Андреа Жапп - Палач. Костер правосудия

Стиснув зубы от ярости и отвращения, чувствуя, как тошнота подкатывает к самому горлу, баронесса-мать положила на место кошелек и снова закрыла псалтырь, а затем вышла из комнаты Гийома. Это каким же демоном надо быть одержимой, чтобы прятать орудие чудовищных преступлений в комнате своего сына?

Ножан-ле-Ротру, ноябрь 1305 года

Прекрасно выспавшись, Ардуин заканчивал одеваться в просторной комнате, которую занимал в таверне «Напыщенный кролик». Он натягивал сапоги из мягкой кожи, когда осторожный стук в дверь заставил его поднять голову. Что-то не похоже на обычные манеры матушки Крольчихи…

– Кто там?

– Э… я, – ответил мужской голос, который Ардуин тотчас же узнал.

Он отодвинул дверную задвижку. В комнату вошел Арно де Тизан, лицо которого вытянулось от усталости, а вся одежда была покрыта дорожной пылью.

– Месс…

– Тизан, здесь этого достаточно, – серьезно и даже торжественно прервал его помощник бальи. – Я втянул вас в… очень щекотливое дело.

– Чем объясняется ваше посещение?

Не ожидая приглашения, Арно де Тизан рухнул на единственный стул в комнате и, поморщившись, вытянул ноги перед собой.

– У вас очень усталый вид, – заметил мэтр Правосудие.

– Еще бы. Я не в том возрасте, чтобы во весь опор скакать до Парижа и так же быстро вернуться обратно.

– Париж?

– Хм… У меня была тайная встреча с одной крайне могущественной персоной, имя которой я не стану вам называть, будучи уверен, что вы и так догадаетесь, кто это.

– Очень могущественная персона? – уточнил мэтр Правосудие.

– Да, исключительно. И он не из тех, кто славится своим долготерпением.

– Вижу… Впрочем, нет, как раз ничего не вижу.

– Нас водили за нос, Венель. По крайней мере, меня дурачили, как последнего простака. Должен заметить, неприятное ощущение.

«Берегись! Тебя водят за нос! – сказала тогда старая гадалка. – Ты веришь, и ты ошибаешься».

Губы Ардуина медленно растянулись в улыбке.

– Важнее всего понять, что здесь самое главное, не так ли? – произнес он. – Главное – несчастные малыши, ведь так? Это довольно смутная история, и у меня… как бы это сказать… такое ощущение… что вам она тоже доставляет немало беспокойства.

– Ловкая акробатика, чтобы обвинить меня во лжи или неискренности перед вами, – перевел его слова Тизан.

Венель хотел было возразить из вежливости, но помощник бальи жестом прервал его.

– Пожалуйста, истина требует именно таких резких слов. Верно, я пытался ввести вас в заблуждение. Я настаиваю на слове «пытался», так как усердие, с каким вы взялись помогать мне в этом расследовании, показало, что вы далеко не простофиля. Им оказался я сам.

– Я все воспринимаю не так остро, – поправил его Ардуин. – Не могу сказать, что меня удерживает. Без сомнения, уверенность, что дети для вас не особенно важны, несмотря на то, что речь идет об убийствах. Может быть, еще и убеждение, что ваши связи с мессиром Ги де Тре не такие близкие, как вы пытались меня убедить, и что он не может вам помочь, несмотря на то, что должен быть признателен за вашу помощь в этом щекотливом деле.

– Все так и есть: я едва знаком с де Тре… Послушайте меня, Венель. То, что может за этим последовать, меня действительно мучит. Как вы считаете, можно ли потерять свою честь по незнанию?

– Нет, не думаю.

– Ну хоть этот камень вы у меня с души сняли, – иронично заметил помощник бальи небрежным тоном, за которым Ардуин ясно различил настоящее отчаяние.

Тихим монотонным голосом Тизан изложил ему, к каким выводам пришел. Правда, ни разу не назвав имени Аделина д’Эстревера, упоминая лишь, что некое могущественное лицо пожелало, чтобы во всем обвинили де Тре, а косвенно и Жана II Бретонского, чтобы получить обратно сеньорию Ножан-ле-Ротру. В заключение он сказал:

– Вы почему-то не удивлены, Венель.

– С чего бы мне удивляться? В человеческой душе для меня вряд ли остались какие-то секреты, и кому, как не мне, знать, что она нередко бывает полна гнусности… Черт возьми, мессир де Тре никогда не узнает, какого ужаса он только что избежал. Насколько я понял, монсеньор де Валуа принимает участие в этом чудовищном плане?

– По правде говоря, не знаю… но… та крайне могущественная персона, о которой я упоминал, в этом уверена.

– Крайне могущественная персона, имя которой начинается на «Н», не так ли? Если следовать вашей логике, то можно прийти к выводу, что за эти подлые убийства кто-то платит.

– Верно, я тоже пришел к этому выводу.

– И кто же? Персона, чей секрет вы так тщательно оберегаете и о которой, я полагаю, что догадался? Давайте продолжим игру в вопросы и ответы, она начинает меня очень забавлять. Имя этой персоны начинается на «Э», я угадал?

– А кто же еще? Но даже если подтвердится его причастность к этому омерзительному делу, вы не можете взяться прямо за него. Он вам не по зубам, Венель.

Тихий смех вырвался из горла мэтра Правосудие.

– Вы полагаете? Не по зубам? Из моих когтей еще никому не удавалось ускользнуть. Более того, мне знакомы черты его лица, а мои ему – нет. Ему случалось меня видеть только под маской из черной кожи во время некоторых казней, на которых он соизволил присутствовать.

– Прошу вас, – настаивал Тизан. – Я и так уже достаточно сердит на себя, что сознательно лгал вам. По правде говоря, меня и самого ввели в заблуждение, что, конечно, не умаляет моей вины.

– Как вам будет угодно, – согласился мэтр Правосудие, пожав плечами.

Однако помощник бальи Мортаня был уверен, что при желании, убедившись в виновности д’Эстревера, Венель вполне способен показать тому, «где раки зимуют».

– Венель! Подумайте, возможно ли нам поскорее избавиться от чудовища, которое убивает, мучит и насилует?

– Разумеется. Чтобы найти кусок заплесневевшего сыра, надо выследить крысу.

– Крысу, то есть…

– Тсс… Оставьте мне немного моей магии, – иронично возразил Ардуин.

– Как хотите. Та… крайне могущественная персона, которой я сообщил о вашем участии, просит, чтобы вы назвали цену своих услуг. Я уточнил, что вы участвуете в расследовании не ради денег, но он настаивал. Полагаю, он хочет заплатить вам ради собственного успокоения.

– Из страха оказаться обязанным? Пусть его это не беспокоит. Я держу слово, данное замученному пареньку. Ваша могущественная персона ничего мне не должна, так как я ей не служу. До встречи, месс… Тизан. Смертельная охота начинается.

Ножан-ле-Ротру, ноябрь 1305 года

Доктор Антуан Мешо был счастлив и удивлен, увидев в своей маленькой приемной Ардуина Венеля-младшего. Тем не менее он быстро заметил произошедшую в нем перемену.

– Вы какой-то напряженный. Выгнутый, будто арка.