Генри Денкер - Создатель звезд

Он улыбнулся.

— Моя мать говорила: «Остерегайся девушек, которые хотят тратить твои деньги. Но еще больше остерегайся той, которая бережет их. У нее серьезные намерения».

Они оба рассмеялись. Звонкий металлический голос, донесшийся из громкоговорителя, объявил посадку на рейс Клер. Они направились к выходу на поле.

— Без тебя будет скучно, — сказал он.

— Ты найдешь, чем себя занять, — сказала она.

— Мне предстоит выступить с речью в Канога-Парк. Там состоится вручение премии лучшему ведущему телепередач.

— О чем ты собираешься говорить?

— Не знаю. Я еще не видел речи. Кто-то ее сейчас пишет.

— Тогда помни совет Элфреда Ланта молодым актерам. Произноси слова так, чтобы они были слышны. И не натыкайся на мебель.

Он даже не улыбнулся.

— Я бы хотел, чтобы ты была там.

Пассажиры начали подниматься в самолет. Перед тем как отойти от Джефа, Клер сказала серьезным тоном:

— Для человека, у которого нет «свободного времени», ты ухаживаешь очень хорошо.

— Правда? — удивленно спросил он.

— Последние два часа я говорила себе: «Если он сделает мне предложение, я поставлю условие: мальчики и дальше будут воспитываться как евреи», — внезапно сказала Клер.

— Другие условия будут?

Она не успела ответить — служащий аэропорта потребовал, чтобы она прошла в самолет. Клер направилась к трапу, остановилась, повернулась и с улыбкой покачала головой — нет, других условий не будет.

Канога-Парк — это светящийся неоновыми огнями калифорнийский городок с торговым центром, расположенным в пределах прямой видимости от автомагистрали. Вы заезжаете сюда только в случае возникновения какой-нибудь неисправности. И тогда задаете себе вопрос — а что делают здесь люди в течение трехсот шестидесяти пяти дней в году?

В этот вечер Джеф уехал со студии на лимузине, оплаченном отделом рекламы «Театра звезд КМ». Актер расслабился после напряженного дня с помощью налитого в термос виски с содовой. Затем он взял написанную для него речь. До этого момента ему удалось взглянуть на нее лишь один раз, когда он давал свое одобрение. Сейчас ему предстояло запомнить ударные фразы, чтобы в нужные мгновения смотреть на аудиторию. Эта задача не вызывала у него беспокойства. Он легко заучивал текст. Он развил эту способность за годы работы в кино: иногда авторы сочиняли диалоги за несколько часов до съемки.

Но сегодня дублей не будет. Он должен все произнести правильно с первого раза. Джеф откинулся на спинку сиденья с напитком в одной руке и с речью — в другой. Он принялся читать. Начало ему понравилось. Он говорил, что ему более лестно получать награду в Канога-Парк, чем в большом городе, потому что Америка — это множество Канога-Парк. Здесь сохраняются лучшие традиции христианской благотворительности. Последним примером служит успех кампании местного благотворительного фонда. Выбирая сценарий для телепостановки, он думает о таких людях. О тех, кто составляет его аудиторию. Поэтому он с гордостью принимает их награду.

В речи только слегка затрагивались вопросы, которые можно было назвать политическими. Джеф отделил себя от других политиков: «Наш долг, долг людей, ради которых существует это правительство, — спасти его от политиканов, использующих эту страну в качестве лаборатории для проведения сомнительных социологических экспериментов». Слово «социологические» было использовано преднамеренно.

Джеф соглашался практически со всем содержанием речи, хотя, будь он менее усталым и более внимательным, у него могли бы возникнуть возражения.

Все прошло гладко — от жареных цыплят до яблочного пирога. Наконец распорядитель торжеств представил Джефа, поблагодарил его за визит в такой маленький город, как Канога-Парк. Это свидетельствовало о человечности актера, которую прекрасно отражал телеэкран.

Леди и джентльмены — Джеф Джефферсон!

Зазвучали громкие, продолжительные аплодисменты. Они усилились, когда Джеф приблизился к кафедре. Наконец ему пришлось попросить тишины с помощью протянутых вперед рук.

Начав говорить, он был награжден такой тишиной, что ему показалось, что слова уходят в пустоту. Он сбавил темп после нескольких минут и начал наслаждаться сосредоточенностью слушающей его толпы.

В дальнем конце зала, у двери, сидел человек с блокнотом и ручкой. Он периодически что-то записывал. Джеф не замечал его. Он не знал Уолтера Крейга. Их не познакомили в этот вечер. Сразу после выступления Джеф уехал, сославшись на раннее начало утренних съемок. С диском под мышкой и облегчением в душе он направился к лимузину, чтобы поехать домой.

Работа Уолтера Крейга только начиналась. Перед обедом он положил перед каждым гостем листок с вопросами, касающимися реакции аудитории. Некоторые вопросы маскировали истинную цель опроса. Но некоторые были более прямыми. Человека спрашивали, как он воспринял Джефа, его речь в целом, ее отдельные специфические тезисы. В конце вечера Уолтер Крейг собрал заполненные и пустые листки.

Через два дня он появился в кабинете Доктора, терпеливо дождался, когда Коун закончил междугородний разговор с банкиром по имени Дик. Они обсуждали условия кредита, гарантии, обеспечиваемые залогом — студийной недвижимостью, фильмотекой и большим участком земли. Поскольку, казалось, беседа не имеет явного отношения к его работе, Крейг слушал не слишком внимательно, хотя его всегда интересовали упоминания миллионных сумм.

Положив трубку, Доктор посмотрел на Крейга:

— Ну, что вы узнали?

Крейг поднялся с кресла, чтобы разложить на столе маленького человека пачку листков.

— Что это?

— Опросные листы. Подобные листы используют ваши коллеги, когда хотят узнать мнение публики о фильме. Мы используем их для выяснения реакции. Вся наша работа основана на реакциях. Зачем гадать, когда можно точно определить?

Доктор кивнул.

Крейг взял несколько карточек, не выбирая их специально, и стал читать обведенные ручкой фразы и отдельные слова:

— Честный… искренний… открытый… правильно относится к социализму… порядочный человек… «свой»… скорее личность, нежели актер… очень искренний… прав в том, что у нас слишком много социализма.

— Конечно, не все заполнили листы. Но процент ответивших оказался весьма высоким. Это говорит о положительном отношении к человеку.

Крейг извлек из своего кейса фотографии.

— Я поручил моему человеку поснимать Джефферсона.

Он выложил фотографии, точно игрок, раскрывающий свои карты. Доктор стал брать их в руки одну за другой.

— Он выглядит, как настоящий кандидат, — сказал Крейг.

— Это не должно удивлять вас, — отозвался Доктор.

— Не всегда получается так, как вы думаете. Некоторые люди слишком красивы. Они раздражают публику. Избиратели не доверяют слишком красивым мужчинам. В лице Джефферсона есть несовершенство, которое снимает эту проблему.