Ирина Калюжнова - Изумрудная скрижаль

И остаток вечера прошёл как обычно.

Алексей Тимофеевич доедал вторую шоколадку, когда улыбающаяся женщина вышла из кабинета колдуньи. Очевидно, консультация подействовала на неё положительно. Алексей Тимофеевич зашёл в кабинет колдуньи Эльвиры с невольным трепетом. Эльвира Степановна довольно полная женщина за шестьдесят излучала ауру, которая неотразимо действовала на всех, даже на друзей, к которым причислял себя Алексей Тимофеевич. Её пышные седые волосы, уложенные в довольно вычурную причёску, оттеняли свежий цвет лица и яркие, никогда не знавшие губной помады, губы. В кабинете колдуньи Эльвиры отсутствовала какая-либо колдовская атрибутика. Никаких свечей, талисманов, оберегов, пучков трав и карт. Конечно всё это у Эльвиры Степановны было, но хранилось в большом в всю стену встроенном шкафу, и использовалось лишь тогда, когда клиент не мог без этого обойтись. Кроме шкафа в кабинете не было ничего, кроме двух мягких кресел, помещённых друг напротив друга. Эльвира Степановна курила, стряхивая пепел в пепельницу, стоявшую на полу, у её ног. Увидев Алексея Тимофеевича, колдунья Эльвира, казалось, не удивилась. Не вставая, она внимательно смерила его взглядом, и Алексею Тимофеевичу показалось, что она не только точно знает, всё что произошло, но и почти точно определила будущее. Продолжая неторопливо курить, Эльвира Степановна произнесла утвердительно.

– Ну что, Лёша, влип.

Ни от кого другого не потерпел бы такого заявления, но Эльвира, конечно, другое дело. Она, безусловно, не имела желания никого обидеть, а просто утверждала то, что очевидно. Он ведь действительно влип, а то, что она могла увидеть ситуацию лучше его, Алексей Тимофеевич не сомневался. Поэтому он ничего не ответил, а просто кивнул. Эльвира Степановна взглядом указала на кресло напротив себя. Алексей Тимофеевич сел и начал рассказывать по порядку всё сначала. Когда он закончил свой рассказ, Эльвира Степановна молча докурила сигарету, раздавила окурок в пепельнице и сказала.

– Всё понятно. То, что сёйчас происходит с твоей клиенткой, это катарсис.

– Катарсис, – повторил Алексей Тимофеевич обалдело, – какой ещё катарсис?

– Катарсис, – как ты должен знать, Лёша, – произнесла Эльвира Степановна назидательно, – означает «очищение» и обычно под ним понимают вид психологической защиты, приводящей к изменению объекта защиты., с целью изменения травмирующего фактора.

– Изменения травмирующего фактора, – только и мог повторить Алексей Тимофеевич. Насколько он помнил, Эльвира Степановна никогда не говорила ничего подобного, она вообще избегала наукообразных фраз, считая их уделом шарлатанов. Сейчас её тон звучал, как напоминание профессору математики таблицы умножения.

– Именно изменение, – , подтвердила Эльвира Степановна, хотя в данном случае, я думаю, имеет место перенос.

– Какой перенос?

– Психологический. Видишь ли, твоей клиентке нужно совсем не то, что она заказала.

– Это возможно, – согласился Алексей Тимофеевич. Сейчас, конечно, не время говорить об этом, но то, что Лизе нужно не то, что она заказала, он знает и без Эльвиры. Но разве нам дано знать, что кому нужно? Тех из своих коллег, которые точно определяли потребности клиента, Алексей Тимофеевич всегда считал шарлатанами.

– Насколько я знаю твои методы, Лёша, ты, конечно же, заставил её найти в своей душе что-то, что мешает исполнению её желания.

– Да, – сказал Алексей Тимофеевич смущённо.

– И какой вид имело это её представление?

– Это был зелёный шар, я даже велел ей нарисовать этот шар.

– И она нарисовала.

– Да, причём красиво.

– Можно посмотреть?

Как Эльвира догадалась, что рисунок у него с собой. Впрочем, он ведь действительно у него с собой, и он, скорее всего, взял с собой рисунок не случайно, а чтобы показать Эльвире Степановне. Конечно, рассказывать такие вещи не следует, и показывать рисунок Лизы тоже ни к чему, но если уж он пришёл к Эльвире советоваться, и зачем-то взял рисунок с собой, то нужно быть откровенным. Он вынул из папки рисунок и протянул Эльвире Степановне. Эльвира Степановна долго рассматривала изображение, потом подняла глаза на Алексея Тимофеевича, и сказала.

– Великолепный рисунок, и это тебе ни о чём не говорит?

– Этот рисунок красив, обычно рисуют…

– Что-нибудь тёмное и неприятное, – подсказала Эльвира Степановна.

– Да обычно так и рисуют, а тут такая красота, чтобы это могло значить?

Алексей Тимофеевич видел, что колдунья Эльвира имеет, что сказать, но почему – то пока воздерживается. Допытываться бесполезно. Да он никогда бы и не посмел на неё давить. Эльвира Степановна наклонилась над пепельницей и раздавила окурок о её блестящее дно.

– Не могу сказать Лёша, что ты действовал грамотно, ты уж меня извини, но ничего плохого не произойдёт.

– Оно уже произошло, – воскликнул Алексей Тимофеевич, – человека убили.

– До этого человека тебе нет никакого дела, у него свои счёты с пространством, это его судьба и его выбор.

– Но в убийстве обвиняют мою клиентку.

– Но ведь она его не убивала.

– Не убивала, конечно.

– Так, что же тебя волнует?

– Как что? Её выпустили под залог. Ей надо как-то снять с себя подозрения.

– Снимет, раз она не убивала.

– Но как?

– Понятия не имею, – пожала плечами Эльвира Степановна, – но то, что подозрения с себя она снимет, это точно.

– Но что мне теперь делать? – Спросил Алексей Тимофеевич в полной растерянности.

– Всё, что можно было, Лёша, ты уже сделал, плохо ли, хорошо ли другой вопрос. Но твоя миссия теперь окончена. Твоя клиентка, судя по всему, человек с очень сильной энергетикой, если такие люди умело посылают свои желания в пространство, то сам знаешь, что получается, ты ведь дал ей аффирмацию.

– Конечно.

– Какую?

Алексей Тимофеевич смущённо молчал. Аффирмация – это интеллектуальная собственность. И рассказывать её даже Эльвире не хотелось. Несмотря на то, что в его глазах, Эльвира Степановна стояла так высоко, что не нуждалась ни в каких чужих техниках.

– Ну, ну. – подбодрила его Эльвира Степановна, ты не мог дать ей ничего особо оригинального.

– Да, конечно, – согласился Алексей Тимофеевич, немного обидевшись, – самая обыкновенная аффирмация. «Я нахожу наиболее подходящего для меня мужчину и выхожу за него замуж, я подхожу к своей цели всё ближе и ближе».

– Вот, вот, – воскликнула Эльвира Степановна радостно. – Теперь с твоей помощью, она раскрутила вокруг себя пространство, и оно ищет для неё подходящего мужчину, вернее организовывает её встречу с ним.

– Как-то странно оно организует эту встречу.

– Это уж как получается. Кто ты такой, чтобы об этом судить?.