Наташа Колесникова - Слабая женщина

Андрей Игошев сидел за столом, тупо глядя на монитор компьютера. Ситуация складывалась аховая, деньги кончались, Ленка хоть и не упрекала его, но чувствовалось, что злится втихомолку. Пока сдерживает себя, но когда прорвет… Сразу вспомнит все невыполненные обещания. А что же тут можно поделать? Ему тоже обещали и на службе, и в телекомпаниях, но пока только обещаниями дело и ограничивалось. Платить деньги в этом мире никто не хотел.

— Андрюха, зарплату дадут? — спросил Василий Калитин, отрываясь от своего монитора.

Они были ведущими обозревателями газеты и, чтобы спокойно думать и анализировать текущие события, занимали вдвоем один кабинет. Прочие сотрудники, двадцать пять человек, сидели все вместе в другой, большей, комнате. Со стороны она походила на американскую редакцию, какими их показывают в американских же фильмах, с той лишь разницей, что в Америке главный редактор издания сидел там же, отделенный стеклянной перегородкой. В России же главные редакторы подобной демократии не выносили, имели, как и прежде, отдельные просторные кабинеты, с отдельной молоденькой секретаршей и комнатой для отдыха и приема пиши с кожаным диванчиком. Попасть к ним не так-то просто было, особенно теперь, когда сотрудники хотели точно знать, что с ними дальше будет, когда дадут деньги и какие перспективы газеты на будущее.

— Откуда я знаю, Вася? — хмуро сказал Игошев. — Спроси Медлинского, он хозяин газеты.

— Медлинский далеко и высоко, нефтью торгует, его хрена с два достанешь.

— Тогда потревожь Саврасова.

— Ты свихнулся, что ли? Ну пойду я к главному требовать зарплату, что он скажет мне?

— Пошлет на хрен, — предположил Игошев.

— Еще как пошлет, — согласился Калитин. — Но жить как-то надо. Что они вообще думают, эти долбаные боссы? Хоть бы сказали, так, мол, и так…

— Откуда я знаю? У меня статья в номере, а выйдет он или нет — понятия не имею.

— Я тоже. Слушай, Андрюха, у тебя есть связи? Хочу сдернуть отсюда, надоело, понимаешь? Звонил ребяткам в «Комсомолке», но там все схвачено железно. Может, какие другие издания нуждаются в опытных журналистах?

— Может, и нуждаются, но я сам в такой же ситуации, Вася. Ничего перспективного пока не вижу.

— Тебе проще, зарядил своими сериалами все телеканалы, глядишь, да и клюнут.

— Сомневаюсь.

— Что так грустно? Я же читал, вполне прилично, а по сравнению с тем, что идет по всем каналам, — просто отлично.

— Объясняю на пальцах, Вася. На одном, кстати государственном, канале мне прямо сказали — пишешь хорошо, но у нас есть своя команда сценаристов, они реализуют наши проекты, других нам пока не надо. То есть сидит там человечек главный, получает государственные бабки и распределяет их — на тебе, Федька, на тебе, Петька, на тебе, Митька. Все свои, все друзья-приятели. Писать немного умеют, в школе учились, а то, что сериалы говняные получаются, кого это интересует? В Бразилии и Мексике вообще полный бред снимают, и то смотрят. Ну и кому нужно платить деньги какому-то Андрею Игошеву, человеку со стороны? Люди прикормлены, служат верой и правдой, может, и отстегивают что из своих гонораров человечку. Все довольны, все смеются. И никто свое место и свои бабки Игошеву не уступит.

— Да… — хмыкнул Калитин. — А еще ведь есть богатые папики, у которых молодые телки сохнут от тоски. Есть выход на такого, он даст бабки, чтобы телка снималась. Выходи на папиков, Андрюха.

— Не хочу.

— Правильно, не хочешь. И что за дерьмо кругом творится, а? Тот же Медлинский, он миллионер, чуть ли не миллиардер, ну дал бы побольше бабок на рекламу, на раскрутку, мы бы развернулись, я точно это знаю! А он жлоб, каких свет не видывал. Нефтяной коз-зел!

Игошев согласно кивнул:

— Деньги портят людей. Тут недавно видел Лану Романчук в каком-то дебильном шоу, мы с ней однокурсники по Литинституту, дружили и даже…

— Трахал ее?

— Не важно. Она выскочила замуж за бизнесмена, я женился, поначалу часто встречались семьями, шашлыки делали на даче. С мужем ее вроде как друзьями стали. Но года два назад пошел в гору его бизнес — и как отрезало человека. Теперь бедный журналист ему не компания.

— Тоже козел!

— Да Бог с ним, я не навязываюсь. Лана — театральный критик, знакома со многими актерами, режиссерами, могла бы помочь, но… не поможет. Я даже звонить ей не хочу по этому поводу.

Калитин тяжело вздохнул и уставился в окно. Минуты две в комнате царило тягостное молчание.

— Ну прямо зверинец какой-то, — сказал Калитин. — За что боролись, Андрюха? Все эти толпы, демонстрации, лозунги были для того, чтобы козлы нефтью торговали? И газом и были в шоколаде? Они, видите ли, много работают, талантливые менеджеры… А талантливый журналист Василий Калитин работает не меньше. Почему же он в дерьме оказался?

— Не береди душу, Вася.

— Какой там хрен — не береди! Я вот сижу и не знаю, работать над статьей или нет? Да и как работать, если башка занята другим — что будет завтра? Савраска, падла, не пропадет, его Медлинский прикармливал, а мы где окажемся?

Игошев только усмехнулся в ответ. Он не сомневался, что выберется из этой ситуации, но… выдержит ли ее Лена? Напряженное ожидание затянулось, на всех фронтах — полная тишина. Лена ждет, терпит, но… В любой момент его тыл может взбунтоваться. И это самое страшное. Черт возьми, хоть бы зарплату и гонорары дали! Он выключил компьютер, встал с кресла.

— Пойду к Саврасову, все-таки спрошу. Ты не знаешь, как можно работать в такой ситуации над статьей, я не знаю… Надо что-то делать.

— Давай, Андрюха! — оживился Калитин. — Только говори с ним вежливо, ты это умеешь. Надо же прояснить ситуацию. Сколько можно терпеть это дерьмо? Скажи, что я полностью солидарен с тобой. Но не груби, о'кей?

— Постараюсь…

Игошев постоял у кресла, а потом решительно направился к двери. Понимал, что Саврасов вряд ли примет его, а если примет, вряд ли скажет что-то внятное. Но если уж решил, нужно идти до конца. В конце концов, сколько можно ждать? Пора узнать, что думают начальники.

Ольга Романова остановила свою «копейку» у дома, торопливо включила сигнализацию и побежала к подъезду. Операция утверждена начальством, и даже деньги, пятьсот рублей, выделены на ресторан. Нужно было переодеться, не в джинсах же идти туда! Ворвалась в квартиру, навстречу ей выбежал Максим, обнял ручонками ее ноги:

— Мама…

— Сыночек, родной мой, — забормотала Ольга, — мама очень занята, ей нужно быстро переодеться и уходить…

В фирме Орехова был сабантуй по случаю отъезда босса, но если новый босс, то есть Орехов, решит заглянуть в «Барку-С», она должна быть там. За ним плотно наблюдали, передавали данные Юрику, который ждал в машине у ресторана. Если все будет нормально — сыграет роль занятого друга.