Лариса Шкатула - Холодное блюдо мести

Словом, я вела себя неправильно и этим весьма нервировала капитана Капитонова. Все же ему надо быстрее добиваться повышения в звании, пока его не понизили до старлея за глупость.

— Чему вы улыбаетесь, Шувалова? — строго спросил он.

— Ой, простите, отвлеклась. С утра пораньше мне анекдот рассказали, вот он из головы и не идет.

И тут впервые серый человек за его спиной себя как-то проявил: буркнул под нос что-то неразборчивое.

В это время Корней открыл замок и сделал капитану и пришедшему вместе с ним человеку в штатском приглашающий жест:

— Просим вас пройти в закрома.

Он дошутится, этот Корней! Не чувствует, что ли, как накалена вокруг обстановка?

— Проходите, — строго предложил мне Капитонов.

Я прошла. В самом деле, почему не посмотреть, это будет интересно.

И тут наконец в действие вступил штатский. Пока Капитонов оглядывался на складе, он слегка отодвинул его с дороги и прошел точно туда, где стоял тот самый ящик.

Сергей не стал заново заклеивать скотчем ящик, а лишь слегка его прикрыл. Серый человек сунул руку в ящик, потом снял его со штабеля и открыл как следует, чтобы удобнее было печенье перекладывать.

Перекладывал, перекладывал, а потом обернулся к напряженно ждущему Капитонову:

— Здесь ничего нет.

— Как это ничего, а печенье? — не выдержав серьезности момента, вмешалась я.

Корней незаметно толкнул меня в спину: мол, не выступай, не зли слуг закона. На себя бы посмотрел!

— Кто-то успел раньше нас? — мрачно продолжил Капитонов.

— Если только информация верна, — заметил его спутник.

— Вернее не бывает, — отозвался капитан.

Конечно, если она исходит от человека, который собственноручно заветный пакетик в ящик и подложил.

Но почему Капитонов так уверен? Не потому ли, что получил откуда-то приказ: ищи и найди?

— Кто-то вскрывал ящик? — спросил капитан.

— Вы думаете, в нем недостача? — удивилась я. — С каких это пор милиция интересуется печеньем?

— Не притворяйтесь! — чуть ли не взвизгнул Капитонов. — Вы прекрасно знаете, что в этом ящике было.

— Вы имеете в виду, кроме печенья? — нарочито упавшим голосом спросила я.

— Именно, кроме печенья!

— Вы хотите сказать, что это могла быть взрывчатка?!

— При чем здесь взрывчатка?

— Но теперь, когда всюду террористы, они ведь могут взрывчатку засунуть куда угодно. Может, у них террористок-смертниц уже не хватает.

— Вы слишком многое себе позволяете, — холодно заметил штатский.

— Простите, — спохватилась я.

Он прав, что-то я слишком разболталась.

К счастью, в это время у нее появился Димка.

Сначала она его не узнала, когда он позвонил у ворот и Наташа вышла к нему. Не так-то часто у нее бывали гости.

Несколько лет назад муж подарил Наташе ротвейлера, которого она назвала Кингом. Смешной неуклюжий щенок превратился в сильного, опасного зверя. Опасного не для Наташи. Она его выкормила. Маленьким он серьезно заболел — выходила, и теперь ее охранял защитник, о котором можно было только мечтать.

И поскольку Димка позвонил у ворот под вечер, когда уже сгущались сумерки, Наташа вышла к нему, держа Кинга на поводке.

— Наташа, это я, — глухо проговорил он, и Наташа ахнула, вглядываясь: Димкин баритон было ни с чем не спутать, но сам он так не походил на себя, что она все же спросила с заминкой:

— Димка, это ты?

— Я, конечно, кто же еще?! — как-то нервно хохотнул гость.

Когда еще у Наташи был муж, Димка пару раз приходил к ним домой. Он первый заметил Наташино превращение в красивую женщину. И первый оценил.

— Красивая у тебя жена, — говорил Димка.

— Плохую не держал бы, — в том же тоне отвечал ее муж.

Когда Димка пропал — по словам Наташиного мужа, сбежал, — она испытала сожаление. Какой женщине не приятно знать, что рядом есть человек, который смотрит на тебя с немым обожанием.

Она попыталась осторожно выведать у мужа, что случилось с Димкой, на что тот недобро усмехнулся:

— Если ребята твоего Димку поймают, наверняка яйца ему оторвут.

Прежде он не говорил с Наташей в подобном тоне, а главное, в таких выражениях, и ей стало неприятно, словно муж ударил ее по лицу.

— Почему же, интересно, он мой? — только и смогла пробормотать она.

— Но он же тебя любит!

— Меня? — Наташа растерялась. — Но ведь не я его?

— Кто вас знает…

Она ничего не понимала: за что? Все время, пока они жили вместе, Наташа ни разу не взглянула на другого мужчину, не изменила супругу даже в мыслях. И Димку воспринимала только как приятеля мужа, не больше. И вот теперь муж упрекает ее неизвестно почему. Права, оказывается, была Люська.

— Лучше быть шлюхой, чем курицей, — говорила она. — Если шлюха пенделей получает, она знает за что. Ей не обидно. А вот курица получает то же, но незаслуженно. Если человека часто обижать, он потеряет уважение к себе. Наказание должно быть соразмерно вине. А если тебя все время наказывают ни за что…

Правда, когда она так говорила, не все женщины с ней соглашались.

— …Значит, ты сама в этом виновата! — считала майорша Лика. — Не позволяй себя обижать.

— А если любишь? — спросил тогда кто-то.

— Тогда тем более не позволяй! — продолжала настаивать Лика. — Разве сможет мужчина отвечать на любовь женщины, если она позволяет ему делать с собой все, что ему заблагорассудится?!

— И вообще, почему именно шлюха? А порядочная женщина разве не может просто увлечься другим мужчиной?

— Кажется, кто-то из героинь Александра Дюма говорил: «Я скучала — вот почему это началось. Он мне прискучил — вот почему это кончилось». От скуки все, милые леди, — заключила тогда Лика.

В их споре Наташа не участвовала. Она понимала, что Люська под словом «курица» подразумевала именно ее, но не обиделась. Пусть. Все равно она останется при своем мнении: мужу изменять нельзя. По крайней мере пока ты в законном браке.

Сейчас вспомнив об этом, она горько усмехнулась. Святоша! Думала, что супруг ее верность оценит, а он не только принял все как должное, но и наверняка тоже считал ее курицей. Ему было скучно от того, что жена не доставляла ему никаких хлопот, делала все как нужно, то есть была предсказуемой. И потому в один прекрасный день он пришел и сказал:

— Прости, я встретил другую женщину.

Между прочим, Наташа была ему благодарна. За то, что не тянул с объяснением. Не делал так, как другие мужья: сначала мотают нервы, не приходят ночевать, скандалят, цепляются к мелочам, чтобы жена чувствовала себя виноватой, и только потом объясняют, что не могли иначе.

Ее муж сначала объяснился с ней, а уж потом разрушил их семью. Сам подал на развод. Оставил Наташе все до последней тряпки — машину, квартиру, счет в банке — и вообще уехал из города.