Нора Робертс - Притяжение противоположностей

— Тебе нравится Старбак из-за его характера?

— Частично. — Маленькая женщина с внешностью домохозяйки улыбнулась. — Его характер нравится не всем. Он слишком на виду, всегда открыт, ничего не прячет. Из-за этого вызывает противоречивые чувства. Его или обожают, или ненавидят. Ты или за него, или против.

Она констатировала факт, но одновременно как бы задавала вопрос. Ничего не ответив, Эшер пошла вперед. Она-то любила его безоговорочно, в ее чувствах не было противоречий.

А Тай в это время вышел со своего корта, где всегда тренировался, и остановился, глядя на приближавшихся женщин. Вернее, на Эшер. Она не могла его видеть, и он рассматривал ее внимательно, впитывая каждую деталь. Утреннее солнце золотило ее волосы. Плечи нежные, тонкие, но сильные, длинные ноги шагают уверенно и легко. Он вдруг обрадовался, что может смотреть на нее спокойно, даже с некоторым бесстрастием.

Когда он увидел ее две недели назад, на трибуне среди зрителей, то испытал шок, как будто получил сильный удар мячом в грудь. Потрясение, боль, гнев волнами нахлынули, сменяя друг друга, и он проиграл первый сет.

Но дальше неимоверным усилием воли ему удалось взять себя в руки. И он направил все эмоции на противника. Француз не смог устоять от такого натиска — мастерства, помноженного на ярость, накопленную за последние три года. Тай всегда играл лучше в состоянии стресса. Нервное напряжение только подхлестывало его. С присутствием Эшер на трибуне игра приобрела оттенок сражения не на жизнь, а на смерть. Когда три года назад она сбежала, он почувствовал, будто она украла часть его самого. И странно, но одержанная победа как будто частично помогла вернуть украденное. Пусть не все, но стало легче.

Проклятье! Она все еще имеет власть над ним. Он мрачнел, глядя, как сокращается расстояние между ними. И по мере того как женщины приближались, росли его гнев и желание.

Он желал ее с тех пор, как ей исполнилось семнадцать. Внезапная страсть, острая до боли, захватила всецело двадцатитрехлетнего Тая. Эшер еще недавно была подростком, и он держался подальше от нее весь сезон. Но не переставал желать ее. Он делал все, чтобы избавиться от этого наваждения, заводил романы. Ему всегда нравились женщины темпераментные, веселые, беспечные и опытные в любви. Но это не избавляло его от тайной страсти.

Когда Эшер исполнился двадцать один год, он сменил тактику и начал решительное, настойчивое преследование. Она сопротивлялась, старалась убежать от него, иногда была резка, отказываясь принимать его знаки внимания, но его страсть и желание заполучить ее только усиливались. Он продолжал осаду, пока она не уступила. Но даже одержанная наконец победа тогда, в Риме, не принесла освобождения.

Он не стал желать ее меньше, добившись своего.

Его жизнь, ранее подчиненная одной цели, раздвоилась, теперь их стало две — Эшер и теннис. Теннис давно стал частью его самого, что же касается Эшер, то он не думал, любит ли ее, просто не мог без нее жить, как и без тенниса. Но он был вынужден как-то выживать, когда она оставила его и предпочла другого мужчину. Титул и богатство. Воспоминания ранили. Хотелось отомстить Эшер Вольф за перенесенные страдания, за боль, которые неожиданно для себя он испытал, потеряв ее.

Тай внезапно вышел на дорожку и сделал вид, что встреча была неожиданностью.

— Привет, Мадж! — Он ухмыльнулся и дружески дотронулся до руки привлекательной шатенки, прежде чем повернуться к Эшер.

— Эй, вот так встреча!

Мадж перевела взгляд на Эшер, потом на Тая и решила, что она здесь лишняя.

— Простите, опаздываю! — воскликнула она и, не ожидая возражений, быстро ушла.

Оба некоторое время молчали.

Где-то за зеленой изгородью запела птица. Жужжали деловито пчелы, слышался глухой стук теннисных мячей о плотный грунт. На корте номер три кто-то громко выругался. Но Эшер ничего не замечала и не слышала. Появление Тая сразило ее.

— Совсем как в старые времена. — Тай улыбнулся, увидев удивление и настороженность на ее лице, и объяснил: — Ты и Мадж.

Эшер старалась не поддаваться ситуации.

— Она побила меня сегодня. Надеюсь, нам не придется сражаться друг против друга на этом турнире.

— Ты ведь играешь с Кингстон сегодня? — Да.

Он сделал шаг, и его близость испугала ее. Она видела, что путь отрезан — с обеих сторон кусты изгороди, впереди Тай. Но Эшер не хотела спасаться бегством — несмотря на внешнюю хрупкость, она была бойцом и не любила покидать поле боя первой. Все-таки, не сдержавшись, переплела было по привычке пальцы, как делала всегда в минуты нервозности, но тут же их расцепила, разозлившись на себя.

— А ты играешь с Девре.

Он кивнул и спросил:

— Твой отец придет?

— Нет.

Резкость, категоричность тона его не остановила. Тай никогда не понимал намеков.

— Почему?

— Занят. — Она двинулась было, хотела обойти его, но вдруг оказалась совсем рядом. Тай всегда умел маневрировать.

— Но я никогда не видел, чтобы он пропускал турнир с твоим участием. — Тай не успел себя остановить, а Эшер не успела отшатнуться — и он дотронулся до ее светлых волос и задержал руку. — Ведь ты была главным делом его жизни.

— Все меняется, — ответила она сухо. — И люди тоже.

— Что ж, кажется, ты права. — Он усмехнулся. — А твой муж?

— Бывший муж, — поправила она, сняла его руку и гордо выпрямилась. — Ответ — нет.

— Странно, я помню, он был поклонником тенниса. — Тай поставил сумку на землю. — Или это тоже изменилось?

— Мне надо в душ. — Она снова попыталась проскользнуть мимо, и это ей почти удалось. Но Тай оказался еще проворнее, большая рука обхватила ее тонкую талию.

— Как насчет того, чтобы сыграть по-быстрому один сет в память прошлых времен?

Она видела его настойчивый взгляд, глаза Тая странно меняли цвет и всегда темнели, когда он оказывался во власти желания. Она хорошо помнила, как зрачки расширялись, делая глаза почти черными. Рука на ее талии — с большой ладонью и длинными гибкими пальцами — была похожа на руку пианиста, но это была скорее рука рабочего — натруженная и грубая. А ее сила могла сделать честь борцу-профессионалу.

— У меня нет времени. — Она хотела оттолкнуть его и, наткнувшись на стальное предплечье, отдернула руку, как будто обожглась.

— Боишься меня? — В голосе звучали вкрадчивая угроза и почти неприкрытое желание. Ее кровь закипела, она никогда не могла устоять перед ним.

— Я никогда тебя не боялась. — И это было правдой. Не боялась, но была в его власти. Она его боготворила, восхищалась им.

— Нет? — Он притянул ее еще ближе. — Но страх обычно одна из причин бегства.

— Я не убегала, — поправила она. — Я покинула тебя. — И чуть не добавила: «Пока ты не покинул меня». Тогда ей удалось его обойти.