Наташа Колесникова - Слабая женщина

— Все просто, Кирилл Васильич. Я ведь все про всех знала. Илья был мудрым человеком, всех видел насквозь, кто и вправду работал в поте лица своего на благо фирмы, а кто волынил. Но в последнее время ничего не хотел менять. Мне рассказывал, я возмущалась, не понимала, в мыслях прокручивала, как бы поступила на его месте, но… Что я могла? А потом, когда все так повернулось, ни о чем и думать особо не пришлось.

— Ты сильная женщина. И очень красивая. А личная жизнь?

— Да какая там личная жизнь? Все дела, работа. А у вас? Слышала, развелись с женой.

— Да, и женился по новой.

— И она адекватно воспринимает вас?

Ну черт, а не баба! Меняется на глазах. Как же он недооценивал ее!

— Вполне, Ира. Она натуральная блондинка, очень красивая, женственная и умная. Понимаю, что такого не бывает, но в данном конкретном случае — есть. Я просто без ума от нее, и другие блондинки мне просто ни к чему.

— Рада за вас, Кирилл Васильич. Где же вы нашли такую, если не секрет?

Орехов засмеялся:

— В органах, Ира! Она — майор по званию. Я теперь работаю менеджером в банке, но после работы бегу домой как сумасшедший. И она тоже. Мы ждем ребенка, представляешь?

— Ну что ж… совет да любовь.

— Спасибо, Ира. Если бы все случилось по-другому, она бы и не подошла ко мне, а так… Мы отдыхали в Майами, как-то вечером на пляже привязалась толпа обкуренных негров. Блондинка им очень понравилась, видите ли. Ну, я, естественно, возмутился, а она отодвинула меня в сторону и знаешь, что сделала? Двумя ударами вырубила двоих, остальные убежали. Представляешь? И это самая женственная и самая ласковая девушка из всех, кого я знал до этого.

— Поздравляю, Кирилл Васильич.

— Да ты, наверное, знаешь ее, она же занимается нашей фирмой, может, встречались. Это Оля Романова, теперь — Орехова.

Ира согласно кивнула, наморщила лоб. Да, она встречалась с капитаном Романовой, да, блондинка, да, красивая, но… Жесткая, властная баба, говорить с ней — сплошная мука. Не «синий чулок», а сплошной ментовский сапог!

— Да, я знаю ее, — осторожно сказала Ира, подозревая, что Орехов использует свои знания против фирмы. — Но тогда она была капитаном.

— Теперь майор, начальник отдела. Но скоро уйдет в декретный, я хочу пораньше, чтобы на ребенке ее работа никак не отразилась. Ир, ты, наверное, думаешь, что она мент до мозга костей? Да все мы придурковатые, когда делами занимаемся. И еще — никаких проблем с нашей фирмой от нее не будет. Вернее, от меня. Я много знаю, но никогда и ничего ей не скажу. Она просто моя жена, любимая женщина, и все дела.

— А у меня — только работа… — с тоской сказала Ира.

— Все у тебя впереди, ты богатая женщина, завидная невеста, найдешь себе классного парня.

— Как вы изменились, Кирилл Васильич… И без всяких слов понятно, что вы счастливы.

— Так оно и есть. Знаешь, для меня теперь каждое возвращение домой — праздник. Раньше такого не было. Ну ладно, Ира, пока. Цветы тебе за то, что все так хорошо получилось. И желаю тебе удачи в личной жизни, знаешь, это самое главное.

— Спасибо, Кирилл Васильич, — сказала Ира, с трудом сдерживая слезы.

А когда он наконец ушел, предупредила секретаршу, что ее нет ни для кого, опустила голову на ладони, сомкнутые в замок на столешнице, и всхлипнула.

Счастье в личной жизни… Да разве оно возможно по заказу? Где тот человек, который сделает ее счастливой? Андрей Игошев счастлив со своей женой, у них чудесная дочка, Романчук воспылал вдруг страстью к собственной жене, а у нее что? Ничего. Есть деньги, солидная должность, возможность повелевать людьми. А радости от этого никакой.

Зазвонил телефон внутренней связи. Ира взяла трубку, услышала голос Волченкова:

— Ира, они хотят перехватить наш контракт. Есть некоторые проблемы в московском правительстве.

— Решай проблемы, Миша, — жестко сказала она. — За это тебе деньги платят. С московским правительством я договорюсь. А ты прижми конкурентов, сделай так, чтобы им жизнь медом не казалась! Ты все понял?

— Да, босс.

— Работай, Миша, — сказала Ира. Положила трубку, тяжело вздохнула и набрала номер по городскому.