Наташа Колесникова - Слабая женщина

— Ну и что? — спросил Орехов.

— А ничего, Кирилл Васильич. Тот капитан, что был у вас, жутко злой теперь, ему ведь выговор влепили. С такими уликами он не только оправдается, но и орден себе заработает. А вас отправит как минимум на пять лет за организацию вооруженного нападения. Романчук даст нужные показания. Бандюков я нашел, они свое получили за Ирину. Представляешь, как разозлятся, когда узнают, что ты их крупно подставил? Пока что на эту тему не говорил с ними.

— Да плевать мне на твои угрозы! — яростно сказал Орехов. — Ты уволен, твое место занято, а там посмотрим! Кое-что тебе тоже не сойдет с рук.

— А вот это — последнее, Кирилл. Я к гибели Костромина и прочим делам не имею ни малейшего отношения. Старые дружки босса приходили, сказали: «Не лезь, сами разберемся». И разобрались, хотя босс велел никого не лишать жизни. Но у них свои понятия. Я про тебя не сказал и пленку с разговорами босса не прокрутил им. Понимаешь, что они сделают, когда узнают истинную правду? С тобой, с Максом?

Орехов тяжело вздохнул, опустил голову, нервно сжимая вспотевшие кулаки. Вот так… Был «загонщиком», хозяином ситуации, а теперь в одночасье стал гонимым зверем… Если у них такие компрометирующие его материалы имеются, то и судебный процесс по делу нарушения договора не выиграть. Получается, Богданов был прав, нарушая договор. И все подтвердят это. А капитан… уж он-то и вправду разгуляется… Но и это не самое страшное. Старые дружки босса… Они ни перед чем не остановятся, если узнают, что это он организовал поездку мужиков на остров.

— Что ты хочешь, Миша? — спросил Орехов.

— Вреда тебе не желаю, много сделал для фирмы. Уходи и отдай половину акций босса, которая положена тебе согласно договору, Ирине по хорошей цене. Это будет честно. Босс никого не обидел, даже тебя. И мы выполним его волю по завещанию и по договору.

— Ты думаешь, эта пигалица сможет удержать фирму на плаву?

— Не знаю. Но я ей помогу. И народ у нас не раком деланный. Разберутся, что к чему. А ты можешь заняться своим бизнесом. Босс дал тебе бабки, согласись, он поступил как настоящий мужик. Акции стоят больших бабок, ты их гарантированно получишь. Честно скажу, Кирилл, я не враг тебе. Но ты затеял игру против босса, а он человек неприкасаемый. Ты проиграл, но в конечном итоге — не очень.

Очень, очень он проиграл, но выбора не было. Да и не хотелось выбирать, все складывалось так дерьмово в последнее время! Одно предательство Оксаны чего стоит!

— Ладно, твоя взяла, Миша.

— Вот и отлично. Пойдем, скажешь, что не имеешь ничего против завещания. Тут же составим новый договор, по которому ты все же получишь тридцать пять процентов акций с гарантированной продажей их новой хозяйке фирмы.

— Я-то скажу, но ты на что надеешься, Миша? Эта телка за год разорит фирму! Ты сам окажешься не у дел.

— Там видно будет. А сейчас… скажи, Кирилл.

— Ладно, пошли.

Вернувшись в кабинет, Орехов заявил нотариусу, что с текстом завещания согласен, никаких претензий не имеет. Ира даже пожалела его, очень жалко выглядел, но держался с достоинством. И что ж это получается? Она — хозяйка всей фирмы? Как скажет, так и будет? Она скажет, и еще как скажет! Илья часто обсуждал с ней в постели текущие дела, советовался, как сделать лучше. Она говорила свое мнение, но редко он поступал так, как она считала. Теперь все будет по-другому! Она вдруг почувствовала себя настоящей хозяйкой фирмы. Это было проще, чем почувствовать себя обладательницей шестидесяти миллионов долларов. Фирма — то, что она знает, в чем разбирается. Главное — в людях. И уже поняла, кого назначит на место Орехова — Мишу Баранова. Он умный, честный парень, свое дело знает отлично, не подведет.

В свою очередь, Волченков заявил, что намерен выполнить волю покойного босса и по договору. Нотариус не очень удивился такому развитию событий, наверное, даже предвидел что-то похожее, ибо все свои печати принес с собой.

— Всего вам доброго, — мрачно сказал Орехов через двадцать минут, когда был составлен новый договор, и вышел из кабинета.

Буркин только руками развел, давая понять, что он лишь выполнил свои профессиональные обязанности, ни больше ни меньше. А что они решат между собой и как это сделают — его совершенно не интересовало.

— Босс, вам подать машину к подъезду? — с улыбкой спросил Волченков.

— Да, — без улыбки сказала Ира. — И скажи Мише Баранову, что я его жду в своем кабинете.

— Отличный выбор! — одобрил Волченков.

— Ты там тоже должен быть, — сказала Ира. — Надо нам разобраться со всеми проблемами.

— Слушаюсь вас, босс!

Ира внимательно посмотрела на него и неожиданно жестко сказала:

— Не юродствуй, Миша, делай свое дело, хорошо?

Волченков молча пожал плечами, понимая, что видит перед собой настоящего босса фирмы, выходит, не случайно старик завещал свои акции именно ей. Многое знает и все понимает. А характер уже сейчас чувствуется. Ну ладно, пусть командует, она ведь не забудет, кто помог ей в трудную минуту. А босс… Ну просто гений! Да он, собственно, никогда не сомневался в этом. И теперь в его выборе не сомневался. Босс знает, что делать. Вернее, знал…

В офис Орехов вернулся ненадолго, только для того, чтобы собрать вещи, принадлежащие ему лично, а потом отправился домой. Ну а куда еще? На даче торчала гувернантка с дочкой. К родителям или друзьям ехать в таком состоянии не хотелось. Зачем нагружать их своими проблемами?

Злость терзала его душу, вырывалась наружу яростными проклятиями, искажала гримасами лицо. Он проиграл, проиграл! И еще хотелось отомстить всем, кто оставил его не у дел, уничтожить их — эту пигалицу, волкодава по кличке Волчонок, напыщенного пустобреха Романчука! Но уже понимал — не получится, ничего он не сможет сделать. Фирма в других руках, и уж Волчонок позаботится о ее безопасности. И даже эту мразь, Романчука, трогать нельзя.

Вот так — одна промашка, и вместо того чтобы стать хозяином, повелевать солидной фирмой, сам оказался на коротком поводке. Шагнешь в сторону — он в шею вопьется, прыгнешь — и задушиться можно. И зачем он затеял это аферу с посылкой на Акулий остров трех парней, чтобы окружили секретутку постоянным вниманием и ежедневно доставали Богданова? Это была ошибка, самая большая ошибка в его жизни. Босс таял на глазах, и нужно было только потерпеть. Ну, год, ну, два от силы, и стал бы он истинным хозяином. Поспешил… дурак! И с Романчуком поспешил, со временем заставил бы его зарабатывать на жизнь частным извозом. А теперь — поди тронь. И по поводу прежнего договора не вякнешь, Волчонок все классно организовал.

Дерьмо дело, хуже не придумаешь. И дома все отвратительно. Вот она как выглядит на деле, простенькая поговорка «Не рой другому яму — сам в нее попадешь». И попал…