним и что мы не можем с уверенностью утверждать, что он от гимнастического зала.

— Думаю, нам надо обратиться к жителям, — продолжала настаивать я. — Мы должны найти кого-то, кто что-то знает о той ночи или что-то видел. А может, узнал позднее.

— Согласен, — сказал Джонни-Бой.

— Ты определенно не можешь выступить публично, — сказала я. — Предполагается, что ты вообще не существуешь.

Джонни-Бой скрывался у Кармеллы. Бадди вытащил его оттуда, чтобы произвести сенсацию.

— Прошло уже более двадцати одного года, — сказал Роб. — Может, это уже и не преступление за давностью лет?

— На убийства это не распространяется, — заметил Бадди.

Мы все замолчали.

И тут меня осенило. Эврика! Я знаю, кому позвонить. Я знаю, кто поможет.

Сам Уилл Рафферти, исполнительный продюсер «ДБС ньюс», приехал с командой в дом матери в понедельник в одиннадцать утра. Наша семья — мать, Роб и я — расселась вместе с ними вокруг обеденного стола, и мы начали излагать им свою историю. Около часа, когда мать пыталась заставить нас съесть сандвичи и салат, Абигейл яростно залаяла на крыльце. Я выбежала из дома и увидела сидящую на корточках Александру, подставляющую Абигейл лицо.

— Большое спасибо, — сказала я после того, как она, дав Абигейл возможность лизнуть ее в последний раз, распрямилась.

— Интересная история, — сказала Александра, вздрогнув при виде моих черных синяков под глазами и воротника-шины на шее.

Я пригласила ее в дом. Александра отрекомендовалась моей семье, села и сразу приступила к делу. В три из «ВСКТ» в Нью-Хейвене приехала телевизионная машина. В пять мать снова подала сандвичи. В семь тридцать группа телерепортеров рассредоточилась по всему округу.

Я поехала домой. На заднем дворе я обнаружила Спенсера, бросавшего Скотти теннисный мяч. На Спенсере старые спортивные шорты и футболка. В этой одежде он выглядел совсем по-домашнему.

Сила лежала на полотенце.

— Ты все еще здесь?

— Салли! — Он бросился мне навстречу. — Как идут дела? Я хотел позвонить тебе, но потом передумал. — Он чмокнул меня в щеку.

— И хорошо, что не позвонил, — ответила я зевая. — Все было так долго, что казалось, никогда не кончится. Все равно что совещание НАСА в доме моей матери. Однако им с Робом понравилось. Хотя бы что-то сдвинулось с места.

— А что думаешь ты?

Скотти протиснулся между нами и прижал к бедру Спенсера слюнявый мяч, давая понять, что хочет продолжения игры.

— Ну разве ты не разбойник? — спросила я Скотти, наклонившись к нему. — Нет, не смей прыгать, хороший мальчик. — Я бросила мяч. — Если можно что-то сделать, они сделают.

Обняв за плечи, Спенсер повел меня в дом.

— Значит, нам остается только молиться.

— Да. От нас мало что зависит. — Я повернулась, чтобы посмотреть на него, и почувствовала боль в шее. — Чем ты занимался весь день?

— Приделал ножку к столу в твоем кабинете, — сказал он.

Скотти бросил мяч к нашим ногам и залаял. Я улыбнулась. Сейчас он чувствовал себя прекрасно.

— О! — внезапно воскликнул Спенсер. — Вот что я еще сделал. — Он указал на выросшую поленницу дров.

— Вот это да! Кто бы мог подумать, что ответственный редактор такой рачительный хозяин?

— Я люблю тебя. — Он улыбнулся и обнял меня за талию.

— Не устаю повторять тебе, что это преждевременно.