Иоанна Хмелевская - Смерть пиявкам!

Лялька не сводила с меня глаз.

— Слушай, дай мне их все! На время, конечно. Для Эвы, пусть послушает. Иначе мне придется самой все это пересказывать, а я не сумею. Я тебе их обязательно верну, Марсель с Каськой сделают копии, и я тут же отправлю срочной почтой.

— А на кой ей эти копии? Что, наслаждаться ими будет? Теперь она может спокойно вернуться на родину и продолжать писать, а я еще почитаю ее книги.

Лялька покрутила пальцем у виска:

— Спятила? Ведь начнется суд, допросы…

— Она имеет право отказаться от дачи показаний.

— Ну и что? Увидишь, его еще признают невменяемым и выпустят на свободу. Понятно же, что он чокнутый. Знаешь, когда Эва мне о нем рассказывала, я не всему верила, думала, преувеличивает, а теперь вижу — все правда. Сама посуди: все отпечатки пальцев стер, а пистолет и штык держал дома да еще булаву крестнику подсунул!

— Должно быть, надеялся, что это самое безопасное место, куда полиция сроду не сунется, а пани Петер не скоро найдет орудие преступления. За это время у нее перебывает прорва народа, так что она только запутает следствие, показав на кого-нибудь другого, так что топор правосудия опустится на чью-то невинную шею. В общем, это из той же серии, что и кисель, который он шутки ради наливал в постель своей маленькой дочери.

Лялька непонимающе смотрела на меня. Ах да, о киселе мне рассказывала пани Вишневская.

Пришлось пересказать Ляльке кое-что из откровений любопытной соседки.

— Вот видишь, я на месте Эвы пока бы не возвращалась, пусть приезжает один Хенрик, — заключила подруга. — Неизвестно, что еще может стукнуть в безумную папулину башку. Посмотришь, этот психопат выйдет сухим из воды. Тебе не кажется, что не мешало бы покормить твоих кошек? Прямо клубятся бедняги у дверей, а тебе — хоть бы хны.

— Холера, забыла дать им ужин. Я сейчас, подождите немного, мои несчастные.

Лялька с большим интересом наблюдала за тем, как я готовлю кошкам ужин, как сервирую угощение. И вдруг спросила:

— Кажется, у тебя здесь был Петрик?

— Был. А что?

— И не задыхался?

— А чего ему задыхаться?

— Так ведь столько кошек!

Я поглядела на кошек, поглядела на Ляльку и тоже удивилась. Действительно, у аллергика Петрика не наблюдалось в моем доме никаких признаков тяжелого недуга.

— Может, он так волновался, что и не заметил кошек? — предположила я.

Лялька с сомнением покачала головой:

— Странно. Мне кажется, гораздо больше был взволнован твой Гурский. Не представляю, как их бригада справится с таким мотивом — в какую сторону ни посмотри, везде пиявки. Представь, судья читает дело. Мотив убийства — пиявки, убиты пиявки, убийца тоже пиявка. Иоанна, очень тебя прошу — будь человеком, если еще какие подробности узнаешь, непременно позвони. И выясни, как Петрик выдержал кошек?

О Петрике мне рассказала Магда, когда Лялька уже уехала.

— Кошки? — удивилась она — Петр Петер? А что общего между ними?

— Ну как же, ведь он аллергик, не выносит кошачьей шерсти.

— Кто тебе сказал? О холера. Я забыла, это же большой секрет, но раз проболталась, ничего не поделаешь. Но смотри, больше никому!

— Буду молчать как две могилы, а не одна! Ну!

— Он только притворяется. Никакой аллергии у него нет.

— И зачем ему такие выкрутасы?

— Насколько я поняла, чтобы избежать лишних визитов. Так получилось, что ему очень неприятно посещать одну даму. А она любит кошек. Вот он и нашел ловкий выход мол, и рад бы навестить старушку, да здоровье не позволяет. И фиг придерешься.

Естественно, я тут же догадалась, какую старушку не желает навещать Петрик. И даже поняла, кто стоит за этой ложью. Вот только с Лялькой я не стану делиться своей догадкой.